В понедельник 19-го флибустьеры вышли из Портобело двумя отрядами: одни в каноэ — с деньгами и товарами, а другие по суше — с пленниками, за которых надеялись получить выкуп. Испанцы, засевшие в малых фортах, стреляли по отряду, который отправился в лодках, ранив двух или трех пиратов, и потопили одно из каноэ с деньгами и грузом тканей. В тот же день разбойники прибыли на необитаемый островок в группе островов Бастиментос, укрыв на нем пленных и добычу.

Форт в Портобело. Фото с сайта www.anywherepanama.com

Во вторник 20 февраля Коксон отправил капитана Эллисона на остров Спрингер-Ки, где стояла в укрытии пиратская флотилия. В тот же день около 700 вооруженных испанцев, посланных президентом Панамы, достигли Портобело. Они сразу же бросились по следам флибустьеров и через три дня обнаружили их на упомянутом островке. Завязалась перестрелка. Не желая рисковать людьми, Коксон приказал всем перебраться на другой островок, расположенный вне досягаемости испанских мушкетов. Сюда же подошли шесть пиратских судов, а так же барки капитанов Шарпа и Кука.

На следующий день у входа в бухту Портобело была замечена испанская баркалона [23] , которая шла из Картахены с грузом соли и маиса [24] ; ее взяли на абордаж люди Шарпа. Спустя три дня с верхушки грот-мачты одного из кораблей флотилии дозорный заметил добротное испанское судно, направлявшееся в Портобело. На его перехват двинулся шлюп капитана Эллисона. Послышался леденящий душу крик:

— На абордаж!

Начался бой, который длился приблизительно час. Коксон на своей барке поспешил на помощь Эллисону, и именно он, в конечном счете, захватил вражеское судно, не потеряв при этом ни одного человека.

Портрет Уильяма Дампира. Гравюра неизвестного художника

Приз оказался новым 8-пушечным кораблем водоизмещением около 90 тонн, шедшим из Картахены. Он вез древесину, соль и маис, а также четыре тюка шелка и тридцать негров-рабов. На его борту пираты обнаружили письма из Испании; в некоторых из них, по свидетельству Уильяма Дампира, содержались предсказания астрологов о том, что пираты в этот год проникнут в Южное море [25] .

Абордажный бой. Старинная гравюра

На призе нашли также кувшин вина, в котором хранилось 500 золотых монет. Поговаривали, что Коксон сохранил золотишко для себя, к неудовольствию некоторых пиратов, обвинивших его в воровстве и нарушении клятвы, данной при заключении шасс-парти [26] перед захватом Портобело. Более вероятно, однако, что Коксон раздал золотые монеты членам своей команды.

По данным Уильяма Дика, после раздела добычи, взятой в Портобело, на каждого флибустьера пришлось по 100 пиастров (испанский посол в Англии дон Педро де Ронкильос в письме от 6 сентября 1680 года отметил, что, по его сведениям, на каждого участника экспедиции пришлось по 30 ф. ст.).

В последние дни февраля 1680 года Коксон с испанским призом и своей баркой, а также семь его компаньонов отправились к лагуне Бокас-дель-Торо [27] , где они собирались ловить рыбу, черепах и ламантинов и ремонтировать суда. Там, в проливе Бока-дель-Драго (Пасть Дракона), они застали баркалону флибустьерского капитана Ричарда Сокинса. Последний сообщил им, что их старый приятель Питер Харрис находится поблизости, возле мыса Диего, где ремонтирует свою бригантину. Харрису было отправлено предложение прибыть в Бокас-дель-Торо и присоединиться к флотилии. Тем временем Коксон вооружил свой испанский приз восемью пушками и сжег свою старую барку. Капитан Эссекс тоже оставил свое прогнившее судно, пересев, по всей видимости, на корабль Коксона.

Парусники XVII века

Флибустьеры, стоявшие в лагуне Бокас-дель-Торо в марте 1680 года
(по данным Бэзила Рингроуза)

Кренгование судов в Бокас-дель-Торо заняло большую часть марта. Все это время Коксон и его компаньоны занимались ловлей морских черепах и ламантинов и размышляли о новом совместном предприятии. В конце концов решили идти атаковать другой богатый город на Панамском перешейке — Токамору. Коксон предложил отправиться в Дарьен к индейцам куна, чтобы договориться с ними о совместном походе на упомянутый город. Предложение было одобрено всеми капитанами. Девять судов, имевшие на борту в общей сложности 477 человек, 2 (12) апреля подняли паруса и отправились из лагуны Бокас-дель-Торо к архипелагу Сан-Блас.

Старинная карта островов Сан-Блас, 1686 г.

Через несколько дней они прибыли к острову Лессон-Ки. Здесь к ним пожаловали индейцы куна, сопровождаемые женами и детьми. Они сообщили Коксону и другим капитанам, что, когда англичане находились в Портобело, восемьдесят испанских солдат напали на индейскую деревню и убили около двадцати человек. Куна захотели присоединиться к пиратам, исполненные решимости жестоко отомстить испанцам. Между тем один из вождей краснокожих, которого звали «капитаном Андреасом», отсоветовал англичанам идти на Токамору из-за сложности пути туда по безлюдной горной местности. Тогда кто-то предложил отправиться в поход на город Панаму, но против этого проекта выступили команды капитанов Лессона и Жана Роза — их страшили тяготы «долгого пути по суше».

Золотой остров и побережье Дарьена на карте 1729 г.

Покинув Лессона и Роза, которые остались на Лессон-Ки, англичане на семи судах отправились в залив Дарьен, к Золотому острову, куда прибыли в субботу 3 (13) апреля. В глубине укромной бухты они оставили пять барок и шлюпов под защитой корабля Харриса и судна Коксона — двух самых сильных во всей флотилии, после чего собрались на военный совет. Индейцы куна предложили флибустьерам изменить планы и, прежде чем идти на административный центр провинции, совершить набег на Санта-Марию [28] — небольшой, но очень богатый город, стоявший у слияния рек Чукунаке и Туира. Туда испанцы свозили золотой песок, который намывали на соседней реке, чтобы потом под надежной охраной везти его в Панаму. Предложение было одобрено всеми командами.