– Идем же! – Лита волочила его, не отпускала. Склон остался позади, под ногами была ровная земля. – Нет, бежим! Посмотри, что там сзади!
Тоха нашел в себе силы оглянуться. Мир сверкал и гудел, как дьявольский колокол. Верхушка пирамиды превратилась в косматый черный клубок – жуткий, всасывающий в себя пространство и время.
– Бежим! – она так рванула его, что заболело плечо. – Надо в тумане укрыться!
В тумане? До него наконец стало доходить происходящее. Больше нет тумана – есть ревущий белый смерч. Теперь это совсем не то спокойное тихое марево, в котором они с бацькой и девушкой бродили перед тем, как попасть к котловану. Войти в этот туман? Ну, нет!
– Стой, – он остановился, потянул ее обратно. – Не пойдем туда, не надо.
– Где же нам спрятаться?
– Нигде, Лита.
– Но как же, Тоша? – всхлипнула она. – Мы теперь умрем?
Они посмотрели на клубок лохматой тьмы в центре озера, которое стало кровавым пятном посреди белой вьюги. Чернота ширилась, росла, вбирая в себя мир.
– Мы будем жить, – сказал Тоха, впервые в жизни ощущая ответственность за кого-то другого. Раньше он не чувствовал ее даже за себя. – А если умрем, то вместе.
Он обнял девушку, крепче прижал к себе и положил ладонь ей на голову, чтобы оградить от того, что сейчас будет. Лита спрятала лицо на его плече. Тоха решил, что будет смотреть до самого конца, но слишком грозным, слишком страшным было происходящее, слишком мощные силы схлестнулись вокруг них. Он не смог это вынести – и закрыл глаза в тот момент, когда косматая тьма стремительно разрослась, впитав в себя пространство и время.
А потом схлынула.
Исчезла.
Совсем.
Чуть погодя Тоха глаза раскрыл. Сначала один, потом другой. Лита стояла неподвижно, прижавшись к нему. Он пока видел только землю под своими ногами. Нормальную такую землю, обычную. Несмело поднял взгляд и, не сдержавшись, ухмыльнулся от уха до уха. Погладил Литу по голове, отстранив от себя, шагнул назад.
После чего огляделся по-настоящему.
На месте озера зияла дыра. Не осталось кровавой воды – ни капли не осталось, вся она то ли испарилась, то ли ушла в огромный провал. Дно его, Тоха подозревал, увидеть сверху было невозможно, но чтобы убедиться в этом, надо было подойти ближе, чего он делать пока не собирался.
Марево тоже исчезло. Вокруг были поросшие рогозом холмы, между ними редкие деревья. Слева здания, похожие на коровники или что-то такое, между ними ржавеет большой горбатый комбайн. Справа лес, вдоль него бежит речка, качается на берегах камыш.
– Тоша… – начала Лита.
– Мы живы, – сказал он.
– Что случилось?
– Химик оказался прав. Врата исчезли. Теперь все хорошо.
– Но это значит… бацька нам врал?
Он несколько секунд неподвижно смотрел на нее, потом развел руками:
– Врал или просто не знал, как все на самом деле. Но ты ж сама видишь: Земля на месте, все на месте. А бацька… – Тоха вздохнул. Он не думал, что когда-нибудь скажет такое. – Забудь о нем. Его больше нет, мы теперь сами по себе, сами за себя отвечаем. Да?
Лита поглядела на котлован, на лес.
– Ментор, потом бацька… – прошептала она. – Теперь только сами? А куда пойдем?
– А ты что думаешь?
Девушка переступила с ноги на ногу. Пока что никто ни разу в ее жизни не интересовался, о чем она думает.
– Думаю, – неуверенно начала она, – что нужно спуститься на базу. Если от нее что-то осталось, то поискать оружие. И припасов. Кушать же что-то надо.
– Правильно, – кивнул он. – Ты молодец, соображаешь.
Она несмело улыбнулась. Тоха уставился на что-то за ее спиной, и Лита глянула туда.
Из леса выходил небольшой отряд. В потрепанном камуфляже, все молодые, один хромал, другого поддерживали под руки.
– Ой! Люди, – сказала Лита.
Тоха пригляделся. Семеро. Почти без оружия, только у идущего впереди кобура с пистолетом.
Он не знал, что это те самые парни, имена которых Пригоршня прочел на валуне, торчащем из земли в мареве, которое раньше окружало это место. Но как-то сразу он понял, что они не враги, что с ними можно поговорить, объединиться, и вместе пойти дальше… Куда-нибудь.
И тогда Тоха, переставший быть странником по прозвищу Мститель, превратившийся в обычного парня Тошу Смирнова, взял Литу за руку.
– Идем, познакомимся, – сказал он и повел ее за собой.
– Слушай, убей ты его уже! – взмолился Пригоршня. – Что ты пыхтишь, как чайник на плите? Ты ж об этом год мечтал. Ради этого только и жил. Пусть теперь тебе это уже не так важно, все равно… Он же твою подругу убил, друзей. Завали парня – легче станет. Я понимаю, что кровожадные вещи говорю, но ты на себя не похож.
Ноздри Ворона затрепетали, он поднял заточку выше, собираясь воткнуть в шею Роба. Взгляд того сфокусировался на стоящем перед ним убийце, и ворг спросил:
– Кто ты?
Ворон вздрогнул, отпрянул. Заточка выскользнула из пальцев и упала на пол.
– Ты не помнишь?! – хрипнул он.
Синекожий нахмурился, перевел взгляд на Пригоршню, обратно на Красного Ворона.
– Я видел вас раньше.
– Вот это точно, – закивал Пригоршня. – И мы тебя видели, и ты нас.
Роб помолчал и произнес с мертвенным равнодушием в голосе:
– Хозяин умер.
– Ведьмак, что ли? Ну да, скопытился паренек. На берегу лежит… хотя нет уже того берега. А может и есть, только мы этого не узнаем.
Великан, казалось, не слушал. Повернувшись на стуле, вяло показал в сторону ближайшего экрана.
– Я увидел. Сидит там, мертвый.
– Ага, и что теперь?
– Теперь не знаю. Ни в чем нет смысла. Хозяин умер, что делать?
– Это ты сейчас в философском смысле или чисто в практическом?
Тогда Роб просто отвернулся от них и замолчал. Пригоршня покосился на Красного Ворона, который стоял ни жив, ни мертв.
– Э, брат, да ты совсем потерялся, – он схватил наемника за плечо, отвел к койке, посадил. – Точно не собираешься его убивать?
– Нет смысла, – прошептал Ворон. – Ни в чем нет смысла.
– Ты ж не зомбированный, брось. Уверен, что не хочешь замочить синего? Он и не сопротивляется.
– Это не он. Я заглянул ему в глаза, и там… Там нет Титомира.
Пригоршня вернулся, нагнувшись, посмотрел в глаза воргу. Они были холодные и пустые. А если буянить начнет? Ведь это ж синекожий, враг, чего от него вообще ждать, сидит вот так, сидит себе, а потом как вскачет, да как набросится…