Спешилов эффектно спланировал вниз, увлекая за собой клубящийся язык Сумрака. И у Никиты словно щелкнули над ухом невидимым переключателем. Он неожиданно вспомнил просторную аудиторию в офисе Ночного Дозора, короткое напутствие наставника и ощущение плавного взлета-падения во время работы заклинания. Но экспериментировать не стал – просто прыгнул с осевшего пласта асфальта на растрескавшуюся разметку, белевшую на дне провала. Сумрак и так с непривычки немного замедлял движения, а высота была небольшой.
– Слушай, Саша, а это не наша троица пробила лаз? – спросил Никита, повторно осмотрев осыпавшиеся края. – В надежде удрать от мистера Икс?
– Нет, – уверенно сказал Спешилов. – Подземелье тряхнуло, земля просела, часть каких-то старых ходов вскрылась. Никакой магии – одни последствия! Зато внутри вся кладка в сеточках свежих трещин – жахнуло там неслабо. Ладно, полезли. Заодно проверим, смогли наши кровь отмыть так, чтоб судмедэксперты не заметили, или нет. Дело непростое. Сам как-то трижды перемывал с применением всех положенных заклятий – еле успел до ментов.
Саша проворно нырнул в лаз и вывалился в уже знакомый коридор со старинным арочным сводом. Никита спустился за ним следом. Тела Подгорного на месте не оказалось, мусора, оставшегося от упокоенного Матвея Корнеева, – тем более. Вампирья тропа выцвела и едва-едва угадывалась. Саша присел на корточки там, где она обрывалась, и послал по следам нежити ручеек голубого пламени, окончательно уничтожая следы. Только бедолага Студент по-прежнему полусидел-полулежал у стены, неестественно подвернув ногу.
Саша старательно прошел по исчезающим следам, ненадолго замешкался в проходе и через несколько минут вернулся к месту схватки.
– Каска в рюкзаке, – мрачно констатировал он, засунув руки в карманы и разглядывая носки ботинок, – я проверил. Наверное, участок показался ему безопасным, а в каске с непривычки тяжело весь день… Больше ничего нового. Что ты хотел здесь найти, Никита?
– То, что осталось от вампира в более глубоких слоях. Неубедительно звучит, да?
Спешилов промолчал. Никита нагнулся, аккуратно передвинул и включил валявшийся фонарь так, чтобы тот светил в спину. Саша встал рядом.
Эта тень не была так угодливо-послушна. Она тянулась и тянулась с влажного пола подземелья, храня за семью печатями нечеловеческие тайны глубоких слоев Сумрака. И Никита не шагнул в нее, а медленно продавил, ступив в мертвенное подлунное пространство. Три луны – белая, желтая и алая – царствовали в пыльно-сером небосводе, не подозревая о том, что где-то очень далеко, в человеческом мире, их должен был скрывать арочный свод древнего подземного хода.
Коридор расширился. Высокие стены, сложенные из кирпичей звездчатой формы, пригнанных друг к другу без малейшего зазора, покоились на мощных опорах, которые тонули в зыбкой глубине. Пересохшие лианы причудливо извивались под ногами, свисая со стен мрачного лабиринта. И где-то совсем рядом таилась Тьма. Никита чувствовал ее давящую мощь, готовую в любой момент наполнить своих адептов в благодарность за служение. Сказки не лгут. Светлым Иным нечего делать под землей. Пролитая сегодня кровь не только напоила и умилостивила Сумрак, но еще и взбудоражила Великие Силы.
Сурнин повернул голову. Саша стоял в шаге от него. Его темно-синий плащ словно забрызгали известкой, а потом небрежно отряхнули. Серьга в ухе горела тусклой белой звездочкой, подсвечивая ушную раковину. Мультяшный леопард с розовым ухом! В другой раз Никита не удержался бы от улыбки. Но невесомые гибкие иглы вампирьей метки царапали кончики пальцев, и где-то совсем близко горела голубым пламенем печать, заставляя сердце испуганно сжиматься в ожидании смертоносного броска. «Нет. Я не могу так ошибаться, – подумал Никита. – Если это всего лишь пресловутые “травматические воспоминания”, значит, мне нечего делать даже в оперативном резерве». Он оглянулся по сторонам – никого. Еле угадывающиеся прикосновения беспокойной иголочки затихали в пальцах и в сердце.
– Здесь все чисто, мы смотрели, идем глубже? – спросил Спешилов. Для новоиспеченного мага третьего уровня, находящегося на втором слое Сумрака, вид у парня был вполне бодрый. Но слегка озадаченный. – Мы еще одного вампира ищем?
– Почему еще одного? – рассеянно переспросил Никита, окончательно запутавшись в своих мыслях и ощущениях.
– Матвей упокоен, – уверенно сказал Саша. – Теперь и праха от него не осталось. Его там нет. Так что?
– Идем глубже, – сказал Никита, упрямо склонив голову.
Спешилов пожал плечами, но возражать не стал.
На третий слой Сурнин вполз на четвереньках в самом что ни на есть прямом смысле слова. Сумрак выдавливал его обратно, как инородный предмет, не желая признавать за Иным, отрекшимся от судьбы волшебника, права распоряжаться глубинными течениями. Никита не рассчитал усилия, на миг где-то далеко внизу блеснули разноцветные песчинки четвертого слоя, дохнуло в грудь обжигающим ледяным ветром. Никита испуганно попятился, снова рванул вперед в расползающиеся лохмотья собственной тени и, тяжело дыша, грохнулся на колени.
– Мы на третьем? – тупо спросил он и помотал тяжелой головой.
– Да, ты как? – тут же откликнулся Саша.
– Ничего. – Никита схватился за протянутую руку и, пошатываясь, поднялся на ноги. Он впервые почувствовал, как Сумрак потянул из него силы. Значит, времени мало. Хорошему парню Саше Спешилову и так есть чем заняться, кроме как вытаскивать с глубоких слоев резервистов, переоценивших свои возможности при виде пролитой крови.
– Я никогда ничего подобного не видел, – вдруг тихо и непривычно медленно произнес Саша. – Что это такое?
Сурнин поднял голову. Саша, одной рукой все еще придерживая напарника за плечо, другой указывал на стену каменного лабиринта. От звездчатой кладки не осталось и следа. Громадные каменные блоки, опасно выступавшие и западавшие по отношению друг к другу, удерживала мощная сеть, оплетая каждую глыбу глянцево черными стеблями, смахивавшими на силовые кабели. Пересохшие лианы второго слоя явно играли на этом уровне не последнюю роль: намертво стянутая ими конструкция устремлялась ввысь и терялась из виду в пыльных облаках, набитых стальными опилками.
На фоне этого циклопического сооружения в нескольких шагах от Сурнина и Саши Спешилова, вольно раскинув перепончатые крылья, недвижно стоял призрак Матвея Корнеева. Его контур, словно обведенный сильно разбавленной коричневой краской, слегка дымился, от чего казался не то побитым молью, не то изъеденным временем. Сквозь полупрозрачное тело просвечивали неестественно гладкие кромки гигантских глыб. На груди призрака, вернее, в ее проекции горела целехонькая печать Ночного Дозора. Носитель регистрационной метки таял на глазах. Истончались распластанные крылья, вампир медленно деформировался, оседал, окутываясь дрожащим облачком.
Сурнин успел стряхнуть с плеча Сашину руку, перехватить парня за запястье и оттащить ровно на три шага назад, прочь от жуткого порождения Сумрака… прежде чем сообразил, что в таком плачевном состоянии нежить им не опасна.