– Когда приходит вдохновение.

– И что именно вас вдохновляет?

– Освобождение от веревок и узлов, несомненно, окажет позитивное воздействие.

– То есть, если я освобожу вас от пут, вы готовы спеть? – спросил он с большой долей скептицизма. Разумеется, освобождать ее он не собирался, ему было просто любопытно услышать ее ответ, не пение.

Она чуть изменила положение: согнула колено, приподняв при этом подол юбки и на мгновение открыв длинную стройную ногу, потом скрестила щиколотки, и юбка опустилась на место. Ева подняла лицо, на котором играла всепонимающая улыбка, и промурлыкала:

– Я спою для вас, Джейми, если освободите.

На ее тон, вкрадчивую интонацию его тело отреагировало неожиданно бурно, и Джейми пришлось собрать в кулак всю свою волю, чтобы холодно произнести:

– Мне придется отказаться от этого удовольствия.

– О-о, ничего страшного! Кстати, пою я ужасно.

Ну и бестия! Джейми почувствовал, как губы его растягиваются в улыбке.

– Вы же сказали, что это ваш талант?

– Я сказала, что могу спеть, но не говорила, что хорошо.

– Интересно, а что-нибудь вы умеете делать хорошо? – Он позволил своему взгляду на краткий миг опуститься на ее груди.

– О да, – раздраженно повела она плечами, – не сомневайтесь. Мужчинам всегда любопытно знать только это.

Нелепо, но ее намек на чрезмерное плотское желание, хоть и был высказан с осуждением, пробудил сильное вожделение в нем.

Она смиренно вздохнула:

– Я штопаю одежду, мою посуду, выращиваю чеснок, владею кинжалом – и все это делаю хорошо.

Ева перекинула на грудь через плечо волосы и принялась заплетать, причем довольно ловко, несмотря на связанные руки.

Он покрутил ветку в огне, наблюдая, как острый конец начинает темнеть, а затем вспыхивает пламенем.

– Вы забыли упомянуть о своей способности очаровывать старых наивных владельцев судов и играть в кегли собственным телом.

«И заставлять воспламеняться мое тело от одного только взгляда своих глаз».

Она рассмеялась – тихо, сдержанно, легко.

– К сожалению, Джейми, вы раскрыли все мои секреты. Но что это мы все обо мне да обо мне?

– Пытаемся выяснить, можете ли вы не лгать. – Для себя он уже решил, что это напрасный труд.

– Пф-ф. Давайте лучше поговорим о вас, рыцарь, и тогда посмотрим, стоите ли вы того, чтобы говорить вам правду.

– Поговорим? – Откинувшись назад, он прислонился к бревну. – Что ж, давайте. Первое: у меня довольно хорошая память…

Она поощрительно кивнула.

– …поэтому помню совершенно отчетливо, что вы не кусались и не царапались, когда я целовал вас в той таверне.

Ее бледные пальцы, расчесывавшие волосы, с ногтями, разрисованными извивающимися линиями, на мгновение замерли, вонзившись в гущу распущенных волос, а потом вновь принялись их заплетать, в то время как глаза смотрели на него в упор.

Не сводя с нее взгляда, без намека на игривость, Джейми сказал:

– Теперь послушайте внимательно. Вся эта болтовня не дала мне ничего ценного.

– Я рассказала о своем прошлом, о Малдене и… – Она запнулась и слегка побледнела.

Некоторое время они молча смотрели друг на друга, а потом его взгляд вновь пустился в путешествие по ее телу. Поверх ниспадавших на плечи длинных прядей, никак не желавших долго оставаться собранными в чертову косу, он двинулся, на сей раз мучительно медленно, вниз – к животу, согнутым коленям, – а потом совершил обратный путь вверх.

– Но мне этого недостаточно, Ева.

И тогда с ней что-то произошло. По телу пробежала легкая дрожь, от которой шевельнулись волосы, бледный румянец окрасил скулы – еще одна истина из тех, что никак не ассоциировались с Евой: женщина, прекрасно владевшая кинжалом, краснела, как непорочное дитя. Он не мог оторвать взгляда от ее влажных губ, когда она тихо произнесла:

– Я знаю, где документы отца Питера.

Джейми с трудом вернулся к реальности, его взгляд медленно переместился к ее глазам.

– Что вы сказали?

– Те документы и зарисовки, которые мечтает заполучить каждый мужчина с мечом в Англии. Я знаю, где они, и могу достать их для вас. – Среди темного призрачного пространства ее глаза казались в отблесках костра колдовскими.

– Это и в самом деле будет хорошая сделка, – медленно согласился Джейми и бросил свою веточку в середину костра. – Пожалуй, мы договоримся. Я воздержусь привязывать вас к дереву, а вы выложите всю свою подноготную.

И он неожиданно ей улыбнулся – будто пламя вспыхнуло в костре.

Глава 21

Джейми обхватил руками колени, положил на них подбородок и приготовился слушать ее историю: о Роджере, о ней самой, об отце Питере.

Ева долго смотрела в огонь, а когда произнесла первые слова, снова удивила его:

– Однажды ночью я увидела волка… – Джейми подался вперед и взял другую веточку, чтобы чем-то занять руки. – Я поднималась на холм, луны не было, и в ночи отсутствовали какие бы то ни было краски, только ветер и темные деревья. Вот тогда я и увидела его. Шкура у него была серебристой, как вода в лунном свете. Я понимала, что должна бы испугаться, но не испугалась. – Она подняла глаза. – Не по глупости, а потому, что у меня на плечах сидел Роджер.

– Простите?

– Ему было всего шесть. – У нее промелькнула призрачная улыбка.

– А вам?

Она пожала плечами, как будто это не имело никакого значения.

– Этот волк был таким… – Она подавленно покачала головой. – Его мех, такой густой и блестящий, ясно говорил, что его обладателю не приходилось голодать, а значит, среди жителей деревни врагов у него немало. Но больше всего меня поразили его глаза: они были голубыми, светлыми, похожими на маленькие монеты. Он смотрел на меня так, словно собирался перегрызть горло. – Она взглянула на него. – Вам должно быть знакомо такое желание.

– К счастью, оно быстро проходит, – чуть усмехнулся Джейми.

Упершись локтями в колени, глядя на неяркое пламя, Ева продолжила:

– Он поднял морду в воздух, и из пасти его вырвался мощный вой. И откуда-то из темноты донесся ответный – там был еще один волк. – Она вздрогнула, и по завиткам ее волос, свободно свешивавшихся с плеча, как тонкие узелковые лесенки из шелка, пробежали красноватые отблески огня. – Затем он снова посмотрел на меня, словно говоря: «О да, я вижу, ты всего лишь маленькая девочка. Пожалуй, тебя не трону», – и, повернувшись, потрусил вниз с холма. И я совершенно точно знала, что на этого волка будут охотиться до тех пор, пока не убьют. Теперь ведь в Англии совсем нет волков, да?