Лицо короля, не скрытое бородой, побледнело, рот раскрылся от изумления. Потрясение и неверие заслонили ярость. Не отрывая от Джейми взгляда, Иоанн сделал шаг назад, потом еще один, очень медленно, как будто у него кружилась голова, и едва слышно проговорил:
– Господь всемогущий! Так ты Эверут…
В наступившей звенящей тишине его слова эхом отразились от каменных стен, кто-то из присутствующих ахнул.
– Как я не догадался? – хрипло произнес король, пристально всматриваясь в лицо Джейми. – Но ведь это случилось так давно, прошло столько лет с тех пор, как твой отец умер.
Джейми придвинулся к королю почти вплотную, чтобы его не могли слышать другие:
– Вас подводит память: не умер, а был убит, причем у меня на глазах.
Иоанн отпрянул, словно получил удар, и шагнул назад. Подтекст этих слов лежал перед ним, как перевернутые костяшки домино: по его приказу был убит отец Джейми, и он при этом присутствовал; сейчас Джейми мог погубить Иоанна всего несколькими произнесенными словами, а то и просто ударом меча.
Лицо короля побледнело от страха, Иоанн зашатался и, вряд ли осознавая, что делает, бросился в атаку.
Ева оставалась у окна, сжимая кулаки, потому что понимала: следующие мгновения решат все раз и навсегда.
А затем произошло, вероятно, самое странное: совершенно спокойно, как будто успокаивая рассвирепевшую собаку, заговорила женщина:
– Ваше величество, в Грейшес-Хилле Джейми всего лишь проявил преданность вам, и ничего более.
Это была Чанс.
Джейми так настроился на битву, так приготовился к смерти, что никак не отреагировал на ее поразительное заявление.
– Я убью тебя! – прошипел, задыхаясь от ярости, король.
Кто-то из стоявших сзади воинов шагнул вперед.
– Нет, не убьете. – Брайан де Лайл присоединился к Джейми, опустив ладонь на рукоять меча. – Нам нужен Джейми, нужен настоящий Эверут, а не тот, кто больше заплатит.
Наставник посмотрел на Джейми, и тот ответил ему благодарным взглядом. Два королевских лейтенанта стояли теперь плечом к плечу, причем один – законный владелец самого крупного поместья в королевстве. Множество свидетелей немного успокоили короля, гнев его сменился настороженностью.
Взгляд Иоанна был прикован к Джейми, и некоторое время ни один из них не двигался, а потом Джейми бросил на пол между ними скрученные листы пергамента, удостоверяющие его личность, которые дала ему Ева. Когда они развернулись, чуть загнутые по краям, тишина заполнила даже самые дальние уголки помещения.
– Я больше никогда не смогу доверять тебе, Джейми, – проговорил наконец король, подняв голову.
– Да что вы, милорд! – скрестив руки на рукояти меча, улыбнулся Джейми. – Я единственный, кому вы действительно можете доверять. Ваша жизнь тысячу раз была у меня в руках. Поверьте: если бы я хотел вашей смерти, вы давно уже были бы мертвы. – Не обращая внимания на возмущенные восклицания знатных вельмож, добавил: – Так что я самый безопасный для вас из всех присутствующих.
Король взглянул на претендующих на поместье, которые, без сомнения, были готовы привести массу веских доводов в пользу его продажи, а потом снова повернулся к нему и, вложив меч в ножны, осторожно поинтересовался:
– И что, ты будешь мне верным союзником? Уже как Эверут?
– Если получу то, что мне принадлежит по праву рождения, и то, чего хочу больше всего на свете.
– Но я же отдаю тебе Эверут… – немного растерялся король.
Джейми склонил голову, совсем чуть-чуть, только чтобы выразить уважение к королю, своему господину, так как вовсе не собирался просить – скорее требовать.
– Я полноправный владелец Эверута, и не вам решать, отдать его мне или нет. А у вас прошу только одного – Еву.
Иоанн резко выдохнул, взгляд его сделался пронзительным, и Джейми видел, как он, владелец душ, подсчитывает и взвешивает, что получит и какую цену придется заплатить, если отдаст Еву наследнику Эверута. Могущественный лорд, жена-принцесса и чрезвычайно сомнительная история верности – решение будет трудным.
Король, Джейми и все присутствующие повернулись к Еве. И Джейми должен был предположить, что все они видят то же, что и он: стройную, бледную, темноволосую женщину в красной с золотым юбке, которая, не спуская с него глаз, протягивает к нему руку.
– Теперь я вижу, – тихо сказал король, – что твой отец живет в тебе: его глаза, его волосы, его образ мыслей. Никогда прежде не замечал этого.
– Никто и не должен был.
– Ты сможешь – после всего – служить мне? Верно служить?
– Я всегда служил вам верно, милорд. – И Джейми – не спросив разрешения и не оглянувшись – направился навстречу Еве и заключил ее в объятия.
Наверняка окружающие что-то говорили, как-то реагировали на их поведение, но влюбленные ничего не слышали от радости, что могут наконец не таясь воссоединиться.
Потом Джейми ее поцеловал. Это был всего один поцелуй, но сказал он о многом: если король не хочет, чтобы они обвенчались, Джейми не станет законным владельцем Эверута, а если попытается держать их врозь, то умрет, а Джейми и Ева навсегда покинут Англию и просто уедут на ее реку во Франции.
– Я должен добавить еще один пункт к моим первоначальным требованиям, – решительно объявил Джейми много позже, ни на кого не обращая внимания, да и понятия не имея, остался ли кто-нибудь в комнате, сколько прошло времени, потому что все это не имело значения: Ева наконец в безопасности и принадлежит ему и он готов сто лет не двигаться с места, зарывшись лицом в шелк ее волос.
– Готова выслушать твои исключительно важные требования, – с улыбкой кивнула Ева.
– Никогда больше в моем присутствии ты не возьмешь в руки веревку.
Она встала на цыпочки и, обхватив его за шею, шепнула у самых его губ:
– Что, напугала? Бесстрашный рыцарь Джейми испугался.
– Ужасно. – Он сцепил руки у нее на спине и прошептал на ухо: – Обещаю, наступит день, когда я отвезу тебя в твой маленький домик.
Она рассмеялась и разомкнула кольцо своих рук.
– С тобой меня больше не интересуют никакие домики.
Кто-то снова, теперь настойчиво, окликнул его, но Джейми не обернулся.
– У Эверута нет красной крыши, но выращивать турнепс на его земле можно.
– Знаешь, чем меня соблазнить, – улыбнулась Ева, глядя на него сияющими глазами. – Воин, который намерен чинить крыши, и место, где можно выращивать турнепс, – разве я могу не чувствовать себя абсолютно счастливой?
Взяв ее за руки, он пробормотал:
– Чего еще может желать принцесса?
– Только тебя, Джейми. Тебя, целиком и полностью.
– А я тебя. Только тебя одну.