Он обходит машину и садится за руль. Пит спокойный, но, когда Ходжес заводит двигатель, напрягается и хватается за ручку.
- Расслабься, я только хочу включить кондиционер. Если ты не заметил, сейчас ужасная жара. Особенно для этого месяца. Наверное, глобальное по …
- Давайте не будем об этом, чтобы я успел купить лекарства и пошел домой. Что вам рассказала сестра? Вы же знаете, что ей всего тринадцать? Я очень ее люблю, но мама всегда называла ее Тина Королева Драмы. - Потому что это все объясняет: - Они с подружкой Эллен смотрят каждую серию «Волшебных обманщиц».
Хорошо, значит, первоначальное решение - не говорить. Не удивительно. Значит, надо его заставить передумать.
- Расскажи мне о наличных деньгах, которые поступали по почте, Пит.
Никакого внутреннего напряжения, по его лицу даже тень не скользнула. «Он знал, что разговор пойдет об этом, - понимает Ходжес. - Догадался, как только я упомянул имя его сестры. Может, даже она сама предупредила. Тина могла передумать и отправить ему смс ».
- Вы имеете в виду загадочные наличные? - Говорит Пит. - Мы это так называем.
- Да, об этом я и говорю.
- Они начали поступать где-то года четыре назад, примерно. Мне тогда было столько, сколько сейчас Тине. Примерно раз в месяц на имя отца приходил конверт. Никаких писем не было, только деньги.
- Пятьсот долларов.
- Кажется, несколько раз бывало немного меньше или больше. Меня иногда не было дома, когда они приходили, и после первых нескольких раз мама с папой предпочитали об этом молчать.
- Боялись спугнуть удачу?
- Да, что-то вроде того. И в один знаменательный день Тинси почему-то решила, что деньги посылаю я. Если бы! У меня в то время даже карманных денег не было.
- Если это делал не ты, то кто?
- Не знаю.
Кажется, что он на этом остановится, но он не дернулся. Ходжес спокойно слушает, надеясь, что Пит скажет лишнее. Мальчишка сразу видно не дурак, но даже умные люди иногда ляпнут что-то лишнее. Если им дать возможность это сделать.
- Знаете, как на каждое Рождество в новостях рассказывают о каком-то типе, который раздает стодолларовые купюры в «Волмарте» или еще где-нибудь?
- Конечно.
- Я думаю, произошло что-то подобное. Некий богатый парень решил поиграть в таинственного Санту с кем-то из тех, кто пострадал у Городского Центра, и наугад выбрал имя отца. - Он поворачивается к Ходжесу, впервые после того, как они сели в машину, широко раскрытые глаза смотрят искренне и не вызывают у Ходжеса нисколько доверия. - Насколько я понимаю, сейчас он шлет деньги кому-то другому. Может, тому, кто пострадал сильнее и не способен сам зарабатывать.
Ходжес думает: «Неплохо, малыш. В этом даже есть какой-то смысл».
- Раздать на Рождество тысячу долларов десяти-двадцати случайным покупателям в магазине - это одно, но четыре года выплачивать конкретной семье более двадцати тысяч - совсем другое. Если добавить еще и другие семьи, то, значит, он потратил небольшое состояние.
- Ну, возможно, он из какого спекулятивного фонда, - говорит Пит. - Знаете, из тех, которые богатеют там, где другие беднеют. Может, его совесть заела.
Он больше не смотрит на Ходжеса. Теперь он смотрит прямо перед собой сквозь ветровое стекло. От него будто пахнет. Или так кажется Ходжесу. Это запах не пота, а обреченности. И снова он думает о солдатах, которые готовятся идти в бой, зная, что любого из них могут ранить или убить.
- Слушай, Питер, мне плевать на деньги.
- Я не посылал их!
Ходжес продолжает давить. Это у него всегда лучше всего получалось.
- Деньги ты получил случайно и использовал их для того, чтобы помочь семье в трудную минуту. Это не плохой поступок. Это поступок, достойный восхищения.
- Многие с этим вряд ли согласились бы, - говорит Пит. - То есть, если бы это было так.
- Здесь ты не прав. Многие сделали бы так же. И я скажу тебе одну вещь, которую можешь считать стопроцентной истиной, потому что за ней стоит сорокалетний опыт работы полицейским. Судья в этом городе, ни один судья в этой стране даже не станет пытаться выдвигать обвинение против парня, который нашел немного денег и помог родителям после того, как его отец сначала потерял работу, а потом едва не лишился ног из-за какого психа. Пресса просто уничтожит любого, кто попытается осудить такого засранца.
Пит молчит, но горло его движется, как будто он сдерживает всхлип. Он хочет рассказать, но его что-то сдерживает. Не деньги, а то, что имеет к ним отношения. Наверное. Ходжесу, интересно знать, откуда взялись деньги, которые приходили ежемесячно в тех конвертах, любому было бы интересно, но ему гораздо интереснее узнать, что происходит с мальчишкой сейчас.
- Ты посылал им деньги …
- Последний раз говорю, я не посылал!
- … И все шло как по маслу, но потом что-то произошло. Расскажи мне, что, Пит. Позволь помочь тебе разобраться. Позволь все исправить.
Мгновение мальчик балансирует на грани признания. Затем его глаза идут влево. Ходжес следит за его взглядом и видит карточку на приборной доске. Она желтая - цвет предупреждения. Цвет опасности. «Полиция». Черт побери, надо было оставить ее в бардачке, надо было припарковаться ярдов за сто дальше по улице. Господи Иисусе, он же ежедневно ходит пешком. Что там сто ярдов пройти?
- Ничего не случилось, - отвечает Пит. Теперь он говорит механическим голосом, как GPS-навигатор в машине Ходжесса. Вот только на виске у него пульсирует жилка, руки крепко сжаты, а на лице, несмотря на работающий кондиционер, выступил пот. - Я не посылал этих денег. Мне надо отцу таблетки купить.
- Пит, послушай. Если бы даже я был копом, нашу беседу нельзя было бы использовать в суде. Ты несовершеннолетний, и нет ни одного из взрослых, чтобы тебя консультировать. К тому же я даже не зачитывал тебе прав … Правило Миранды …
Ходжес видит, как лицо мальчика закрылось, что те двери в банковское хранилище. Хватило двух слов: правило Миранды.
- Спасибо за заботу, - произносит Пит таким же механическим голосом и открывает дверцу машины. - Но у меня ничего не произошло. Действительно.
- Да нет, произошло. - Ходжес вздыхает, достает из нагрудного кармана визитную карточку и протягивает. - Возьми. Если передумаешь, звони. Что бы это ни было, я могу помо …
Двери закрываются. Ходжес провожает взглядом Пита Сауберса, который стремительно удаляется, прячет карточку в карман и думает: «Дерьмо собачье! Я облажался. Лет шесть назад, даже два года назад, он бы у меня не выкрутился ».
Но обвинять возраст слишком легко. Более глубокое сознание, более аналитическое и менее эмоциональное, понимает, что он даже не был близок к своей цели. Думать обратное - иллюзия. Пот подготовил себя к битве, и просто физиологически не мог расслабиться и раскрыться.