«Нет, если она не болит».
«Здесь был точно такой же случай. А сегодня вечером, когда я читал, что пишут про смерть Грина, мне вдруг пришло письмо по электронной почте».
«Ты помнишь его текст?»
«А что там помнить? “Изумруд Джонни спрятан в бассейне в правом углу за решеткой”. Сначала я хотел поставить в известность охрану. Потом подумал, а вдруг кто-то из мужиков причастен к убийству Джонни? И еще хотел бы я знать, почему это письмо пришло именно мне? Ответа на этот вопрос я так и не нашел. Я решил сходить в бассейн, чтобы проверить, действительно ли камень находится там. Прыгнул в воду, увидел за решеткой изумруд. Потом в бассейн пришла ты. У тебя было такое лицо – испуганное, взволнованное. И у меня просто сдали нервы. Я знаю, что, когда с женщинами начинаешь миндальничать, они не говорят ничего определенного. Поэтому я решил, что профилактическое окунание в водичку хорошо скажется на твоей разговорчивости и откровенности. Потом прибежал Фред. И все было кончено. Я очень удивлен тем, что ему удалось меня убить. И я по-настоящему счастлив!»
«Ничего не понимаю. Андрей, про то, где находится изумруд, знали только пять человека: я, Мэри, Фред, Беннет и Ричардсон. Кто мог написать тебе письмо?»
«И зачем?»
«Ну, зачем – это мне как раз-таки понятно. Чтобы подставить тебя. Чтобы выставить тебя убийцей… очень кстати погибшим без подробного рассказа… Но ведь тебя застрелил Фред. Что получается, Мердок может быть причастен к убийству Джонни Грина? Он действительно предупреждал тебя о том, что будет стрелять?»
«Наташ, я не знаю. Мы были в воде, ты плескалась, я не слышал ничего».
«Но в бассейне как раз-таки очень хорошая акустика».
«Когда я служил в Чечне, в дом, который мы удерживали, попал снаряд. Он разорвался в соседней комнате, там все пацаны погибли. А я оглох. Полностью слух так и не восстановился…»
«Я так понимаю, то письмо, которое тебе пришло, – оно сохранилось в электронной почте?»
«По крайней мере, я его не удалял. Адрес отправителя был мне незнаком».
«У тебя есть пароль на компе?»
«Как и на всех гринбуках по умолчанию – четыре единицы».
Я собираюсь еще спросить, есть ли на вилле компьютерщик. Может быть, Джамаль кого-то привлекал для настраивания Сети? Вряд ли Джонни Грин, самый крутой специалист в этой сфере, все-таки сам занимался такими техническими мелочами.
Если бы установить, с какого айпи-адреса писали Андрею… Это могло бы нас приблизить к настоящему преступнику… Увы, я не настолько продвинутый пользователь, чтобы решить этот вопрос самостоятельно…
Правда, озвучить свои мысли я не успеваю.
В мою спальню входит Фред Мердок. Я машинально перевожу на него взгляд, а потом поворачиваюсь к креслу, где сидел Шульгин. Андрея там уже нет…
* * *
Фред протягивает мне стакан с виски.
– Выпей, тебе не повредит. Я тоже уже снял напряжение. Это же надо: Шульгин – убийца!
– Шульгин на самом деле никого не убивал, – вырывается у меня, прежде чем я успеваю что-либо подумать.
Мердок встревоженно смотрит, прикладывает к моему лбу ладонь:
– Эй, ты себя нормально чувствуешь? Он убил Грина, а потом чуть не утопил тебя! Хорошо, что мы установили камеру. Велась видеозапись, полицейские ее посмотрели – и все вопросы к нам отпали. Мои действия признали соответствующими и адекватными ситуации. Хорошо, что я и предупредил о том, что буду стрелять, и сделал предварительный выстрел в сторону. Никаких претензий мне предъявляться не будет. Труп уже увезли, сказали, что будут искать родственников Андрея, чтобы сообщить им о случившемся.
Продолжать озвучивать свои мысли или нет?
Если Мердок причастен к убийству Грина – мне крышка. А он может быть причастен. Слишком уж легко он застрелил Шульгина! И это профессиональный сотрудник спецслужбы, который должен сначала думать, а потом из своего пистолета палить! Он даже не попытался ввязаться в драку, даже не подумал, что, убив Андрея, он никогда не узнает никаких подробностей…
Но что будет, если я не поставлю его в известность о своих подозрениях? А ничего хорошего. Формально преступник найден, дело раскрыто. Я могу получать свой офигенно большой гонорар и отбывать восвояси – к полной радости того, кто на самом деле убил Джонни Грина…
Внезапно у меня появилась идея. Из разряда «и рыбку съесть, и на люстре покататься».
– Фред, нам надо осмотреть компьютер Шульгина. Полиция его не изъяла?
Он покачал головой:
– Да они вообще его вещи пока не осматривали. Думаю, горничные соберут их, чтобы родственникам передать. По моей информации, у него в Москве мать осталась. А в связи с чем интерес к компьютеру?
Легкая неискренняя импровизация с моей стороны:
– Фред, когда он меня пытался утопить, то все время бормотал: «Зачем ты послала мне письмо?»
– А зачем ты послала ему письмо?
У Мердока на смазливой физиономии такое искреннее недоумение, что я теряюсь.
Все-таки американцы – тупые. Ну или, по крайней мере, отдельные представители точно не отличаются быстрой сообразительностью.
– Фред, в том-то и дело, что я никакого письма Андрею не посылала!
– Тогда его послал кто-то другой, – глубокомысленно изрек Мердок. – И нам действительно надо посмотреть его почту.
– Отвернись, пожалуйста, – попросила я, выбираясь из постели. – Мне надо одеться.
Когда мы разговаривали с Андреем, я, отбросив влажное полотенце, закуталась в одеяло. И вроде бы немного согрелась. Но все-таки теперь меня снова сильно зазнобило. Даже сильнее, чем тогда, в бассейне. Да уж, попытки утопления для здоровья даром не проходят!
Я надела черные джинсы и теплый бежевый шерстяной свитерок, залпом выпила виски. И провозгласила:
– Все, я готова!
Фред втянул ноздрями воздух:
– Твой запах… Я бы в тебя влюбился.
Я оставила эту фразу без комментария. А про себя подумала, что, пожалуй, подаренным Денисом парфюмом надо пользоваться в микроскопических дозах. Если свитер просто полежал рядом с платьем, на которое пару дней назад брызгали туалетной водой, – и люди начинают чувствовать аромат, то легко задушить окружающих буквально одним пшиком.
Спальня Андрея, казалось, была начисто лишена личных вещей.
Я осмотрелась по сторонам, рассчитывая увидеть хоть что-то из фотографий, сувениров или просто неубранной одежды.
Но ничего такого я не заметила. Комната Шульгина напоминала гостиничный номер, идеально убранный в ожидании очередного постояльца. Для меня загадка, как можно оставлять настолько безликим собственное пространство!
– Смотри, его компьютер здесь, – Фред подошел к столу, где лежал гринбук, открыл крышку и разбудил комп. – Но тут пароль.