– То есть вы хотите сказать, что побывали на этаком космическом корабле? – спросила Нирвана. – А то место, куда вы попали, – что-то вроде параллельного измерения, где время по сравнению с нашим миром течет медленнее?
– Но если мы существуем и там, и там, почему мы их не видим? – спросил Марко. – Они же должны быть на другом берегу, просто двигаться очень медленно и-и-и-и-и го-о-о-о-ово-о-о-о-ори-и-и-и-ить ка-а-а-а-ак-то-о-о-о-о та-а-а-а-ак…
– У нас есть лишь пять органов чувств, – сказала Эли. – Мы можем видеть, слышать, чувствовать, обонять и ощущать вкус. Может, когда время настолько искривляется, законы тоже меняются. Ты не сможешь оказаться в другом измерении, во всяком случае, не с помощью привычных физических ощущений.
– Но вы – вы все как-то смогли совершить переход между измерениями, – сказал Бегад, – с помощью какого-то…
– Портала, – высказал Фидл.
– Выглядел он как чепчик, – заметил Марко. – Только симпатичнее. И с прикольными оборками.
Бегад взвизгнул.
– Ох, это потрясающе! Грандиозно! Я должен все это обдумать. Я ведь всю жизнь доказывал существование червоточин…
Торквин скептически вскинул бровь.
– Чего их доказывать? Я их каждый день вижу.
– Временных червоточин! – уточнил Бегад. – Мест, где время и пространство втягиваются сами в себя. И где привычные законы не работают. Вопрос лишь в том, какие тогда законы там работают? Эти дети, вполне вероятно, совершили межпространственное путешествие. Они видели мир, который стоит на этом самом месте, где сейчас находимся мы. Как это возможно? Лишь пройдя через своего рода точку перемещения в пространстве. Другими словами, где-то должна быть гравитационная аномалия, или магнетическая, или световая, или атомная…
– Как портал в горе Оникс, – сказал я, – откуда появился грифон.
– Точно! – кивнул Профессор Бегад. – Вы хоть понимаете, во что влипли? Какой опасности себя подвергли? Согласно всем законам физики, ваши тела могли быть втянуты внутрь… и уничтожены!
Меня передернуло.
– Ну, лично я чувствую себя вполне ничего.
– Ты сказал, что мог чувствовать локулус, Джек, – повернулся ко мне Бегад. – Прямо как тогда, с гептакиклосом в вулкане.
– Я тоже его чувствовал, – сказал Марко. – Мы же Избранные, эй! Нас всех начинает глючить, когда мы рядом с этими штуками. Все дело в 7ЧС.
– Что означает, к сожалению, что вам придется туда вернуться, – вздохнул Бегад, под конец фразы его голос почти совсем затих: Профессор погрузился в размышления.
– Да, и в этот раз без одежды из двадцать первого века, мы в ней слишком выделяемся, – заметил Марко. – Предлагаю завалиться в ближайший шмотный магазин, закупиться прикольными тогами и отправиться назад за нашим призом.
– Не тогами, – поправила Эли, – а туниками.
Профессор Бегад покачал головой.
– Абсолютно недопустимо. Это дело не терпит суеты. Мы вернемся к первоначальному плану, завершим ваши тренировки. Последние события – вромаски, грифон – смешали все карты. Заставили нас действовать поспешно и необдуманно. Из-за этого вам пришлось пережить многое, к чему вы не были готовы…
– Перестраховщики… – буркнул Марко.
– Это твое мнение, лично я зову это благоразумием, – отозвался Профессор Бегад. – Все, что вы уже совершили – полеты с помощью локулуса, путешествие через червоточину, – беспрецедентные события всей истории человечества. Необходимо изучить летающий локулус. Обсудить с нашими лучшими специалистами вопросы будущих межпространственных перемещений. Оценить риски. И если мы все же решим отправить вас вновь через тот портал, это будет не раньше того момента, как мы разработаем четкий план – продумаем все вопросы безопасности, действия при непредвиденных ситуациях, возможные стратегии поведения, рассчитаем точное время ваших следующих процедур. А теперь разверните меня, чтобы мы могли начать.
Фидл, взглянув на нас, пожал плечами, а затем покатил старика назад к тентам.
– Но, Пи-Бег, постойте! – закричал Марко.
Профессор Бегад остановился и посмотрел на него через плечо.
– И еще кое-что, мой мальчик. Меня зовут «Профессор Бегад». Извини, но больше никаких сокращений. С этого момента ты у меня на коротком поводке.
– М-м, это насчет летающего локулуса, – сказал Марко. – Простите, но у вас не получится его изучить.
Профессор Бегад сощурился.
– Ты, кажется, сказал, что спрятал его?
– Э-э, да, но… – Марко запнулся.
– Так верни его! – рявкнул Бегад.
Марко, оглянувшись на реку, почесал затылок.
– Дело в том… я спрятал его… там.
– В воде? – спросила Нирвана.
– Нет, – ответил Марко. – На другой стороне.
Бегад практически подпрыгнул на своем кресле.
– Что ж, наша задача становится куда сложнее. Видимо, вам придется отправиться туда как можно скорее. Будете вы к этому готовы или нет. Возможно, нашему крепкому Фидлу стоит к вам присоединиться.
– Или Торквину, – возмущенно проворчал Торквин, – который тоже крепкий… парень.
Фидл застонал.
– В моей должностной инструкции об этом не было ни слова. Как и у Торка. Все было просто: по одному локулусу на каждое Чудо света. А теперь что – всякие сказочные временные завихрения? Мы же в реальном мире!
– Второй локулус, мой дорогой Фидл, – сказал Бегад, – определенно находится во втором Чуде света.
– Ага, вот только мы должны были его откапывать, а не выслушивать фантастические байки, – ответил Фидл. – Видите те руины вниз по течению? Вот там и были когда-то Висячие сады!
– Но наши Избранные побывали в месте, где Висячие сады находятся сейчас, – Бегад махнул в сторону реки, и его глаза заблестели. – Что-то мне подсказывает, что они обнаружили Древний Вавилон.
– Кожаные рюкзаки с потайными карманами? – спросил Профессор Бегад, просматривая список необходимого. – Кожаные сандалии?
– Есть, – ответила Нирвана. – Вымочены в реке и вновь высушены, чтобы выглядели достойно потертыми на взгляд древних. И вы просто не представляете, чего мне стоило найти сандалии сорок седьмого размера для полной ноги для нашего Мистера Баскетболиста.
– Извини, – застеснялся Марко. – Но большие стопы говорят о большом сердце.
– О, пожалуйста! – простонал Фидл.
– Туники? – продолжил проверку Бегад. – Краска для волос, чтобы скрыть лямбды? Нельзя допустить, чтобы вавилоняне их увидели. Период существования Вавилона практически совпадает со временем разрушения Атлантиды, почти три тысячелетия назад. Этот символ может быть им знаком.