— И пропустить жертвы А, Б и В, потому что они родились не в тот день, что нужно?
— Почему бы и нет, если у вас куча потенциальных жертв?
Молина помолчала, раздумывая:
— Насколько я знаю, в конкурсе около трехсот номеров…
— Триста четыре, — сказала Темпл с дотошностью профессиональной пиарщицы.
— Почти столько же, сколько дней в году. Темпл кивнула.
— Вся ваша теория — сплошное сумасшествие.
— Возможно, мы имеем дело с сумасшедшим убийцей.
— Хм… Что вы от меня хотите?
— Дату рождения последних двух жертв. Я даже не знаю их фамилии.
— Стендиш.
— Как у Лонгфелло? (Имеется в виду один из трех героев поэмы Генри Лонгфелло «Сватовство Майлза Стендиша», повествующей о первых поселенцах, прибывших в Америку на корабле «Мэйфлауэр» и впоследствии составивших элиту страны.)
— Так написано в документах.
— Адата?
— Первое июня 1967 года.
— Такие молоденькие?
— Такие молоденькие. Вы и сами от них недалеко ушли.
— Я с 1963… Эй!.. Да, я еще молода!
— Куда вы сейчас? Что намерены делать?
— Звонить в библиотеку, — ответила Темпл уже на бегу.
Телефон, которым Темпл пользовалась за день до этого, все еще стоял на стуле у стены зала. Ей пришлось позвонить в справочную, чтобы узнать телефон местной библиотеки Кларк Каунти. Библиотекарша на другом конце провода сверилась с «вечным» календарем и вынесла безоговорочный вердикт: первого июня 1967 года был четверг.
— «Кто рожден в четверг — сказали — очень далеко пойдет», — пробормотала Темпл. — Да, но что насчет среды? Почему дочь среды, которая «полна печали», пропущена?..
Пока она размышляла над этой загадкой, в поле ее зрения появилось кожаное черное одеяние. Она сперва подумала, что это Сука с Базукой, однако фигура, при ближайшем рассмотрении, оказалась Мотоциклисткой Молл.
— Электра! Вы так и не появлялись дома!
— Ну дык!.. Слушайте, вы знали, что Глинда — в смысле, Дороти Хорват — была лесбиянкой?
— Нет… А какое это имеет отношение к делу?
— Ну, она, получается, была не слишком лакомым кусочком для чокнутого гетеросексуального серийного убийцы, зацикленного на бабах.
— Она так боялась потерять своих детей… наверное, из-за этого? Боялась, что узнают?
— А то нет, — намазанные черной помадой губы Электры сложились в печальную скобочку.
— Но… она работала стриптизершей!
— Вы видали Суку с Базукой?
— О, да!
— Не позволяйте первой части имени вас надурить. Она в процессе операций. Так что «сука» на вывеске, а «базука» у нее в штанах.
Темпл несколько ошалела от таких намеков:
— Базука… вы имеете в виду?..
— Это совершенно конфиденциальная информация, — предупредила Электра. — Как человек живет, никого не касается, и я, вообще-то, не доносчица, но у нас на руках несколько убийств.
— Как могут транссексуал и лесбиянка работать в стриптизе?
— Они оба достигают своих целей без того, чтобы лезть в грязь, как проститутки, — сказала Электра. — Транссексуал демонстрирует работу над телом, а лесбиянка зарабатывает деньги на мужчинах, не вступая с ними в связь. По-моему, вполне логично. А вот что нелогично, так это то, что теперь, когда я впитала атмосферу, у меня появилось странное предчувствие по поводу убийцы. Возможно, это все Мэрилин. Ее начали использовать так и сяк задолго до того, как она стала знаменитостью. Бедная девочка. Бедное растерянное дитя.
— Электра, я вас не узнаю.
— Уж поверьте мне. Мэрилин говорит… то есть, моя интуиция говорит мне, что наш убийца — абсолютно чокнутый.
— Не нужно быть доктором, чтобы…
— Сцапайте его.
— Как?
— Сыграйте с ним в игру. Что, если… что, если одна из жертв оживет? Не станет смирно лежать в мешке, изображая труп?
— Это работает только в телесериалах: типа, убийца думает, что промахнулся. Но все конкурсанты видели черные мешки, которые отсюда выносили.
— Вы забыли, что у убийцы может быть другая логика. Если бы я была даже наполовину чокнутой, мне бы сильно не понравилось, что моя жертва разгуливает, как ни в чем не бывало. Я бы что-то предприняла. Что-то неразумное.
— Или опасное. И как вы собираетесь одурачить убийцу?.. О!..
— Есть идея, дорогая?
— Китти Кардозо собиралась выступать в маске кошки. Она добавила ее к костюму как раз перед смертью. Ее можно было бы легко «оживить», используя кого-то, одинакового с ней роста и веса… — Темпл секунду по-думала. — Вроде меня. Правда, мне придется покрасить волосы.
— Можно, я вмешаюсь в вашу парикмахерскую дискуссию? — голос Молины раздался прямо над плечом Темпл. Если дылда-лейтенантша хотела подслушать, у нее это получилось.
Она окинула взглядом черный кожаный прикид Электры:
— Мы с вами не встречались раньше?
— Не в полицейском участке, клянусь, — сказала Темпл. — Это моя квартирная хозяйка, Электра Ларк.
Молина медленно кивнула:
— Вы же, вроде, занимались организацией панихиды по Честеру Ройялу.
— Совершенно верно, — созналась Электра жизнерадостно.
Темпл была поражена, что Молина узнала ее переменчивую, точно хамелеон, квартирную хозяйку. Но потом она вспомнила, что в тот раз Электра тоже выкрасилась в брюнетку.
Лейтенант повернулась к ней:
— Итак?
— Что — итак?
— Что вам сказали в библиотке по поводу Стендиш?
— А… Вам это не понравится.
— Я, кажется, стою здесь.
— Четверг, — сказала Темпл.
Молина несколько секунд переваривала эту информацию.
— Получается, среда пропущена.
— Если только «дитя среды» не было убито где-нибудь еще. Если близнецы Стендиш убиты после полуночи, они обе жертвы четверга.
— Похоже, что они уби ты около полуночи, но я еще не видела подробных результатов вскрытия, чтобы это подтвердить. И никаких подобных убийств в среду в городе не было. К тому же, с чего бы убийце изменять своим привычкам? Все жертвы — участницы конкурса.
— Слишком много копов вокруг, например. Слишком опасно.
Молина покачала головой:
— Скорее всего, даты рождения — просто дурацкое совпадение. Гораздо больше об убийце говорит использование деталей костюмов в качестве орудия убийства. Возможно, этим он выражает ненависть к их работе, и вообще к женщинам как сексуальным объектам.