Проходя мимо бесконечного ряда она старалась сохранять бесстрастное выражение лица.
— Посмотрите-ка на богатенькую леди, — прокричала одна из узниц. — Ей кажется, будто она гуляет по променаду!
— Отцеубийца! Ты заслужила смерть, дрянь эдакая!
Палач распахнул дверь и подтолкнул в нее Мэгги
— Пошевеливайся, — проговорил он. — Мы не собираемся заставлять публику ждать. Изрядная толпа собралась посмотреть, как ты болтаешься в петле. Вот сюда!
Впереди поднималась вверх узкая, кривая лестница.
Мэгги струдом заставила себя ступить на певую ступеньку, потом на вторую;..
— Погоди! — приказал палач.
Он скинул свой капюшон.
У Мэгги от удивления перехватило дух:
— Вы?!
Рыжие волосы. Веснушки. Это был один тех констеблей, которые доставили ее в тюрьму.
— Я не пони…
— Слушайте внимательно, мисс Алстон, — прошептал тот. В его голосе она расслышала стах… и мгновенно поняла, что этот человек ради ее шеи рискует собственной.
— Вверху этой лестницы вы увидите дверь. Я открыл ее для вас. Выйдите через нее. Там будет ждать экипаж. Вот, наденьте это. Он дал ей свободное черное платье, которое прятал под своей накидкой:
— Оно скроет ваше тюремное одеяние. Не теряйте времени. Торопитесь. Одевайтесь же! Быстрее, Мэгги!
Девушка повиновалась, трясущимися руками натянув через голову платье.
Молодой констебль подтолкнул ее:
— Идите!
Мэгги стала подниматься по ступенькам, но остановилась и обернулась:
— Почему вы это делаете?
Констебль вспыхнул:
— Вы не помните меня, ведь так? Меня зовут Томас Доббс. Вы проявили к моей семье столько доброты, когда наш дом сгорел. Я верю, что вы невиновны, Мэгги Алстон. Я знал это с самого начала.
— Благослови вас Господь!
— Идите же!
Мэгги взлетела вверх по каменным ступеням, едва не запутавшись в длинном черном платье.
Перед ней была тяжелая дверь. Она с cилой толкнула ее, и та с резким скрипом отворилась.
Девушку окутал холодный туман.
Томас сказал, что ее будет ждать экипаж. Мэгги быстро пошла вдоль каменной стены. Где же он? Где? Девушка свернула за угол и очутилась прямо в объятиях дюжего констебля.
— Ну вот и пришли! — прорычал он.
Мэги испуганно взвизгнула и отшатнулась, чтобы броситься наутек.
Коляска! Где же коляска?
Ах, она была так близка к свободе!
— Сюда, — пролаял констебль, дернув девушку за руку. — Вот в эту сторону. Через тот проход. Бегите! Коляска ждет.
У Мэгги закружилась голова.
Этот человек заодно с Томасом! Надежда еще остается!
Она сжала его руку:
— Благодарю вас! Благодарю вас!
— Бегите! — приказал констебль.
Мэгги, у которой сердце выпрыгивало из гру-и, кинулась под арку. Сразу за ней стоял экипаж. Когда девушка подбежала, кони заржали. Дверца коляски распахнулась. Две сильные руки омогли ей вскочить внутрь.
В темноте экипажа сидел пожилой человек в темном костюме, дородный, как бочка, и с торчащими усами под большим носом.
— Пригнитесь! — сказал он ей.
Мэгги мгновенно скорчилась и припала к полу. Усатый мужчина постучал по повозке зонтом, и возница дернул вожжи.
Они тронулись.
Мэгги боялась даже дышать. Она ждала, любую секунду ее поймают. Снова потащат в тюрьму. Повесят.
Она услышала, как с визгом открываются лезные ворота.
— Уже уезжаете? — спросил мужской голос. — А вы знаете, у нас нынче утром вешают!
Мэгги зажмурила глаза и вжалась в пол повозки. Вдруг стражник заглянет внутрь и дит, что она тут прячется?
— Неужто? — спросил старый кучер.
— Ага. Стоит вернуться, поглядеть. Стоит того. Повесят смазливую богатую девчонку, что отравила своего папашу. Наверняка соберется большая толпа. То-то смеху будет, когда эта богачка начнет хныкать и молить о пощаде.
Мэгги почувствовала, как у нее все переворачивается внутри. Она еще сильнее прильнульнула к полу повозки.
— Чтобы поглядеть на такую казнь, я бы дал весь чай Китая, — пошутил кучер. — Н-н-но!
Он еще раз щелкнул вожжами.
Наконец-то — они выезжали с территории тюрьмы
Мэгги не распрямлялась. Она не почувствовала себя в безопасности, пока не очутится далеко, очень далеко от тюрьмы. И от петли.
Проехав несколько миль, коляска остановилась. Усатый мужчина открыл дверцу и, не говоря ни слова, помог девушке выбраться. Он быстро провел ее к ветхому деревянному зданию и впустил внутрь.
Здесь их поджидала невысокого роста кругленькая женщина.
— Теперь она твоя, Присцилла, — проговорил мужчина, шевеля моржовыми усищами, — мне надо чего-нибудь выпить, прежде чем сердце разорвется. Вот так работка!
— Ты всегда найдешь предлог, чтобы опрокинуть рюмку, Отто, — проворчала Присцилла. Обернувшись к Мэгги, она проговорила: — Входите, мисс. Вот сюда.
Кругленькая хозяйка провела девушку в грязноватую комнатенку и закрыла за собой дверь.
— Повяжите на голову этот платок. Под ним ващих остриженных волос не будет видно. Как это жестоко: обстригать у женщин волосы. Ну, да ладно, снова вырастут. И больше, Бог даст, вас уже никто не обидит, мисс.
Мэгги так давно не слышала добрых слов.
— Благослови вас Господь, — пробормотала она, накривая голову платком. Под подбородком она завязала тугой узел.
— Сейчас я отвернусь, мисс, — добавила Присцилла, — а вы переоденьтесь вот в это. — Она протянула девушке стопку одежды. — Это, конечно, не то, к чему вы привыкли, но, боюсь, это лучшее, что я могу вам предложить. Впрочем, муж считает, что в бедной одежде вы будете не такзаметны. Ведь все станут искать богатую леди.
— Если бы только я могла как-нибудь отплатить…
— На этот счет вы не беспокойтесь. Разве мой Томас, не объяснил вам, почему мы это делаем? А теперь поторапливайтесь. Я тут пололожила вам в дорожную сумку хлеба. И кое-какие деньги, которые пригодятся в пути.
— В пути? — удивилась Мэгги. — Куда же я отправляюсь?"
Однако она все сделала так, как ей сказали. И не успела девушка опомниться, как мистер и миссис Доббс вывели ее из дома и снова усадили в экипаж.
— Куда? — спросила Мэгги. У нее все путалось в голове, и задать более вразумительный вопрос она была не в состоянии.