– Похоже, я знаю, о ком речь, не любят его на реке, мутный он.
– Стоять будете неделю, караулить и днем и ночью, если ничего не произойдет, через неделю собираемся на этом месте. Если случится встретить этого разбойника, попытайтесь задержать, но помните, что вас на судне будут ждать не леденцы, а вооруженные люди. Будьте настороже.
Отпустив людей с судов, я обратился к Игорю:
– Ваша задача самая главная. Перед Коломной оставляете всех возничих на постоялом дворе, деньги я дам, оружие с собой не брать, сложить в одну телегу и загнать в лес, с телегой оставить пятерых воинов. Вы, каждый по одному на телеге, под видом возничих сопровождаете меня, вроде как мы едем обозом из Москвы. Я изображаю богатого купца, что удачно расторговался в столице. Вина не пить, кушать можете, смотрите во все глаза – кто куда пойдет, чем будет интересоваться. Незаметно расскажите мне. Как только я пойму, что рыбка проглотила червячка, мы выезжаем на дорогу, на опушке присоединяется повозка с оружием. Если мы заранее положим оружие в телеги, их могут обыскать, пока мы будем в трактире, и вся затея сорвется. Разбойники осторожны, поэтому и действуют давно.
Воины переглянулись:
– Лекарь, да тебе воеводой надо было быть, все продумал заранее, а мы уж сомневались, что под топоры да кистени подставишь.
– И еще хочу добавить: как схватка пойдет, постарайтесь в первую очередь луками татей побить, пока они близко не подойдут; да не пугайтесь – я им тут подарочки приготовил: громыхать сильно будет, поэтому вначале боя вперед не высовываться, своих побить может, а вы мне живые и здоровые нужны.
Дав подробные указания, мы поехали далее. Вот показалась вдали Коломна, проехали знакомый лесок с поляной, где шла год назад смертельная схватка. Сердце защемило – здесь погиб Прохор, малознакомые купцы, здесь я был схвачен в плен. Думается мне, логово шайки недалеко, иначе как осуществлялась связь между трактиром и разбойниками. На выезде из леса мы загнали одну телегу в густые кусты, сгрузили на нее все оружие и оставили пятерых воинов.
Я предупредил – громко не разговаривать, костров не разводить, выставить дозорного.
Здесь уже воины заулыбались:
– Не учи, мы эти премудрости и сами знаем, не раз в засаде сидели.
Мы двинулись дальше.
Вот и знакомый постоялый двор. Служка распахнул ворота, и мы ввели лошадей с подводами во двор, подскочившие холопы стали распрягать лошадей и привязывать к коновязи. Дружной группой мы прошли внутрь, уселись за стол.
– Хозяин! Выпивки и покушать!
К нам подбежал половой, принес пива и кружки, тут же подошел хозяин:
– Что кушать будем?
Я заказал жареных кур, мяса, каши, уху. Через какое-то время принесли заказанное, и мы приступили к еде. Ели дружинники быстро, блюда со стола сметались, как ураганом. Пиво тоже выпили быстро, и, позвав хозяина, я заказал вина. Кувшин с дрянным винишком был подан, разлит по кружкам. Все смочили губы и потихоньку выплеснули под стол. Периодически я замечал внимательные взгляды воинов, которые незаметно оглядывали посетителей и работников. Пока ничего подозрительного видно не было. Когда я рассчитывался, изображая слегка пьяного, якобы нерасчетливо открыл кошель и часть серебра просыпал на стол. Глаза хозяина алчно блеснули. Никак клюнул! Мы отправились наверх, на второй этаж, спать в отведенных комнатах. Ко мне подошел один из дружинников, прошептал:
– Я выходил во двор по нужде, видел, как обыскивают наши повозки.
Я кивнул. События начали разворачиваться, хозяин явно нечист, связан с разбойниками. Выспались спокойно. Утром, позавтракав легко – кто же перед схваткой набивает живот, при ранениях брюшной полости это чревато, – мы медленно двинулись по дороге к лесу. Отдохнувшие лошадки бодро тянули пустые повозки. Въехали в лес, из кустов вышел переодетый дружинник, махнул рукой. На дорогу выехала повозка с оружием. Молча, в полной тишине каждый разобрал свое оружие, уложил в повозки под сено, прикрыв тряпицами. Я засунул заряженные пистолеты за пояс, уложил рядом с собой самодельные бомбочки, под ноги положил саблю и нож.
Лица воинов стали сосредоточенны, улыбок и болтовни не было. Мы тронулись. Первой ехала повозка, стоявшая ранее в лесу, затем я на возке с дружинником на облучке, за мной еще пять телег с небольшими промежутками. Мы решили не растягиваться, чтобы в случае возникновения столкновения быть ближе друг к другу. Сердце гулко стучало, губы пересохли. Сидевший на передней телеге, полуобернувшись, сделал знак, видно, что-то углядел – разбойники здесь. Для меня все повторялось – такой же летний день, такой же обоз из крестьянских телег, да только я уже не такой и готов к сшибке.
Подъехали к поляне, и из лесу вышли разбойники, я обернулся – трое стояли на дороге сзади, четверо спереди. Ага, дорогу перекрыли. Сбоку, от леса, не спеша, с ухмылками вышло еще человек двадцать, одетых разномастно, как в плохом театре, и столь же разномастно вооруженных. Думали, напали на легкую добычу, вышли покуражиться. Обломится вам на этот раз, господа разбойнички. Не раздумывая долго, я поджег фитили у бомбочек и одну за другой метнул за спины разбойников. Кто-то из них захохотал:
– Камнями отбиваться захотел купец.
Воины, соскочив с телег, наложили на тетиву стрелы – фьюить, – пятеро упали со стрелами в груди, и в это время одна за другой грохнули мои самоделки. Несколько человек упали замертво, некоторые, уронив оружие, пытались зажать обильно кровящие раны. Настроение у разбойников резко изменилось, закричав, они бросились на штурм. Отбросив луки, воины вытащили мечи и сабли, щитов правда, не было, и схватка началась. Первыми решительными действиями мы выбили больше десятка, тати явно не ожидали подобного начала, были в растерянности, но понукаемые здоровенным детиной с огромной дубиной на плече принялись окружать обоз. Увернувшись от набегавшего разбойника, я ударил его саблей по ногам, краем глаза успев заметить, что он упал. Я пробивался к атаману шайки, отбивая удары сабель слева и справа, все-таки уроки, взятые мною у Сидора, не пропали даром. Дико закричал атаман, ватажка расступилась, и прямо на меня с поднятой дубиной ринулась почти медвежья туша. Отбить дубину сабелькой нечего было и пытаться, я выхватил из-за пояса пистолет и выстрелил ему в живот. Грохот на мгновение прервал схватку, все замерли. Детина в недоумении смотрел на живот, откуда фонтанчиком била кровь, снова взмахнул дубиной, сделал шаг ко мне навстречу и упал. Я выхватил второй пистолет и выстрелил в лицо соседнего разбойника. На таком расстоянии двадцатиграммовая свинцовая пуля просто снесла ему полбашки. Разбойники шарахнулись в стороны, но одному я успел вонзить саблю в спину, игнорируя правила поединков. Разбойник упал. Я резко обернулся – поле боя было усеяно телами разбойников, кто-то еще шевелится и стонет. Воины поработали славно, сказывался опыт и организованность. Все были целы, но у двух была кровь на рубашках. Ладно, после боя разберемся. Видя, что уже добивают еще сопротивляющихся, я закричал: «Пленных оставьте!» Шум схватки затих. Разгоряченные боем, раскрасневшиеся, ко мне подошли дружинники, толкая перед собой раненного в руку разбойника.