– Хорошо. Тогда разрешите откланяться! До свидания! Телемост выключили. Президенту и его команде теперь забот хватит. Но оставшиеся в боевой рубке люди еще некоторое время говорили о лидере русских.
– Что-то он плохо выглядит. – Сакрина при этом требовательно посмотрела на Райгда.
Тот ответил ей прямым взглядом:
– Постараемся через пару часов организовать ему поставку лучших из известных мне медицинских препаратов Вселенной.
– Да, пока он держится отлично, – подхватила Пеотия. – Но вот потянет ли он все нововведения? Да и как к нему народ относится?
Михаил заметил, что все смотрят только на него, как на единственного представителя того самого народа. И хоть немного растерялся от такого внимания, ответил со всей твердостью:
– Толковый мужик! Справится! А уж с вашей помощью – тем более.
– Ладно, будем на это надеяться, – подвела некоторый итог Абелия. – Но что предпримем сейчас? Какие будут предложения?
– Мы с Чинкисом отправляемся на Плиут! Вы тоже приглашены! – радостно воскликнула Пеотия, подталкивая своего Михаила к цорку. – А потом мы заглянем…
– Постой, постой! – перебил ее Юниус. – Мне кажется, сейчас есть вещи поважнее Плиута. – Заметив, что капризная богиня надула губки и нахмурила брови, стратег перешел на тон, которым разговаривают с маленькими детками: – Прелестница ты наша! Чуть позже мы все с радостью примем твое приглашение и порадуемся вместе с тобой, но сейчас надо срочно провернуть еще одно важное мероприятие, в котором господину Чинкису отводится наипервейшая роль.
– Ага! Догадываюсь: вы хотите выхлебать все его запасы стоунхейджского джина! – завопила со смехом Пеотия. – Цорк, будь бдителен! Не поддавайся на провокации! – И тут же, без всякого перехода, деловым тоном закончила: – Мы скоро вернемся! Надо хоть на полчаса наведаться к моим подданным.
Последнее слово прозвучало уже из пустоты. На что Юниус досадливо мотнул головой:
– Могла бы пригодиться…
– В чем, если не секрет? – спросил Чинкис.
– Дело в том, что нам надо через час-полтора организовать первую наземную встречу между людьми и представителем аларастрасийской цивилизации. И показательно, с полным размахом, заключить союзнический договор между цорками и Хардийской империей. Подготовка к этому ведется полным ходом.
– Ну, раз надо, – развел руками цорк и оглянулся на опустевшие экраны. Капитаны боевых кораблей уже приступили к выполнению полученного от расвалунга задания. – Только мне бы тут тоже некоторые указания дать…
– У вас есть для этого час, – решила Абелия. – Управитесь?
– Вполне.
– Ну а мы поспешим в Харди и поможем навести внешний лоск. Хоть там и работают коллеги и ваши замечательные киборги, но и наши действия под общим руководством императора не помешают. Хочется, чтобы ваша встреча проходила не на фоне унылых барханов.
Когда обе пары приматов покинули корабль, Чинкис моментально задействовал вызовы капитанских рубок всех боевых кораблей эскадры. По его мнению, следовало подбодрить воинов и дать им несколько разъяснений по поводу этичности действий цорков на Земле. Да и проверить ход уже выполняемых действий: все-таки именно он в данном районе Вселенной является их высшим командиром. Ответственности с него никто не снимал.
Но, уже начав первые переговоры с капитанами, прославленный чистильщик нет-нет да возвращался мыслями к своей старшей жене Велиде. Недавняя, совершенно для обоих неожиданная встреча настроила его на оптимистический лад, но и одновременно заронила в сознание семена сомнений. Справится ли гениальная бонза с таким непосильным заданием? Сумеет ли она за такое короткое время подготовить консервативно настроенных цорков к грядущему? Если нет, последствия для великой цивилизации могут быть самыми непредсказуемыми. Притом – только в плохую сторону.
Местность преобразилась кардинально. На месте недавнего лагеря археологов не осталось ни единой песчинки. Да что там, на месте лагеря! На несколько километров в стороны пустыня отступила так, словно ее и не было. Двадцатиметровые барханы теперь просматривались только на пределе видимости, а взору людей представала панорама древнего, основательно разрушенного города. Отполированные ветрами тысячелетий развалины блистали такой чистотой, словно пыли вообще не существовало. Любой археолог мог окаменеть от восторга при виде такого пейзажа. И любой человек современности мог впасть в такой же ступор при виде копошащихся среди развалин механических существ.
Но самое поразительное, что некоторые строения этого города росли прямо на глазах. Причем на глазах, как правило, жутко округленных и выпученных от удивления и восторга. Некоторые мировые знаменитости – археологи, прибывшие с колонной Ярослава Гершко, так и не смогли мобилизоваться и с должным проворством влиться в водоворот интенсивного восстановления Харди. Пожалуй, именно эти растерянные и ошарашенные люди больше всего тормозили процесс. Потому что порой железные монстры цоркской цивилизации так и застывали на ходу, пытаясь не раздавить человеческое тело, стоящее с отвисшей челюстью и с ничего не соображающим взглядом. И только когда другие люди оттягивали в сторону впавшего в ступор коллегу, восьмиметровые киборги с ювелирной грацией механических диплодоков продолжали реставрировать закрепленные за ними объекты.
Броди, Пузин и их помощники метались как оглашенные, успевая раздавать команды как коллегам, так и военным. «Пальмовый гриб» перепрограммировали, и теперь он «держал» видимый вверху зонтик из многоцветных полосок. Да и радиус этого зонтика составлял около двух километров. Теперь если и угрожала неожиданная атака противника, то только со всех сторон, по пескам пустыни. Но именно там теперь и располагалась армия десантников. Причем, по утверждениям самого полковника, численность его армии постоянно росла, а обстановка находилась под полным контролем. Теперь вертолетчикам приходилось гораздо больше усилий тратить на ликвидацию нарушений новой границы частными самолетиками, которых вдруг вокруг Хардийской империи оказалось видимо-невидимо.
Поэтому руководство экспедиции основное свое внимание уделило непосредственно древнему городу. Но если поначалу, когда использовалась только знакомая техника, действиями коллег еще было руководить как-то привычно, то после появления шестидесяти исполинских строительных киборгов внешнего космоса вся традиционность раскопок пошла насмарку. Нет, конечно же, киборги понимали все до единой команды и выполняли их со всей тщательностью и пунктуальностью, но страх за безвозвратно утерянные черепки и мелкие детали быта довлел над истинными мэтрами археологии постоянно. Механические помощники все тщательно фотографировали, бережно откладывали на сохранение любые мелкие детали, но все равно их многотонный вес сминал практически все, на что они опирались или становились. Зато реставрировали они с такой скоростью, словно дело происходило в мультфильме.
Отыскивали фундамент и, если надо, выравнивали его и укрепляли. Затем по внутренней связи между собой определяли, где какой обломок или блок, наиболее характерный для этого места, находится, доставляли его, порой в полете, и устанавливали на клеящий раствор. Причем порой один киборг устанавливал блок на фундамент и придерживал, пока не схватится раствор, а его собрат уже водружал следующий блок сверху. И одно загляденье было смотреть, как многочисленные манипуляторы, которых у каждого механического помощника насчитывалось до сорока, начинали закладывать более мелкими камнями откосы окон и дверей. Когда первый этаж оказывался завершенным, на него укладывали перекрытия, созданные по цоркским технологиям, у которых обе стороны имели вид натурального мрамора, и с прежней скоростью продолжали возводить второй этаж. Тогда как десяток более мелких строительных роботов устремлялся внутрь для окончательной отделки. Рамы окон и комплекты дверей выглядели словно вышедшие из-под рук элитного краснодеревщика. Разве что стекла отличались ультрасовременностью: могли менять как цвет, так и светопроводимость с любой стороны. Потому что каждое восстанавливаемое здание заранее планировалось использовать не как архитектурный памятник, а как вполне функциональную часть городской инфраструктуры.