Тристан обмакнул в жидкость кончик пальца и почувствовал, что она все еще теплая и густая, гуще, чем кленовый сироп.
Он посмотрел на старинные часы, стоящие в углу столовой.
До полуночи осталось только двадцать минут.
— Давайте, ребята, пейте, не тяните, — поторопил их мистер Мун. — Я знаю, что кое-кому из вас хочется поскорей отправиться домой. А кое-кого придется запереть в клетке.
— Пейте все! Быстро! — воскликнула Анжела. Тристан тяжело вздохнул.
Потом поднес бокал к губам и начал пить.
Тепловатая и густая жидкость наполнила рот I Тристана. Он попытался быстро ее проглотить. Однако плававшие в ней большие комки тотчас же прилипли к его языку и нёбу.
Он повернул голову и посмотрел на своих друзей. Белла все еще держала серебряный бокал возле рта. Морщась от омерзения, она пила снадобье маленькими глоточками.
Рэй запрокинул бокал и пытался разделаться с его содержимым одним махом. Однако сразу же подавился и выплюнул красный сгусток.
— Вкус, как у помоев! — воскликнул он. По его подбородку потекла красная струйка.
— Выпей до конца! — строго приказал мистер Мун. — Если что-то прольешь, я дам тебе еще одну порцию. Давай, давай, пей, не тяни время. Остальные тоже быстрей допивайте.
— У нас еще много этого вина! На всех хватит! — весело воскликнула Анжела.
— Каждый из вас должен выпить хотя бы одну порцию, — распорядился мистер Мун.
Роза прижала бокал к губам и шумно глотала густую массу. Когда она опустила бокал, на ее верхней губе остались красные усики.
— Гадость такая, — сказала она Тристану. Тот в это время пытался проглотить последний комок.
— Брррр! Ну и дрянь!
Комок застрял-таки в его горле, и Тристану пришлось несколько раз судорожно сглотнуть, прежде чем напиток благополучно отправился дальше по пищеводу.
— Этого достаточно? — спросил он мистера Муна. — Сколько я еще должен выпить?
— Все до конца, — строго приказал учитель. — Представь себе, что ты пьешь молочный коктейль.
— Вкус у этой гадости совсем не такой, как у молочного коктейля, — простонал Рэй. — Как будто прогорклый томатный сок смешали с прокисшим молоком.
— Ничего удивительного. Сама трава тоже горькая на вкус, — сказал мистер Мун, внимательно глядя на ребят. — Однако ядовита она только для оборотней. Остальным она не причинит никакого вреда.
— Быстро допивайте, и все будет позади, — поддержала мужа Анжела.
— Я теперь никогда в жизни не избавлюсь от этого ужасного, просто кошмарного привкуса, — простонала Белла.
Рэй опять едва не подавился.
— Мне кажется, будто я проглотил живую лягушку, — заявил он.
Тристан с трудом допил последние капли мерзкой жидкости. Но даже после того как бокал опустел, он продолжал делать глотки, пытаясь поскорей очистить рот.
Он посмотрел на Розу. Девочка уже поставила свой бокал на стол и вытерла рукой губы, убрав красные усики.
Белла дрожала всем телом. Потом громко икнула и схватилась за живот.
— Сейчас меня вывернет наизнанку. Честное слово, — предупредила она.
Мистер Мун проворно подскочил к ней. Его крошечные глазки светились восторгом.
— Тебе стало плохо? Трава начинает действовать? — спросил он.
— Дело тут не в траве, — простонала Белла. — От такой дряни кому угодно сделается плохо. Не обязательно быть для этого оборотнем. — И она опять икнула.
Тристан глотнул побольше воздуха. Потом глотнул еще раз.
Мистер Мун посмотрел на часы.
— Давайте сосчитаем все до двадцати пяти, — предложил он. — К этому времени мы увидим, кому из вас по-настоящему станет плохо. Тогда станет ясно, сказали нам Тристан и Роза правду или обманули.
— Раз… два… три… — принялась считать Анжела. Тристан повернулся к Розе. Девочка вцепилась в стол обеими руками. Ее подбородок дрожал. Глаза широко раскрылись и наполнились страхом.
— Восемнадцать… девятнадцать…; Анжела не успела закончить счет.
Роза раскрыла рот в безмолвном крике и схватилась обеими руками за живот.
— Больно! Ой… мне ужасно больно! — воскликнула она.
Тристан пошатнулся. Потом он тоже резко вскрикнул и прижал ладонь к животу.
Белла и Рэй с ужасом взглянули на него.
— Я не могу дышать… — прошептал он. — Помогите! Пожалуйста, помогите!
Он согнулся пополам.
— Ой-ой, мне ужасно больно. Больно мне! Я не могу дышать. Плохо… Мне плохо!
Тристан и Роза держались за животы и стонали от боли. — Это яд, — прошептал Тристан. — Это был на самом деле яд.
— Я… я не верю! — крикнул Рэй.
— Тристан и Роза сказали правду! — в ужасе воскликнула Белла. — Они и в самом деле оборотни!
Тристан упал на колени и громко стонал. Глаза Розы закатывались под лоб.
— Яд… Меня отравили, — еле слышно бормотала она.
— Так вы запрете их в клетке? — поинтересовался Рэй у мистера Муна.
Учитель покачал головой. Его губы скривились в слабой улыбке.
— Они притворяются! — объявил он. Рэй и Белла издали удивленные возгласы.
— Тристан и Роза притворяются, — повторил мистер Мун. — Они не оборотни.
Тристан уткнулся лицом в стол.
— Помогите мне… — шептал он. — Хоть кто-нибудь… Помогите. Я не могу вынести… такую боль.
Роза упала на пол и каталась по нему.
— Ой, как больно! Мне ужасно больно!
— Вставайте, притворщики! Оба вставайте! — рявкнул мистер Мун.
— Но ведь им больно, — заявила Белла. — Почему вы решили, что они притворяются?
— Потому что снадобье ненастоящее, — объясНИЛ мистер Мун. — Моя супруга приготовила его вчера вечером.
— В нем смешаны томатный сок, шоколадный пудинг, изюм и оливки, — сказала Анжела.
— У нас нет никакой волчьей травы, — объяснил учитель. — Я даже не знаю, существует ли на свете такая трава — волкогон.
Он наклонился и поднял Тристана с пола.
— Напиток, возможно, получился скверный на вкус, но это не яд, — сообщил он. — Тристан и Роза притворяются.
Роза сердито вскочила на ноги и сверкнула глазами на учителя.
— Я догадался, что вы с Тристаном замыслили, — сказал он. — Однако вашу идею нельзя назвать удачной. Неужели я позволю вашим приятелям отправиться за помощью?