Лесина удивленно на него посмотрела:
– А что вы так раздражаетесь? Причем тут Бочкин. Он вроде не посторонний. В его отделе – убили начальника уголовного розыска. А до этого одного из главных и единственных свидетелей. Так, что ваше замечание не уместно.
– Нет уместно! Это дело под особым контролем генерала. Вот-вот и сюда из Москвы понаедут птицы высокого полета! Так, что попрошу сохранять секреты!
– Петр Кузьмич прав, говорить нам теперь вообще стало опасно. Просто опасно. Информация уходит с бешенной, быстротой. И я уже то же честно говоря боюсь говорить, – встал на сторону Толстикова Поляков.
Вера с укоризной посмотрела на него. Толстиков довольно кивнул головой. И тут же раздраженно молвил:
– А вот вы бы вообще молчали Виктор Степанович! Молчали! Мне вообще все не нравится!
– Что именно.
– Хм, как вы говорите – утечка информации.
Поляков удивленно вскинул брови:
– А причем тут я?
– А я вам объясню. Я уже второй день для себя делаю кое-какие выводы. И они не очень лицеприятные для вас. И мне все больше кажется, что я прав, – Толстиков встал со своего места и подошел к Виктору.
В этот момент он очень напоминал следователя НКВД, времен тридцатых. Так, по крайней мере, себе их представлял Поляков. Ехидно зловещий тон и глумление над жертвой. Не хватало только настольной лампы из коричневой пластмассы. Причем жертва обречена, ни важно виновата она или нет. Просто, следователь так для себя все решил. А вернее, кто-то решил за него. Сверху. И это все.
– Что-то я не пойму ваших намеков Петр Кузьмич! – Поляков разозлился.
– Да какие там намеки. Просто стечение фактов. И вы это прекрасно понимаете.
Лесина с удивлением смотрела на Толстикова. Тот, взглянув на Веру, продолжил:
– А вот какие. Как только вы отправляетесь по следам – так все начинает походить на кошмар. Одно убийство за другим.
– Не понял.
– Та бойня на трассе. Ведь вы главное нам не сказали.
– Что главное?
– Кого, убили, эти оборони и за что!
– И кого же?
– Ну, Виктор Степанович, вы сами напросились. Теперь не обижайтесь.
– Да что мне обижаться говорите, раз уж все знаете. Так даже лучше будет.
Лесина посмотрела по очереди то на одного, то на другого собеседника и возмущенно спросила:
– Погодите! О чем речь? Я что-то не пойму, тайны какие-то! Я ведь следователь и не просто! А старший следователь по особо важным делам и веду это дело! Так, что будьте добры, не говорите загадками!
– А я и не говорю загадками. Я наоборот – хочу, чтобы и вы знали информацию! – Толстиков ехидно улыбнулся Вере.
– И что это за информация?
– А информация такова! Убитый бизнесмен на трассе никто иной, как Владимир Петрович Сечин. Бывший муж некой Сечиной Ольги Владимировны.
– Ну и что, – не поняла его Лесина.
– А то Вера Григорьевна! То! Ольга Сечина, как мне удалось установить. Вернее, установить ребятам из нашего отдела – любовница ну или если хотите, гражданская жена нашего дорогого Виктора Полякова! Вот такие, вот дела!
Вера удивленно посмотрела на Виктора. Тот, обречено кивнул головой и опустил глаза. Толстиков, видя это – зло радостно продолжил:
– И дальше! Дальше, Вера Григорьевна. Это еще не все. Не все!
– Поляков, перед тем как была убита Кубарова – звонил ей. Это следует из распечатки звонков убитой. Он, звонил ей по сотовому. И теперь – когда начали проклевываться улики по нашим оборотням – единственный свидетель убит. И знаете, Вера Григорьевна кто собирался сюда ехать работать? Ну, конечно же – Поляков! Странные как вы видите обстоятельства!
Вера смотрела на Виктора. Тот, не поднимая глаз, курил сигарету. Лесина тронула его за руку и тихо спросила:
– Это правда? Витя, это правда?
– Да Вера.
– И что же ты мне сразу не рассказал.
Поляков, встал со стула и затушив сигарету в пепельнице, спокойно ответил:
– Я не мог это рассказать потому, как не знал, кто был убитый. Я догадывался, но не знал. Говорить о догадках – смысла нет. Я и сейчас, много догадываюсь. И второе – если вы меня в чем-то подозреваете – отстраните от расследования. И или я работать, так не смогу. Так, что звоните генералу и просите отстранить меня! – Поляков вызывающе посмотрел на Толстикова.
Тот мгновенно изменился. Из сурового полковника превратился в эдакого – старого знакомого с добродушной улыбкой:
– Ну, зачем вы так сразу! Я ведь не то имел в виду. Есть. У меня кое-какие претензии. Есть. Вот я их и озвучил Вере Григорьевне. Но сразу вот так – я не могу! Зря вы Виктор Степанович! Зря! Вы сами виноваты – не ставите нас в известность!
Лесина внимательно смотрела на Полякова. Помолчав, Вера напряженно спросила:
– Есть еще что-то, что я не знаю в этом деле?
– Нет, Вера. Нет, – отмахнулся Поляков.
– А я вижу, что есть. Как там дела с Казанцевым?
Толстиков напрягся:
– Как с Казанцевым? Что там с Казанцевым? Каким Казанцевым?
– Я вижу вы товарищ полковник не в курсе? У вас есть сотрудник по фамилии Казанцев, которого изначально, кое в чем, подозревал майор Поляков. Он вам не докладывал? – ехидно спросила Лесина.
Виктор понял, что она разозлилась. Толстиков вопросительно посмотрел на Полякова:
– Что за дела еще майор?
– Расскажи полковнику Виктор! Расскажи и мне заодно. Что с ним? – Лесина злорадно смотрела на Виктора.
Тот стукнул себя по коленке. Раздосадованный, что Вера проговорилась, он зло посмотрел на нее:
– А ничего я не могу вам рассказать. Ничего.
– Вера Григорьевна. Подождите! Что там, он знает, что я не знаю, поясните мне ситуацию! – Толстиков пролепетал это совсем обиженным голосом.
– А ситуация полковник такова. Мне надоело все это! Ваши сотрудники больше напоминают ходячие неприятности! Один вот появляется там, где появляются трупы. Причем трупы – его знакомых или даже почти родственников. А второй в чем-то замешан, потому, как первый, его в это подозревает! Вот и все! Вы сами то бы, лучше, разобрались во всем этом! Мне надоело! И я буду обо всем докладывать прокурору края! У вас полковник бардак в РУБОПе!
В этот момент в кабинет зашел молодой мужчина. Он улыбнулся и спросил радостным голосом:
– Разрешите?
– Да, – хмуро ответил Толстиков.
Ему совсем не хотелось, чтобы сейчас в кабинете кто-то, еще присутствовал.
– Извините, товарищ полковник. Старший оперуполномоченный Попов. Я вот привез результаты баллистической экспертизы. По двум убийствам готово. Вот, есть заключение. Сделали, срочно. Как и просили!