Девушка попыталась сосредоточиться, отрешиться от мельтешащих у нее в голове рассеянных мыслей и узнать этот голос. Он ей знаком. Она должна знать его обладателя.
Ей надо вспомнить имя.
Имя, такое знакомое ей.
Имя, которое она так часто произносила.
Но имя не соглашалось вырваться из глубин ее памяти. Зато пленница сразу поняла, что голос не лжет. Крышка была действительно прикручена.
– Кто бы мог подумать, что закрытый хрустальный гроб полностью герметичен? – усмехнулся незнакомец. – Так что тебе надо беречь воздух. Кислород скоро кончится. Я уверен, что ты захочешь быть в сознании, пока я буду рассказывать все, что знаю о тебе.
Белоснежка снова легла. «Расслабься, – приказала она себе. – Дыши по чуть-чуть. Будь спокойна и невозмутима. Или ты никогда отсюда не выберешься».
А ведь она действительно может никогда не выбраться из гроба.
Ужас душил девушку, когда она слышала эти слова в своих мыслях. Ей было ясно, что, скорее всего, это правда.
– Ты, конечно, читала все мои письма и хорошо знаешь, что мне известно о тебе все. Я уже давно о тебе все выяснил, – рассказывал Тень. – Я присматривал за тобой, шпионил, проверял и охранял тебя и следил за твоими шагами. Я сделал так, потому что почти с самого начала предчувствовал, что мы одинаковые. В нас живет тьма.
Белоснежку вырвало. Она не была уверена, тошнило ли ее от этих слов или от того, что она, скорее всего, находилась под действием наркотика. Девушка попыталась дышать легче, размереннее, чтобы сердце стало биться в нормальном ритме.
– Ты, наверное, вздрогнула от той моей речи о крови и убийстве, – не умолкал голос. – Я несколько раз видел выражение твоего лица, когда ты читала мои письма. Ты выглядела потерянной и испуганной. Абсолютно напрасно. Я не написал бы тебе, если б не знал, что ты тоже убийца. Вернее, на самом деле, из нас двоих только ты уже совершила убийство. Но я все время смаковал эту мысль – убить. Думаю, это неизбежно – когда-нибудь я осуществлю свою мечту. Но еще не сейчас. Еще не все произошло. Если бы ты была глупее и рассказала бы о письмах и сообщениях, я бы исполнил свои угрозы. Ты бы дала мне причину и право сделать это. А каковы были твои причины и право убить, любовь моя? Только жажда убийства? Врожденная злоба? Не волнуйся, любой из этих вариантов возбуждает …
Тень кружился вокруг хрустального гроба, как кружится над своей добычей хищник, размышляя, когда напасть и куда именно вцепиться зубами. Раздумывая, погрузить ли ему зубы сначала в бедро, в руку или в горло.
– Не знаю, то ли ты хорошо играешь или вправду не помнишь, – продолжал он. – Думаю, благодаря моим письмам память начала к тебе возвращаться. Ты же помнишь окровавленные руки? Помнишь, как убила свою сестру Розу?
Сердце Белоснежки вдруг заколотилось в паническом, бешеном темпе. Он действительно что-то знает? Так ли это? Она в самом деле убила собственную сестру?!
– Ой, моя Белоснежечка, какая же ты бледная! – безжалостно звучали над нею страшные слова. – Неужели не помнишь? Не помнишь, как ударила свою сестру острым ножом в живот и хладнокровно стояла рядом, глядя, как та испускает дух? Не помнишь, как не стала звать на помощь няню? Та пришла, когда было уже слишком поздно. Я прочитал все в протоколах.
Мысли и чувства девушки по-прежнему были окутаны туманом, который и не думал рассеиваться. Но теперь в ее памяти отчетливо всплыли воспоминания прошлого. Она закрыла глаза и вновь стала трехлетней…
Белоснежке было три года, а Розе – пять. Мамы и папы не было дома – наверное, они были в театре. За ними следила Йенника, соседская девушка, которой давно уже надоело возиться с малышками. Как раз в этот вечер юная няня поссорилась со своим молодым человеком, и теперь она обсуждала это по телефону – то с ним самим, то со своими друзьями, то с его приятелями. На ужин Розе и Белоснежке достались чуть теплые блинчики и клубничное варенье.
– Какого хрена ты можешь лизаться с любой девчонкой, а я, если поговорю с другим, то сразу шлюха?! – возмущалась Йенника, на этот раз ругаясь со своим парнем.
– Что такое «шлюха»? – спросила Белоснежка.
– Это та, у кого много парней, – ответила Роза с уверенностью старшей сестры.
Соседская девушка утомленно посмотрела на девочек.
– Последи за ней, – приказала она старшей из своих подопечных и указала на Белоснежку. – Постарайтесь хоть за пару минут не убить друг друга.
Затем Йенника пошла на второй этаж, чтобы поговорить по телефону без свидетелей.
Клубничного варенья было слишком много для маленьких блинчиков, и оно осталось на тарелке.
– Давай поиграем в смерть! – придумала Роза.
– Это как? – не поняла ее младшая сестра.
– А вот так, – объяснила старшая и начала втирать варенье в свою белую ночную рубашку. – Это кровь.
Белоснежка поступила так же. Варенье было скользким и капало на пол. Руки стали липкими. Смешно. Но Розе этого было мало.
– Раз есть кровь, должно быть и оружие, – рассудила она и двинулась к шкафу с посудой.
Увидев в руке сестры острый нож, Белоснежка испугалась.
– Нам же нельзя трогать ножи! – прошептала она.
– Мамы и папы здесь нет. И потом это же просто игра, – возразила Роза.
– Да, – неуверенно прошептала младшая из девочек.
– Я ужасно несчастна. Я жажду смерти! – объяснила старшая.
– Почему?
– Наверное, меня бросил парень. И я не могу больше жить! – драматично пожаловалась Роза и замахала ножом в воздухе. – Я убью себя!
Потом она направила острие ножа себе в живот – конечно, на безопасном расстоянии от ночной рубашки.
А потом все произошло очень быстро. Девочка поскользнулась, наступив на капли варенья на полу. Она упала вперед, все еще держа направленный на себя нож, который погрузился в ее живот. Упала лицом на кухонный пол и больше не вставала. Белоснежка подбежала к сестре и потрясла ее за плечо. Роза не реагировала. Вокруг нее разливалась лужа алой крови.
– Какая глупая игра, – сказала младшая из девочек.
Роза не ответила.
– Поговори со мной! – потребовала Белоснежка и что есть мочи потрясла неподвижно лежащую сестру за плечо.
Глаза Розы были открыты, но она не смотрела на сестру. Из уголков ее рта тоже текла кровь.
Белоснежка поняла, что случилось что-то страшное.
Она со всех ног побежала на второй этаж и позвала Йеннику. Няня спряталась с телефоном в туалете. Она плакала там и кричала:
– Я никого не любила так, как тебя!
Девочка постучала в дверь туалета.
– Ну что еще? – проворчала Йенника через дверь.
– Роза. Роза… Какая глупая игра! – попытался объяснить ей ребенок.