– Может быть, тогда нападем? Нас больше.
– Ты помнишь, что случилось с отрядом наместника Иерусалима, когда посмел атаковать нашего гостя?
– Мы не знаем этого достоверно…
– Но крестоносцы клянутся, что тот развеял их в пыль.
– Молитвой, – усмехнулся помощник.
– Молитва – это просто слова, – сухо заметил Мустафа. – Максим ад Эрдо – могущественный брат Ордена Света, который явил нам свою силу. Выйти и божественной дланью разбить в прах пять сотен воинов – это ли не чудо? А ведь он тоже пришел через портал, как и эти люди. И ты предлагаешь их вот так, не подумав, атаковать только лишь потому, что нас больше?
– Но…
– Иди и узнай, кто к нам прибыл. И будь с ними вежливым.
В общем, его послали, и он, как говорится, пошел. Тем более что сам напросился. Но одно дело ехать на переговоры с ощущением силы, стоящей за тобой, и совсем другое дело – пытаться робко осведомиться у возможно куда более могущественных людей, кто они и куда путь держат. Да так, чтобы и не обидеть, да самому лицом в грязь не ударить. Кроме того – проведенные Мустафой аналогии привели к тому, что парню банально стало страшно за свою жизнь. Умирать вот так – по щелчку пальцев превратившись в пыль – он был еще не готов.
Он шел рысью и с каждым мгновением тревога его возрастала. Особенно после того, как он увидел доспехи, принятые издалека за одежду. Что и говорить – «кровавые латы Эрдо», порожденные буйной фантазией Максима на базе поздней, высокой готики из превосходной легированной стали, в свое время впечатлили даже драконов. Даже Василиса удивилась природному таланту ее брата, породившего такое чудо.
Но больше всего в нем вызвало удивление то, что вышедший вперед и открывший забрало воин внезапно оказался женщиной с весьма смазливым лицом.
– Ты человек Мустафы? – спросила на хилиари Василиса, видя, что бедняга никак не может набраться смелости и заговорить с ними.
– Да… – выдавил он из себя.
– Меня зовут Василиса. Василиса ад Эрдо. Да, я сестра Максима ад Эрдо. Поэтому прошу уважаемого Мустафу прибыть в мой лагерь. Нам есть, что с ним обсудить.
– Хорошо, госпожа, – кивнул после небольшой паузы переговорщик. – Я рад приветствовать вас на нашей земле. – Он еще раз кивнул и, пришпорив коня, галопом понесся в сторону своего отряда. А Василиса осталась с улыбкой наблюдать за действом, которое, впрочем, завершилось очень быстро. Вероятно, Мустафа был психологически готов к чему-то подобному, поэтому буквально через полминуты после возвращения посланника в сопровождении десятка всадников направился на переговоры…
– На самом деле я удивлен, что пришла его сестра, а не брат, – отметил Мустафа после завершения классической дипломатической прелюдии.
– Почему? – попыталась прикидываться дурочкой Василиса.
– Потому что вы женщина.
– Вы знаете, в нашем обществе оценивают не по полу, а по способностям и тому, к какому роду ты принадлежишь. Талант и кровь. То есть за кого в конечном итоге будешь стоять и как. В подобных делах же, что мужчины, что женщины совершенно равны. Как вы видите – мои люди подчиняются мне без малейшего проявления неудовольствия.
– Это все очень неожиданно… – задумчиво произнес Мустафа. – Они тоже братья Ордена?
– Не все. Только несколько. Остальные – простые люди либо представители других разумных видов.
– Я вас не очень понимаю…
– Вон та девушка, да, да, именно она. Так вот – это женщина-кошка, ее род породили, смешав пантеру с человеком. Во внешности это проявляется по зубам. Видишь, какие у нее необычные клыки. Вот.
– А на вид – обычные женщины… пока не улыбаются, – покачал головой Мустафа.
– Они – жрицы Богини войны. Очень хорошие бойцы. На каждой не меньше сотни побед.
– Невероятно! – ахнул глава Ордена Врат. – А на вид хрупкие девушки.
– На то и расчет, – усмехнулась Василиса. – Вон те, – кивнула она на сидящих особняком с независимым видом странных людей, – тоже не люди. Это альвы или эльфы. Волшебный лесной народ.
– Значит, те низкорослые крепыши…
– Верно. Это дварфы. Они предпочитают жить в горах, создавая в каменных массивах огромные города.
– Чудеса…
– Вы даже не представляете, сколько чудес творится за пределами этого мира, – с вежливой улыбкой отметила Василиса.
– Мир-тюрьма… – тяжело вздохнул Мустафа. – Я просто не понимаю, зачем нужно было это страшное существо заключать здесь. Ведь из-за него мы лишены стольких интересных вещей. Признаться, женщины-кошки меня очень заинтересовали. Будь я помоложе, то с удовольствием взял бы себе в жены одну из них.
– Они не лучшие жены. Безропотно подчиняются только тому, кого считают сильнее и могущественней себя. С такими непросто.
– Это плохо…
– И не говорите, – улыбнулась Василиса.
– Кстати, вы говорили, что они жрицы Богини войны, но как такое может быть? Бог ведь един, и он – мужчина.
– Кто вам это сказал? – с искренней улыбкой улыбнулась Василиса. – Боги – это раса. Как и демоны. Могущественные существа, обладающие колоссальной силой и влиянием. Но редкий мир обходится одним таким божеством.
– Но…
– Вы ведь знаете, что мы – братья и сестры Ордена Света – фактически низшие Боги.
– Я … я не думал в этом ключе.
– Хотя вам, как верующему, это все и не важно.
– Да… наверное… – кивнул Мустафа, но Василиса отчетливо отметила, что семя сомнения она забросила очень удачно. – Как я полагаю, вы идете к брату?
– Вы правы.
– Может быть, вы сможете взять с собой тогда женщин и детей. Для нас довольно тяжело содержать их с достоинством.
– Каких женщин? Каких детей? – удивилась Василиса, которую никто не посвящал в эту небольшую пикантную деталь.
– Когда он пришел в наш мир, то решил сделать доброе дело и наказать наместника Иерусалима, который прослыл весьма дурным человеком. Тот славился своей казной и гаремом. Вот Максим и нанес удар в эти два больных места.
– Ограбил казну и наставил наместнику рога с гаремом?
– Вы совершенно правы. Об этом подвиге по Иерусалиму слухи до сих пор ходят. Столько женщин никому не под силу за одну ночь познать.
– И они от него понесли?
– Да, госпожа. Все. Их потому новый наместник и захотел продать в бордели. Так вот. Две недели назад бывшие жены и наложницы наместника родили Максиму крепких и здоровых детишек. На удивление все роды прошли очень легко, и никаких сложностей не возникло. Но сами понимаете, нам сложно содержать столь высоких особ.
– Сколько там женщин с детьми?
– Три десятка.
– Сколько?!