Пока Эша не было в замке, у Маргарет появилась привычка проходить утром по верхней галерее. Огромные окна выходили на восток; согретая теплом почти уже осеннего солнца, она позволяла себе погружаться в приятную теплую атмосферу. С высоты второго этажа хорошо просматривалась дорога на Лондон, петлявшая между зеленых холмов и ведущая в долину, где располагался замок. Маргарет могла долго стоять в тишине и размышлять.
Когда она смотрела на дорогу в утренние часы, в воздух иногда поднимался столб пыли. За последние несколько дней ее сердце несколько раз вздрагивало, казалось, что она уже видит вдали карету или всадника верхом на лошади. Как правило, ничего не происходило — причиной видения было расслабившее Маргарет тепло или одинокий ворон, разметавший крыльями дорожную пыль.
Имение Парфорд располагалось у подножия холмов, которые скрывали некоторые участки подъездной дороги. Разглядывая пологие склоны, Маргарет представляла, откуда в следующий раз может появиться наездник. Если он скачет рысью, то через несколько минут будет в этой точке.
Но… ничего. Ничего, кроме подгоняемых ветром волн темнеющей травы на лугах, каменных стен и зеленой живой изгороди.
Маргарет и сама не понимала, почему так подолгу смотрит в окно.
Она жадно вглядывалась в изгибы дороги, но на горизонте никого не было. Как же глупо надеяться и ждать, что он когда-то появится. Через несколько недель Маргарет окончательно утвердилась во мнении, что во всем, что связано с Эшем Тернером, она вела себя глупо — запутавшаяся, тоскующая и глупая.
Постояв еще минут десять, внимательно вглядываясь в даль, Маргарет вернулась в комнату отца.
Стоило подождать еще совсем немного. Через несколько минут после того, как за ней закрылась дверь, в доме началась суета. Пока Маргарет отмеряла необходимое количество лекарства — у отца был жар, не оставивший сил на протесты, — пульс ее учащался от волнения.
Когда отец благосклонно отпустил ее, Маргарет бросилась прочь из комнаты. Вспыхнувший было гомон уже утих, в галерее было буднично тихо. И, только дойдя до самого конца коридора, она услышала голос Эша, доносившийся со стороны лестничной площадки:
— Как продвигается работа над книгой?
Ох. Оказывается, она так скучала по нему. Маргарет и сама не понимала насколько, пока вновь не услышала знакомый голос. Он казался ей мелодичным и благозвучным, каждый звук заставлял ее дрожать от волнения. Ей даже пришлось остановиться, чтобы немного успокоиться. Руки тряслись, ладони вспотели, и Маргарет прижала их к прохладной каменной балюстраде.
— Вполне успешно. Осталось лишь написать заключение, — ответил Марк. — Воистину, вам надо уезжать чаще — вы будете удивлены, с какой скоростью у меня выходит страница за страницей, когда меня никто не отвлекает.
Этот неприличный звук может издать только Эш.
— Послушай, общение с людьми может быть тебе на пользу. Молодой мужчина не может тратить жизнь на написание книги о целомудрии, просиживая в одиночестве в библиотеке. Я так понимаю, за время моего отсутствия ты так и не покувыркался ни с одной вдовушкой?
Маргарет достаточно хорошо изучила Эша, чтобы понять, что он шутит.
— Эш, я не женат, — сухо ответил Марк. — А посему — нет. Не покувыркался.
— Чаяния тщетны. Ах, ну что ж. Возлагаю все свои надежды на следующий вопрос — ты с кем-нибудь разговаривал за время моего отсутствия?
Последовала долгая пауза.
— Хм. Сдается мне, я иногда желал мисс Лоуэлл хорошего дня.
Маргарет глубоко вздохнула и принялась спускаться по лестнице. Эш стоял рядом с братом в самом низу скрестив руки на груди и нетерпеливо постукивал мыском левой ноги.
— Часто?
— Хм. Полагаю, раз в день. — Марк суетливо провел рукой по волосам, которые отросли уже слишком, чтобы их можно было назвать прической, и робко улыбнулся.
Эш покачал головой.
— Вот поэтому я и не люблю оставлять тебя одного надолго, — проворчал он. — Стоит мне уехать, как ты уползаешь в свою раковину, словно рак-отшельник. Ты умен. Интересный собеседник. Тебе просто необходимо общаться с людьми; нет, я не говорю — постоянно, но ты же не можешь, как ежик, сворачиваться в клубок при их приближении! Встречаться с ними раз или два в день. Поговори с людьми. Прошу, скажи, что ты говорил Маргарет не только «добрый день». Надеюсь, она, в отличие от тебя, замечает, что общается с людьми в течение дня.
— Кстати, я забыл о самом главном. Сегодня утром я закончил поистине фантастическую главу о практических способах избавить себя от… — Заслышав шаги, Марк покосился на лестницу и замолчал, позабыв закончить фразу.
— Избавить себя от чего? — спросила Маргарет.
Оба разом повернулись в ее сторону. Просто чудо, что она не оступилась, а попала ногой на следующую ступеньку. Эш посмотрел на Маргарет, и лицо его засветилось. Должно быть, в такой знойный полдень дополнительное тепло должно быть особенно неприятно. Однако ее щеки вспыхнули румянцем. Появление Эша стало для нее и дуновением свежего ветерка, и бушующим адским пламенем одновременно. Эш не обратился к ней по имени. Не пытался прикоснуться к ней. Он стоял и молча смотрел, как она спускается по лестнице.
— Знаешь, что тебе нужно, Марк? — произнес он, не отрывая взгляда от Маргарет. — Тебе надо жениться.
Нога соскользнула со ступеньки, и Маргарет едва удержалась на ногах, уцепившись рукой за перила.
— Что? — воскликнул Марк. — Я еще слишком молод, чтобы обзаводиться женой.
— Женщины строят матримониальные планы в еще более юном возрасте. Кроме того, рядом с женой ты скорее найдешь практический способ избавить себя от… от похотливых мыслей, или что ты там придумал написать в своей книге. И самое главное, женившись, ты будешь вынужден вести, по крайней мере, десятиминутный разговор ежедневно.
— Я еще не встретил ту, на которой хотел бы жениться.
Эш искоса бросил на Маргарет хитрый взгляд и подмигнул, отчего та смущенно опустила глаза. Его вопросы о кувыркании с хорошенькой вдовушкой она еще могла понять. Но это? Ее братья никогда не говорили о женщинах в такой манере. Однажды Эдмунд в гневе противился просьбе сестры танцевать с ее подругой Элейн. Он беспокоился, что их отношения могут зайти дальше одного вальса и Элейн не успокоится, пока не будет объявлено об их помолвке.
В понимании Маргарет брак относился к тем превратностям судьбы, которых стоит избегать мужчинам с высоким титулом и ординарным характером — по крайней мере, до тех пор, пока претензии женщины или жалобы родственников не станут невыносимы.
— Что-то случилось, Маргарет? — Эш смотрел на нее вопросительно. — Надеюсь, вы не против института брака? Я подумал, мне следует ввести брата в общество в наступающем сезоне, чтобы он мог найти добродетельную молодую леди, отвечающую всем его практическим требованиям.
— К слову говоря, — резко вмешался Марк, — от женитьбы только тогда будет толк, если эта женщина останется добродетельной и после свадьбы.