— Bay!
Я остановилась и схватила руку Ленни Бойла.
— Постой! Посмотри на это!
Мне пришлось прикрыть глаза из-за резкого, яркого света. Ленни засмеялся и стал, шатаясь, прохаживаться взад и вперед.
Кейси Вайлант и Джордан Таунерс находились чуть поодаль и, как всегда, спорили. Они ругались всегда, даже когда танцевали. Иногда я удивляюсь, почему Кейси и Джордан продолжают встречаться? Они все время ссорятся, потом мирятся, затем снова ссорятся.
— Эээээй! — крикнула я, чтобы привлечь их внимание. — Отвлекитесь, ребята! Вы должны это увидеть!
Они замолчали и удивленно вытаращились на меня. Кейси даже засмеялась, хотя заставить ее это сделать очень трудно. Она отличная подруга, но у нее совсем нет чувства юмора.
В действительности Кейси самая серьезная девушка в нашей компании. Она все время занимается, занимается, занимается. Так что видеть ее сегодня вечером в «Красной жаре» танцующей и расслабившейся было совсем нетипично. Ее медные волосы развевались, светло-коричневые глаза отражали и излучали свет.
Если бы только они с Джорданом не ругались все время!
Джордан очень красивый парень и прекрасно знает это. Он постоянно встречается с другими девушками. Думаю, может, это и становится причиной их ссор с Кейси, но я до конца не уверена в этом. Мы с Кейси близкие подруги. Но Кейси какая-то слишком замкнутая. Она никогда ни с кем не делится своими мыслями, даже со мной.
Однако сейчас, по пути домой из ночного клуба, мы все думали об одном и том же: как мог мистер Крауэлл устроить такое во дворе своего дома?
Мы все остановились и уставились на самое безвкусное, пестрое и уродливое рождественское убранство — самое безвкусное, пестрое и уродливое, какое нам приходилось видеть. Красные и зеленые огни гирлянды из лампочек обрамляли крышу, окна, двери, даже водосточную трубу и деревья в саду.
У мистера Крауэлла было два Санта Клауса, которые сидели друг против друга в одинаковых сверкающих санях. Рядом находился северный олень с блестящим красным носом, затем эльфы и гремлины, помощники Санты. Здесь же сидела яркая пурпурная мышь, а чуть поодаль стоял блестящий белый снеговик. Неподалеку сверкали неоновые животные, которых трудно было распознать, и повсюду были развешаны крутящиеся и сверкающие лампочки.
— Тут больше огней, чем в танцевальном клубе! — заметил Джордан, качая головой. В его темных глазах отражался яркий свет огней.
— Ему понадобится калькулятор, чтобы подсчитать все расходы за электричество! — вставила я.
Все засмеялись. Дело в том, что мистер Крауэлл — наш учитель по математике. И он не разрешает нам приносить на его уроки калькуляторы.
Ленни нахмурился.
— Мы должны их уничтожить, — пробормотал он.
Мистер Крауэлл был самым нелюбимым его учителем. Впрочем, не только его.
На самом деле математика никто у нас не любил. В каждой школе есть учитель, которого все ненавидят. В Шейдисайдской средней школе этот приз достался именно мистеру Крауэллу.
Уж на что я добродушная и рассудительная! Я нахожу общий язык со всеми учителями, но не с мистером Крауэллом. «Дайана Браун, пожалуйста, завершите это уравнение десятичной дробью», — слышу я его резкий голос. И от него меня всегда пронизывает дрожь как от визжащего звука мела, царапающего доску.
Я прижалась к Ленни. Нас ослеплял яркий свет. Крошечная серьга в ухе парня блестела, как звезда. Я поцеловала его в щеку.
Бедный Ленни! Мистер Крауэлл очень жесток к нему. Впрочем, все учителя плохо относятся к Ленни. Думаю, это происходит оттого, что он не проявляет должного интереса к занятиям и неправильно себя ведет. Кроме того, у него внешний вид какой-то хулиганский.
Почему я, такая тихая, здравомыслящая девушка, встречаюсь с таким парнем, как Ленни?
Потому, что я очень хорошо его знаю и не обращаю внимания на его обманчивую внешность. Потому что я знаю, что в глубине души он отличный парень. Ленни порой груб, но на самом деле он божий одуванчик. А кроме того, мне непонятно, почему Ленни решил со мной встречаться. Я не такая уж симпатичная, как большинство девушек вокруг. Например, не такая миловидная, как Кейси. Мои светлые волосы слишком тонкие, а нос слегка кривоват. И я не могу позволить себе носить модную одежду.
Когда у Ленни хорошее настроение, мы с ним отлично проводим время. Но если он не в духе, я с этим ничего поделать не могу. Тогда мне остается только ждать, когда он выйдет из такого состояния.
— Не могу поверить, что такой сварливый тип, как Крауэлл, настолько проникся рождественским духом! — воскликнула Кейси.
— Ты когда-нибудь видела такое уродство? — ухмыльнулся Джордан. — Мне это понравилось! Пожалуй, я тоже так же разукрашу наш передний двор и оставлю это на весь год.
Я засмеялась. Кейси неодобрительно покачала головой.
— У тебя нет вкуса, — тихо заметила она.
— Знаю, — выпалил Джордан. — Поэтому-то я и встречаюсь с тобой.
Кейси толкнула его к забору.
— Нет, я говорю серьезно, — усмехнулся Джордан. — Мистер Крауэлл должен получить за это приз.
— Его нужно арестовать, — проворчал Ленни.
Джордан рассмеялся:
— Прости — арестовать? За что?
Ленни пожал плечами:
— Не знаю. По-моему, надо уничтожить все эти украшения.
Мы рассмеялись.
— В самом деле, — начал убеждать нас Ленни. — Я действительно думаю, что нам надо взять джип моего отца, вернуться сюда и проехать взад и вперед по этим дурацким лампочкам, Сантам, северным оленям и раздавить всю эту ерунду.
— О, — пробормотала я и взяла Ленни за руку. — Успокойся, мы все его ненавидим, но…
— Но не в такой степени, как я! — перебив меня, крикнул Ленни.
— Эй, мы все имеем на него зуб, — вмешалась Кейси. — Помните, когда я потеряла свою тетрадь по математике, он снизил мне оценку на целый балл. А потом я нашла тетрадь на дне моего шкафчика. Отнесла ее ему, но он не изменил оценку! — Кейси откинула назад свои медные волосы. — Помните? И при этом я считаюсь его лучшей ученицей.
— А как он поймал меня, когда я передавала Ленни записку? — напомнила я. — Это было что-то вроде любовного послания. А мистер Крауэлл перехватил ее, заставил меня встать посреди класса и прочитать ее вслух. — От одного только воспоминания об этом я заливаюсь краской. — Это был самый ужасный день в моей жизни! — добавила я. — Я была готова убить мистера Крауэлла.
— И я тоже, — пробормотал Ленни.