Панова оглянулась. Ева выглядела точно так же, как Алиса ее помнила. Та же босоногая девочка в белых одеждах с ледяными синими глазами и белыми, словно покрытыми инеем, волосами. А вот Квазимодо изменился. Он стал выше, стройнее и теперь был облачен в настоящие рыцарские латы, отчего сразу становилось понятным, какой он еще ребенок.
Ева протянула руку, и тянущиеся к ней щупальца тьмы мгновенно замерзли, застыв нелепыми черными сосульками. Квазимодо вытащил меч – настоящий сияющий меч, нечто среднее между рыцарским мечом и оружием джедаев – и принялся рубить щупальца со своей стороны.
Дверь подрагивала, а из-под нее неутомимо сочились все новые струйки мглы.
Алиса перевела дух. Пока что ее помощники справлялись, но это не решало проблемы. Не похоже, что враг успокоится. Да, она знала, что нужно сделать, но никак не могла решиться вставить пульсирующий в руках ключ в замочную скважину и повернуть его, запирая дверь.
Кристина боялась Темных пространств, но все же вернулась, чтобы спасти Алису. Чтобы дать ей бесценные мгновения… Что же происходит там, за дверью?.. Есть ли у Кристины шанс выбраться? Алисе казалось, что до тех пор, пока дверь не заперта, шанс есть.
Но с каждой секундой щупальцев становилось все больше.
Ева, всегда белокожая, побелела до синевы. На ее губах появилась изморозь, расчертившая их причудливыми белыми веточками-прожилками. Квазимодо махал своим мечом как заведенный – быстрее, быстрее, быстрее… А Кристины все не было.
Помощники не говорили ничего – им было вовсе не до этого, но Алиса отчетливо понимала, что их силы заканчиваются.
Ее рука казалась чужой, действующей независимо от сознания. Алиса смотрела и отчетливо видела свои пальцы, все в кровавых порезах и подтеках… на указательном был некрасиво обломан ноготь… Большой железный ключ, очень грубо отлитый, казалось, прошел множество испытаний. Он был поцарапан и местами деформирован, однако легко вошел в замочную скважину.
Девушка стиснула зубы, не чувствуя уже боли, и повернула ключ, закрывая дверь.
И в тот же миг мир словно замер, дрогнул и снова ожил.
Последние щупальца тьмы опали пеплом и растворились, не успев долететь до пола.
Ева покачнулась. Квазимодо тяжело оперся на меч…
Это последнее, что увидела Алиса Панова перед тем, как провалиться в пустоту…
* * *
Как они и ожидали, люди инициатов не входили в здание, а расположились поблизости, ожидая исхода.
Олегу с первого взгляда не понравилась псевдоготическая башня из красного кирпича, построенная Игорем в качестве офиса Валдайского филиала, но сегодня она смотрелась особенно зловеще.
Наверху горел свет.
– Я займусь системами наблюдения и отвлеку тех, кто наблюдает за зданием.
Будьте уверены, – отец усмехнулся, – им найдется чем заняться. В это время вы проникнете внутрь.
– Проще простого, – с иронией пожала плечами Ника.
Юля и Влад стояли рядом. Рука Влада была на перевязи – Юля значительно подлечила рану, однако действовать правой рукой парень пока не мог. Один плюс, что стрелять он мог и левой.
Олег оглядел свою небольшую группу. Кажется, они еще повоюют.
– И, Олег, – отец коснулся руки сына, – пожалуйста, не расходуй силы. Они у тебя и так уходят в минус. Ты не выдержишь перегрузки, понимаешь?
– Да. – Он пожал плечами.
– Если честно, мне не хочется тебя отпускать.
– Пап, там Алиса. – Олег посмотрел на отца так, словно тот был неразумным ребенком. – Мне нужно идти, понимаешь?
– Понимаю. – Отец кивнул. – И… прости меня, пожалуйста, если сможешь.
– Эксперимент вышел из-под контроля, – ответил Олег, отведя взгляд, – со всеми бывает.
Он действительно не винил отца. А еще чувствовал облегчение и легкую вину за то, что предполагал худшее. Теперь бы еще вытащить Алису, остальное уж как-нибудь устроится.
– Ты – самое лучшее, что у меня есть. – Отец на миг обнял Олега и отпустил, хотя чувствовалось, что это далось ему нелегко. – Идите, я начинаю. Через… – он взглянул на часы, – через четыре минуты проникните в здание со стороны заднего входа. Я все подготовлю.
Олег кивнул. Уходя, он оглянулся на отца, и серд це защемило. Как давно они не проводили время вместе – хотя бы просто сидя перед телевизором. Сколько тайн, событий, сложностей встало между ними! Как хорошо бы пойти с отцом на речку, закинуть удочки и просто посидеть рядом, слушая шелест ветра в камышах. Как хорошо, когда будущее более-менее известно и упорядочено. У них все не так, они не знают, переживут ли этот день, что случится в следующую минуту. Слишком сложно, чересчур сложно для обычной человеческой жизни.
– Прорвемся! – Ника подмигнула, уловив его настроение.
– А что еще остается, – отозвался Волков. Он хотел быть оптимистом, но сил на это почти не осталось. Сейчас его поддерживало только одно – желание спасти Алису, чего бы это ни стоило, а остальное – дело десятое.
Они выждали положенное время и заметили, как забегали засевшие вокруг дома инициаты: Алексей Михайлович и вправду нашел, чем их развлечь.
И вот, воспользовавшись подходящим моментом, их маленькая группа проскользнула в калитку, электронный замок которой оказался приглашающе распахнут. Олег вошел последним и запер замок. Так же быстро они проскользнули в заднюю дверь.
В здании было темно, и отчаянно недоставало Алисы с ее кошачьим сумеречным зрением. Без нее вся команда оказалась неполной.
Кабинет Игоря располагался наверху. Подсвечивая себе мобильниками там, где этот неяркий свет не могли заметить с улицы, ориентируясь почти на ощупь, они поднялись к кабинету и остановились перед дверью.
– Не помню, чтобы здесь стояла такая дверь, – прошептала Юля, оглядывая мощную металлическую дверь. – Мне кажется, было что-то попроще…
– Сюрприз, – невесело заметила Ника.
И в этот миг на Олега кто-то кинулся из темноты. Если бы не Влад, вовремя успевший выбить из рук нападающего нож, Волкову пришлось бы плохо. Но даже разоруженная фигура продолжала бросаться на Олега, словно фурия, норовя выцарапать глаза.
Он не сразу признал в разъяренном нападающем… гостеприимную Наташу. Созидательница пирожков и булочек была готова за любимого начальника в буквальном смысле порвать кого угодно на куски.
После бурной борьбы в темноте Наташу, в ярости обретшую невероятную силу и изворотливость, удалось оттащить и нейтрализовать.
Самое странное, что ни одна из сторон не издавала ни звука, поэтому эта яростная битва была еще и молчаливой, а оттого особенно дикой и страшной.
– Я ее успокою, – пообещала Ника, заглядывая в глаза несчастной, прижатой к стенке Владом. – Ей Игорь нервы подкрутил. Лично мне ее скорее жалко. Несчастная, неустроенная, одинокая. Он использовал ее. Он вообще мастер играть на чувствах.