– Интересно…
– Не то слово, как интересно. Она там сфотографировала себя в богатом доме, пишет, что дом принадлежит ее любовнику. На одной фотографии она и впрямь в неглиже, а на второй тоже как будто собирается заняться со своим любовником сексом, и для этого она переоделась в костюм горничной.
– Как?! – воскликнула Кира. – Как ты сказала?
– Костюм горничной, – повторила Анжела, не понимая причины такого волнения в голосе Киры.
– Ты можешь показать нам эти фотографии?
– Конечно. В любое время.
Анжела не придавала этим фотографиям того значения, какое придавали им Кира с Лесей. Но ведь Анжела не знала того, что Салим исчез из дома, прихватив униформу горничной – Наташи.
– Но я вам звоню не из-за этих фотографий, – сказала Анжела. – Дело в том, что я сейчас звонила тете Люде, матери Дины, и между делом спросила, как там Гермес. Сказали ли ему про смерть сестры? А тетя Люда вдруг начала плакать, потом попросила меня поговорить с Гермесом, узнать, что у того на уме.
– Это насчет его идеи с шантажом?
– Да. Тетя Люда хочет отговорить дурака от его безумного плана, но это уж как получится. Гермес, когда дело до денег доходит, умеет быть очень упрямым. Они вообще все в семье до денег сами не свои. Дина, мир ее праху, тоже не исключение. За деньги она чем угодно могла заняться.
– И что ты хочешь от нас?
– Съездите со мной к Гермесу, а?
Голос Анжелы звучал просительно, и Кира сразу же ответила:
– Конечно! О чем речь! Говори, где встречаемся?
– Приезжайте ко мне. Адрес наркоманки, у которой Гермес околачивается, у меня есть. От меня к ней и поедем.
Подруги пообещали, что скоро уже выезжают, а потом уставились друг на друга. В глазах у обеих читался один и тот же вопрос:
– А ну как Гермес не захочет сказать нам правду?
– Запросто. По-хорошему точно не захочет.
– Надо запастись рычагом давления на него.
– И что это за рычаг?
– Ты слышала, этот тип любит деньги.
– Предлагаешь его подкупить?
– Да.
– Если шантаж Гермеса увенчался успехом, наши с тобой деньги не произведут на Гермеса сильного впечатления. Ты же помнишь, у того типа в машине была целая сумка с деньгами. Куда нам до него!
Возле дома Анжелы подруги увидели ее саму. Девушка пританцовывала на одном месте, то ли от нетерпения, то ли от вечерней прохлады.
– Однако ветерок крепчает, – пробормотала она, забираясь в машину. – Днем еще тепло, а вечером уже ясно: лету конец.
– Ты прихватила фотографии Дианы, о которых говорила?
– Они у меня тут.
И Анжела показала свой смартфон.
– Вы пока не уезжайте, – попросила она подруг. – У меня дома вай-фай работает, если его хватит, то страничка Дины у меня в смартфоне откроется, а если нет…
И возясь со своим смартфоном, Анжела пробормотала:
– Кстати, я вам не говорила, что взяла распечатку своих телефонных звонков?
– Нет. А зачем?
– Ну как же… Когда мы с вашими мужиками и Динкой из «Трех корочек» ко мне пришли, они свои телефоны выключили, а чтобы позвонить, у Динки телефон взяли и мой без спроса тоже…
– И что?
– Единственный номер, который мне не известен, вот он.
И Анжела протянула распечатку, на которой был обведен телефонный номер.
– Вы его знаете?
– Нет. А ты туда звонила?
– Вот еще. Мне страшно.
– Хочешь, чтобы мы позвонили?
– Не знаю. Сначала я вам фотки покажу, которые у Динки на страничке нашла.
К счастью, установленный дома у Анжелы вай-фай был достаточно мощным, чтобы радиус его действия покрывал и площадку перед домом. Так что Анжеле довольно быстро удалось открыть страничку своей подруги, на которой и нашлись упомянутые фотографии.
Кира с Лесей буквально впились взглядом в них. Одна, вторая, третья… Вот и костюм горничной. Такой или не такой был на горничной Наташе, которая работала в доме Салима?
– Очень похоже, – наконец произнесла Леся.
– Просто один в один!
– Уверена, это та самая униформа, которая пропала у Наташи.
– Выходит, горничная была права. Униформу и впрямь прихватил хозяин.
Анжела с недоумением смотрела на подруг.
– О чем вы говорите?
– Салим, владелец белой «Ауди», взял у себя дома униформу горничной, а потом дал ее Дине, чтобы она переоделась.
– Но зачем он это сделал?
Вот это и впрямь был вопрос. Хотел ли Салим разнообразить свою сексуальную жизнь или все же у него был какой-то более серьезный повод, чтобы так поступить?
Подруги молча рассматривали фотографии, пытаясь прикинуть, как можно по внутренним интерьерам выяснить, кому принадлежит сам дом. Никаких сто́ящих мыслей им в голову не пришло. Единственное, что было ясно, – дом расположен где-то за городом. Живописный пейзаж, который виднелся из окна дома, говорил о том, что это место находится на природе.
И тогда Кира позвонила Анне.
– Простите, что снова вас беспокоим, но скажите, у вас есть загородный дом?
– Только небольшой садовый домик, где живут мои родители. Отец выстроил его своими руками еще в годы советской власти.
– А другого дома у вас нет?
– Нет.
Кира покачала головой. В пору советской власти со стройматериалами в стране было плоховато, ощущался дефицит абсолютно всего, так что вряд ли отцу Анны удалось бы отгрохать такие хоромы, да еще своими собственными руками. Не говоря уж о том, что обилие позолоты, тяжелые бархатные портьеры, венецианское стекло и зеркала всюду, где только возможно, фарфоровые вазы с богатым декором совершенно не соответствовали минимализму, которому отдавала предпочтение сама Анна.
В квартире у Анны все было очень функционально и современно. На фотографиях со странички Дины интерьеры больше напоминали дворцовые, с той лишь разницей, что антикварных вещей на фотографиях запечатлено не было, сплошная подделка под старину, годная лишь для простаков.
Анна еще прибавила, что муж не большой любитель отдыха в деревне. Когда ему приходит желание отдохнуть, они едут куда-нибудь в Европу.
– Правда, недавно муж заговорил о том, что хочет построить дом в коттеджном поселке, где-нибудь на заливе. Но мы даже еще участок себе не присмотрели.
– Если я попрошу вас взглянуть на фотографии интерьера одного дома, вы не откажетесь?