Пока подруги то впадали в самое черное и безграничное отчаяние, то выныривали из него и надеялись на чудо, в это самое время майор трудился изо всех сил, чтобы это чудо сотворить. Он чувствовал, что они идут по следу. Идут, наступая на пятки. Все указывало на то, что дом его обитатели покидали в большой спешке. А значит, преступники хоть и удрали, но уйти далеко еще не успели.
– Они залегли где-то поблизости, а если уехали на машине, то нам надо отследить ее! – решил про себя майор. – Выяснить бы только, что это была за машина.
Сейчас в гараже не было ни одного автомобиля. Однако следы на земле указывали на то, что тут побывала не только «Ауди» Салима, но и еще несколько легковых машин.
К сожалению, все записи с камер наблюдения, установленных в доме, оказались уничтоженными. И была уничтожена сама аппаратура.
Вопреки приказу начальства – держать разведку в курсе расследования – майор решил о своих планах больше никому, кроме своих людей, не говорить. Но и им майор приказал держать язык за зубами.
– Не нравится мне, что кто-то нас все время опережает, – сказал он им. – Сдается мне, что в наших рядах оказался дятел.
– Какой дятел?
– Такой дятел… – буркнул майор. – Который стучит!
– Кому стучит?
Этого майор объяснять не стал.
– В общем, никому лишнего словечка! – велел он своим ребятам. – Поняли меня? Ни словечка с этими… разведчиками. Тоже мне разведчики называются, свидетелей у них одного за другим убирают, а они даже сказать не желают, кто против них работает.
Майор был серьезно обижен тем, что, хотя его людям и приходилось работать в тесном взаимодействии с разведкой, они так и оставались на втором плане. Полицейским всячески давали понять, что их роль в этом расследовании чисто вспомогательная, они должны исполнять приказы типа «сбегай», «узнай», «добудь», но при этом они не должны задавать никаких вопросов.
Но невзирая на это, майор сознавал: они все выполняют важную работу, и ее надо выполнить не просто хорошо, а отлично.
– Костьми лягу, а докажу этим зазнайкам, что мои ребята не лыком шиты!
Намерение майора четко совпадало с настроением его подчиненных, и потому результаты расследования радовали всю следственно-разыскную группу.
Да, пусть Никите и удалось выяснить, что дом был взят в аренду гражданином Копытовым, Чистильщиком. Но все подробности этой сделки выясняли уже майор и его люди. Они узнали, что договор аренды был заключен на год, но оплачены были лишь первые два месяца.
Полицейские вышли на представителя агентства «Элита». А дальше расследование уже пошло как по маслу. Сотрудники полиции договорились о встрече с начальником отдела аренды и встретились с ним.
Упитанный благообразный добрячок с умными поросячьими глазками, услышав, что в доме произошло убийство, даже руками всплеснул:
– Катастрофа! Ужас! Страшный удар по нашей репутации! Как чувствовал, не надо было сдавать этот дом тому человеку.
– Вы лично занимались этой сделкой?
– Да! Дом большой, обстановка недешевая, мне хотелось, чтобы все прошло без накладок. Да и, сказать честно, сам клиент показался мне каким-то мутным. Я хотел лично убедиться, что сделка пройдет без эксцессов.
– Чем же вам клиент не понравился?
– Взгляд у него был такой неприятный, и глаза очень холодные.
– Зачем же тогда сдали ему дом?
– А что я мог поделать? – развел руками толстячок. – До появления этого Копытова дом стоял пустым почти пять месяцев. Представляете себе? Пять месяцев простоя! Мы трижды снижали цену, но все равно желающих не находилось.
– Почему? Дом хороший, теплый, правда, находится в уединенном месте, в отдалении от другого жилья, но зато с прекрасной обстановкой.
– Дело не в самом доме и не в степени его удаления от благ цивилизации. Сейчас на рынке аренды ситуация такова, что особняки и коттеджи сдать в аренду вообще очень сложно, практически невозможно. Все, кто имел наличные, вложились в недвижимость, сами жить в этих домах не хотят, пытаются сдавать, а клиентов для всех нету. Тут уж нравится тебе клиент или не нравится, дело десятое. Главное, чтобы он был платежеспособен.
– А у гражданина Копытова деньги были?
– Он оплатил наши услуги, а также два полных месяца аренды. Оплатил и глазом не моргнул, а это очень приличная сумма. Сам дом сдается за сто тысяч плюс наши услуги, всего получилось триста тысяч. Отдал одним махом наличными. Вот только я не вполне уверен, что это были его собственные деньги.
– Почему? – удивился следователь.
– Понимаете, – замялся толстячок, – во время нашего с ним общения несколько раз возникали небольшие разногласия… о, нет, ничего серьезного, просто детали, связанные с оплатой счетов и прислуги. Так вот, наш клиент всякий раз выходил из помещения и, как мне кажется, кому-то звонил, советовался.
Толстячку были показаны фотографии Чистильщика, и он сразу узнал своего клиента.
– Да, это господин Копытов! Извольте взглянуть на экземпляр договора, в котором указаны его паспортные данные и прочие сведения.
Но паспортные данные очередного фальшивого паспорта Чистильщика полицейских сейчас не слишком заинтересовали. Они понимали, что кому-то еще придется заняться тем, откуда у Чистильщика брались фальшивые документы, да еще в таком количестве. Ясно, что он их где-то приобретал, а значит, нужно найти и прикрыть эту лавочку. Но это потом, а сейчас полицейским надо было совсем другое.
– Что вы можете сказать по поводу самих владельцев дома? Они могут быть знакомы с Копытовым?
– Владельцы живут за границей. Своего будущего арендатора они в глаза не видели. Да и зачем им с ним знакомиться? Они полностью доверили нашему агентству свой дом. И если у вас есть какие-то вопросы по поводу самого дома, задавайте их нам, мы на все ответим.
– Кто занимался работой в доме? – задал следователь очередной вопрос. – Я имею в виду, убирал, готовил, работал в саду?
– Практически весь штат прислуги, которая работала в этом доме, мы получили в наследство от самих владельцев. Они особо оговорили этот момент, так как не хотели лишать свою прислугу работы. Но… Как я вам уже говорил, дом простоял пустым почти пять месяцев. Конечно, работающим в доме людям на это время предоставили отпуск.
– Неоплачиваемый, как я понимаю?
– Правильно понимаете. Все они были очень недовольны простоем. Для людей эта работа была практически единственным источником существования. Когда клиент нашелся и была достигнута договоренность о найме прислуги, мы тут же известили старых работников, и почти все они изъявили готовность немедленно приступить к выполнению своих прежних обязанностей. Исключение составила лишь одна девушка, выполнявшая работу горничной. Она уже нашла место в другом доме и вернуться отказалась. Но когда я уведомил клиента о возникшей проблеме, он заявил, что это никакая не проблема, он сам найдет девчонку для того, чтобы махать метелкой по дому.