— Именно. После того, как из-за ваших грязных махинаций меня вышвырнули с дипломатической службы, я взял имя Дэй, чтобы облегчить себе жизнь, встречаясь с приличными людьми.
К нему вернулось его обычное спокойствие.
— Это многое объясняет. Я всегда был уверен, что вы не связаны ни с полицией, ни с «Интелледженс сервис»; и меня озадачивало, почему молодой человек по имени Джулиан Дэй суется не в свои дела и с таким, совершенно необъяснимым ожесточением преследует меня.
— Да, — согласился я. — Закрытием притона Гамаля в Каире и разгромом борделя в Исмаилии вы обязаны мне. Оба этих дела доставили мне колоссальное удовольствие.
Он вновь улыбнулся.
— Мой дорогой мальчик, не следует воображать, что подобные булавочные уколы могут причинить мне сколь-нибудь серьезные неприятности. Гамаль просто поплатился за свою тупость, а потеря нескольких девиц вообще не имеет значения. Как ваш старинный приятель, я весьма опечален, что обстоятельства могут помешать вам и дальше наслаждаться ролью «чистильщика». Вы привлекли мое внимание к слабым звеньям в нашей организации, это очень важная услуга, и я не останусь в долгу. Но как ваши успехи в поисках сокровищ Камбиза?
Скрывать наши раскопки было невозможно, поэтому я пожал плечами и взглянул в сторону выкопанного портшеза и сундука с тарелками, находившихся выше по склону.
— Вы сами можете убедиться. Мы нашли несколько безделушек, но ничего особенно ценного.
— Я вижу, вы потерпели аварию, — указал он на перевернутый автомобиль, — и, если не ошибаюсь, застряли здесь.
Секунду я колебался, раздумывая, не лучше ли сказать правду, рассчитывая на его сострадание. Но, как я знал, это чувство ему незнакомо.
— О, вовсе нет, — с легкостью, которой постарался придать естественность, рассмеялся я. — Бельвили и все остальные копают в соседней ложбине. Этим утром наш автомобиль перевернулся, но так как мы не вернулись после ланча в лагерь, они, естественно, разыскивают нас и могут появиться в любую минуту.
— Вам бы сильно повезло, будь это правдой. Но я прилетел сюда на самолете. Если бы ваши друзья находились поблизости, мы бы наверняка заметили их. Сегодня вы не брились, мой юный друг, и мисс Шэйн выглядит далеко не безупречно. Этот автомобиль перевернулся вчера, и прошлую ночь вы провели в пустыне. Вы потерялись и умерли бы от жажды, не найди я вас.
— Так вы возьмете нас с собой? — неожиданно спросила Сильвия.
Он пожал костлявыми плечами.
— Боюсь, что это будет весьма затруднительно. Видите ли, в нашем самолете всего четыре места, и все они, в том числе и место пилота, заняты.
— Но четырехместный самолет в состоянии взять на борт шестерых, — торопливо возразила Сильвия. — Вы же не можете оставить нас здесь умирать.
— Могу, — спокойно сказал он, — хотя пока не собираюсь этого делать. Сейчас, я думаю, мы взглянем на сокровища.
О’Кив с большим энтузиазмом начал осматривать наши находки, и я вновь поразился, сколь многогранной была эта странная личность. Через несколько мгновений он казался совершенно иным человеком, проявляя всю свою эрудицию и шарм, обманувшие стольких людей, он оживленно беседовал с Сильвией о египтологии, и она, казалось, забыла, что разговаривает с убийцей своего отца и недавним своим похитителем, а не просто с милым, хорошо образованным джентльменом средних лет.
Затем он повернулся ко мне, и его глаза сверкнули из-под пенсне.
— А теперь вы, возможно, позволите мне взглянуть на кольца и прочие безделушки, которые были на этой несчастной мумии, когда вы откопали ее.
Все ценные находки мы отнесли к автомобилю и сложили в одну кучу, совершенно открыто. Возражать было бесполезно — скажи я, что на останках человека в портшезе не нашлось ничего стоящего, он никогда не поверил бы.
О’Кив с огромным любопытством осмотрел золотого Осириса и драгоценности. Затем протянул их Дауду и заметил.
— Думаю, лучше отнести их в самолет.
Около сокровищ лежал секстант Сильвии, Закри подобрал и его.
— Он нам потребуется, чтобы определить точные координаты этого места, — прошепелявил он и обратился к Дауду. — Возьми его и вели пилоту сделать это сейчас же.
Когда головорез пошел к самолету с нашими находками и секстантом, я хрипло сказал:
— Я бы не возражал, если бы вы захватили с собой и мисс Шэйн.
О’Кив покачал головой.
— Вы не совсем правильно меня поняли. Вы, молодые люди, с самого начала вели себя на удивление глупо и упрямо. Если бы вы оставили меня в покое, когда я завладел одной половиной таблички, и дали возможность без помех получить другую половину, я сам организовал бы экспедицию и вы не оказались бы в таком затруднительном положении. У меня не осталось иного выбора, кроме как позволить вам отправиться в экспедицию, раз уж вы так решили. Я даже подумал, что, дав вам неделю на поиски, избавлюсь от хлопот самому искать и откапывать сокровища. Вы привели меня к месту, где погибла армия Камбиза, и подарили несколько интересных сувениров, которые я захвачу с собой. Теперь я вернусь, когда захочу, раскопаю всю долину и выгребу ее сокровища. Сейчас мне осталось только отблагодарить вас за все ваши действия и спасти от ужасной смерти, э-э-э… застрелив вас.
— Черт побери! — дрожа от ярости, взревел я. — Оставьте при себе выражения благодарности и не тратьте патроны. Мы застряли здесь и через неделю будем мертвы и без стрельбы.
Закри причмокнул и проговорил тонким фальцетом:
— Ваши друзья недалеко и могут обнаружить вас. Неужели вы думаете, что мы станем рисковать и оставим вас в живых? О нет, ни за что! Вам слишком многое известно. Принцесса Уна сказала нам, что была чересчур откровенна с вами.
О’Кив кивнул.
— Я вижу, вы совершенно пришли в себя после пребывания в гробнице. Когда Уна обо всем рассказала, я догадался, какую шутку вы сыграли с ней, и на другой день сам спустился взглянуть на фигуру, которую она приняла за ваш призрак. Это была великолепная идея, немало позабавившая меня. Бедная принцесса сейчас расходует значительные суммы на мессы за упокоение вашей души, надеясь с их помощью сократить на несколько тысяч лет время вашего пребывания в чистилище.
— Послушайте, — сказал я, — я не воспользовался ничем из того, что Уна сообщила мне.
— Но вы сможете сделать это, если представится случай, и к тому же, честно говоря, вы утомили меня. Я больше не вижу привлекательности, присущей вам в молодые годы.
Я страстно желал вцепиться этому мерзавцу в глотку, но прекрасно понимал, что меня изрешетят прежде, чем я смогу убить его голыми руками. Сдерживая себя, я глухо произнес:
— Хорошо. Делайте со мной, что хотите. Но при чем тут мисс Шэйн? Ради Бога, неужели вы не можете совершить хоть один милосердный поступок в своей жизни и взять ее с собой?
— И этим дать ей возможность сделать заявление в полиции, что вас застрелили в пустыне? Нет уж, благодарю, мой юный друг. Вы оба дошли до точки. Дауд! — бросил он вернувшемуся арабу. — Кончай их! Сначала женщину.