В последний момент молодая женщина успела увернуться, и лезвие, которое иначе угодило бы ей в горло, вонзилось в плечо.
– Сдохни! – заревела Мари, занося руку для второго удара, но тут на нее бросился Фредерик, и они сцепились. Бешенство придало любовнице Ива сил, она едва не ткнула противника ножом, но тут он нащупал рядом с собой, на маленьком столике, спицы, схватил одну из них и ударил, не глядя. Что-то брызнуло ему в лицо, Мари страшно захрипела, потом повалилась на пол… А потом наступила тишина.
Чувствуя дурноту, Фредерик поспешно вытер лицо и увидел на руках чужую кровь. Его зашатало, но тут он заметил, что Рене съежилась на диване, зажав рукой рану на плече. Из-под тонких пальцев молодой женщины растекалось неправдоподобно большое красное пятно, которое занимало уже почти половину лифа.
– Вы ранены? – пролепетал Фредерик и тут же понял, что, в сущности, ничего более глупого в данных обстоятельствах спросить было нельзя.
– Кажется, она задела подключичную артерию, – ровным тоном промолвила Рене, словно речь шла не о ней самой. – Это может быть немного неприятно.
– Надо перевязать рану, – пробормотал Фредерик. – Иначе можно истечь кровью.
– А вы в этом разбираетесь? – с интересом спросила Рене.
– Я? Да, немного. Я когда-то учился… на врача. Здесь нигде нет бинтов? – Рене молча покачала головой. – Тогда я пойду поищу, чем вас перевязать.
– В моей комнате есть запасные полотенца, – сказала молодая женщина. – Они чистые, так что сойдут.
Фредерик открыл рот, чтобы что-то сказать, но бросил взгляд на пятно крови на платье, которое росло на глазах, и выбежал из комнаты. Оставшись одна, Рене прислонилась затылком к спинке дивана и задумалась.
«Он боится вида крови… Верно, он говорил об этом на судебном процессе, но его подняли на смех, ему никто не поверил. Значит, мое первое впечатление оказалось верным… Он не убийца, а «бретонский демон» – кто-то совсем другой. Да, я была права: он не убийца. Иначе он не испугался бы меня, когда я застукала его в той комнате, внизу… Убийца бы знал, что в любой момент сумеет заставить меня замолчать…»
Фредерик с грохотом сбежал с лестницы, влетел в комнату, где сидела Рене, споткнулся о ружье, которое валялось на полу, и со всего маху рухнул к ее ногам. Покраснев как маков цвет, он поднялся. Он не ушибся, но его самолюбие немного пострадало от сознания собственной неуклюжести.
– Уберите ружье, – проворчала Рене. – Положите его… Ну, хотя бы на кресло… Вот так… Отлично. Теперь, хоть вы и не выносите вида крови, вам придется собрать все свое мужество и перевязать меня. Если, конечно, в ваши планы не входит бросить меня тут умирать, – добавила она спокойно.
– Нет, – коротко ответил Фредерик, мотнув головой. – Не входит. – Он немного поколебался. – Как вас зовут, я имею в виду, на самом деле?
– А с чего вы взяли, что меня зовут не Рене? – прищурилась его собеседница, и в глазах ее вспыхнули золотые искры.
– Тот человек на маяке… – Фредерик закусил губу, осматривая рану. – Платье придется разрезать. Не все, но вокруг раны…
– Что еще за человек?
– Этот, – юноша подбородком указал на Фализа, – встречался на маяке с каким-то «Мэтром», и тот ему сказал, что вы – не вы и все это – ловушка…
– С кем он встречался? – пронзительно вскрикнула Рене.
– С Мэтром… – удивленно повторил Фредерик, глядя на нее. – Он сказал, что вас надо убить… И я поспешил сюда…
– Господи боже мой! – застонала Рене. – И вы его не убили?
– К… кого? – растерялся ее собеседник.
– Мэтра! Боже мой, какую услугу вы бы мне оказали, если бы… – Она поглядела на изумленное лицо Фредерика и покачала головой. – Ладно, теперь уже поздно об этом говорить… Как он выглядит? Сколько ему лет? Во что он одет? Как он оказался на острове? Давайте, выкладывайте!
– Но я… – лепетал Фредерик, – я не видел его лица… Я только слышал голоса… Я прятался на лестнице маяка… А они стояли внизу… Потому что снаружи лил дождь…
– Это просто кошмар какой-то… – пробормотала Рене. – Быть в нескольких шагах от… и даже не подозревать! И этот Щеголь, болтун, который всегда всем делился со своими подручными… А тут промолчал, никак не показал, что он пойдет встречаться с… О, черт, черт, черт! Ищи его теперь… Потратить столько времени, чтобы вытащить этого мерзавца из укрытия… и опять ничего! – Она поглядела на тела, распростертые на полу, и досадливо сморщилась. – Основной план, ах, боже мой… Ладно. Возьмите там, на столе, ножницы, чтобы разрезать платье… Надеюсь, господин Ворт [13] никогда не узнает, что стало с его творением…
Частично повинуясь ее указаниям, частично на ходу припоминая знания, полученные в университете, Фредерик перевязал рану. Нельзя сказать, чтобы это далось ему легко – страх перед кровью просто так не проходит, – но его поддерживало сознание того, насколько он сейчас важен для Рене.
– Все-таки, как вас на самом деле зовут? – не удержавшись, спросил он.
– Будем считать, что на самом деле меня зовут Рене, – отозвалась молодая женщина, и что-то было в ее тоне такое, что сразу же отбило у него всякую охоту расспрашивать дальше. – А вы – Фредерик Варен, не так ли?
В глубине души он ожидал чего-то подобного, но услышать свое имя здесь и сейчас, в комнате, где лежали трупы трех человек, которых он убил, оказалось все же гораздо мучительнее, чем он полагал. Его губы дрогнули.
– Я никого не убивал, – пробормотал он, имея в виду преступления, за которые был осужден на смерть.
– Я вам верю, – сказала Рене, и по тому, как она произнесла эти слова, он понял, что она действительно ему верит. – Нам надо выбираться с этого острова, и когда я говорю «нам», это значит, что вы поедете со мной. Надеюсь, вы не против?
– Нет-нет! – горячо воскликнул Фредерик. – Я пойду за вами куда хотите…
– Очень хорошо. – Рене повела раненой рукой и поморщилась. Лицо ее мало-помалу бледнело, теряя краски, и это начало тревожить Фредерика. – Итак, положение наше прескверное. Я ранена, и, боюсь, толку от меня будет мало, а между тем нам надо добраться до Парижа, – то есть с острова перебраться на берег, дальше как-то доехать до станции, сесть на поезд и сделать столько пересадок, сколько понадобится. Беда в том, что вы беглец, вас ищут, а это значит…
Она замолчала, о чем-то размышляя.
– Плохо, все плохо, – промолвила она наконец. – Конечно, на острове есть лодка, но днем мы плыть не можем – если меня узнают, пойдут толки, а если узнают вас, то все окончится совсем скверно. Значит, надо покинуть остров ночью, а лучше всего – как можно скорее, то есть именно сейчас.
– Я согласен, – быстро ответил Фредерик.
– Вам придется грести, а погода сейчас не самая лучшая. Вы к этому готовы?