Вслух же опытная владычица сказала:
– Хорошо. Помирились, посмеялись, а теперь за дело. Давайте сразу рассмотрим наши действия в самых неблагоприятных обстоятельствах.
Три головы склонились друг к другу и перешли на заговорщицкий шепот.
Тогда как в то же время насытившаяся страстными любовными играми парочка разлеглась для отдыха на широкой королевской кровати. Гром с некоторой ленцой рассказывал о своих самых бесшабашных поступках в юности, а счастливая Маанита смеялась над старыми шутками и розыгрышами так наивно, весело и заразительно, что и сам король непроизвольно развеселился. Причем по радостным слезинкам в глазах у прекрасной девушки он замечал, что она нисколечко не притворяется, ей действительно радостно, вольготно и приятно. Да и те движения, с которыми она нежно и трепетно прикасалась к его телу, могли вскружить голову любому мужчине.
Правда, время от времени король Чагара вспоминал о предстоящих еще сегодня делах и переводил разговор на нужную тему:
– Что у вас там, в Шулпе, самое таинственное и ценное?
– О! Да там хватает таких мест. И я тебе их все покажу. В одни из них Гранлео нас заводил с завязанными глазами, в другие имел право входить только он, о некоторых я догадываюсь и могу показать их примерное расположение. Мало того, мне удалось подсмотреть, каким образом покойный император вскрывает тайные комнаты и где находятся некоторые рычаги управления передвижными стенами. А внутри столько сокровищ и таинственных устройств! Они все из блестящего железа, но некоторое железо теплое, как дерево. Одно только меня беспокоит, чтобы оставшиеся в столице Сангремара людишки не узнали о гибели императора преждевременно и не бросились грабить дворец. Когда ты собираешься выступать?
– Скорей всего уже завтра…
– Какое дальновидное и правильное решение, о мой повелитель! Наверняка тебе удастся захватить всю столицу с наскока. Это ты просто здорово придумал, они еще совершенно не ждут твоего нападения.
Такая неприкрытая лесть прошла даже сквозь щиты сексуального удовлетворения и заставила Грома слегка напрячься:
«Вообще-то план немедленного нападения принадлежит монаху, но ни к чему мне сейчас вдаваться в излишние пояснения. А вот интересно, как она сама к нему относится?»
Словно подслушав его мысли, Маанита спросила:
– А где твой монах Менгарец? Поговаривают, он самый великий и прославленный воин в твоем войске. Да и на поединок он Гранлео вызывал не зря, теперь императора нет, а мне посчастливилось встретиться с тобой. Кстати, а какую награду ты приготовил для его святости, высшего проповедника монастыря Менгары?
– Хм! Откуда ты про него все знаешь?
– Да мы только и прислушивались ко всем разговорам на эту тему, мечтали как можно скорей освободиться от проклятого диктатора. Зато теперь я такая счастливая… Надеюсь, ты подаришь одну из наложниц своему Менгарцу? А то и две? Ведь наверняка он заслужил такой подарок с твоей стороны?
– Ну да, заслужил. – Король вспомнил о сапогах и кожаной курточке пришельца, заполненных желе гарбены, и стал приподниматься на кровати. – Только ему сейчас не до этого. Пора готовиться в поход.
– А потом?
– Потом видно будет… Одевайся, я сегодня же хочу представить тебя своим придворным. – Гром с предвкушением улыбнулся. – Пусть немного позавидуют!
Пока король Чагара на севере принимал капитуляцию, на юге оставшиеся в конном строю рыцари и в самом деле попытались прорваться через речные броды. Внушительные потоки воды к тому времени спали и вернулись к нормальному уровню. Но благодаря предвидению Менгарца, ничего у врага не получилось. Установленные на перспективных направлениях заграждения оказались очень кстати, и преодолеть их бронированной кавалерии так и не удалось. Первая, самая стремительная, и, как ожидали имперцы, неожиданная атака напоролась на непреодолимые рубежи, всадники понесли досадные для них потери и по единому сигналу вновь отступили на юг. Видимо, командующий рыцарями не решился прорываться любой ценой.
На месте скоротечного сражения осталось более двух десятков закованных в железо тел, и среди них люди генерала Тербона отыскали несколько раненых. Двое из них были в сознании. Их доставили в Радовену чуть позже прибытия туда Грома Восьмого, и сам генерал проследил за допросами. Пленники оказались крепкими орешками, гордым молчанием реагируя на вопросы, запугивания или угрозы пыток. При всем уважении к такой стойкости духа своих коллег Тербон просто не имел права деликатничать с недавними врагами, но все-таки перед тем, как отдать рыцарей в руки пыточных дел мастера, решил в последний раз попытаться разговорить пленников:
– Как ни прискорбно, но больше с вами мирно беседовать не будут. Вы пришли на нашу землю с оружием не для рыцарского турнира, где слово чести превыше всего, вы пришли к нам как завоеватели и убийцы. Поэтому и отношение к вам соответствующее. Раз не хотите просто отвечать на вопросы, будете выговаривать нужные нам ответы порванными языками сквозь выбитые зубы. Только вот напоследок хочу вам задать лишь несколько вопросов как воин воинам. Причем это не будет касаться ни ваших тайн, ни секретов вашего происхождения.
Генерал встал и как бы в раздумье прошелся по подвалу, нисколько не обращая внимания на упрямое молчание. И только потом начал спрашивать:
– Ведь уже знаете, что Гранлео погиб?
– Нам о его смерти ничего не известно, – наконец-то разжал губы один из рыцарей.
– Когда вас везли сюда, вы наверняка заметили горы трупов, которые тысячами продолжают выгребать из-под обломков плотины, осадных башен и толстого слоя грунта. Волна перемолола все и всех. А ваш император находился возле самой плотины и попал под удар самым первым. Скорей всего от него остались только неузнаваемые куски мяса, как и от доброй трети его армии.
Второй рыцарь сделал попытку улыбнуться:
– Насколько я понял, ваш монах Менгарец остался жив?
– Да. Его в самый последний момент подхватила в воздух огромная птица, наподобие гигантского орла катарги.
– Ну вот, раз он спасся, то и император Гранлео тоже мог спастись.
– Все видели, как его накрыла волна…
– Это еще ничего не значит! – с нескрываемой злостью заговорил рыцарь. – Мы все прекрасно знаем, что Гранлео бессмертен. Поэтому пока мы не увидим его опознанный труп, наша присяга остается в силе. И никто никогда не сможет обвинить керрангов в нарушении присяги!
Тербон удивленно пожал плечами:
– Первый раз слышу о каких-то керрангах. Вас отбирают из числа этих вонючих Львов Пустыни? Или из рабов?
Оба рыцаря воскликнули почти синхронно:
– Керранги не бывают рабами!
– Как же не бывают? А сейчас вы кто? Самые настоящие рабы! А когда поработаете на карьерах пару месяцев, то еще и не то запоете.