Я была напугана, но что-то руководило мной в этот момент. От меня не ускользала ни одна деталь нашего положения: одновременно я следила за двумя вооруженными бандитами, за реакцией Ребекки и за ощущениями собственного тела. Несмотря на страх, мною владело странное чувство покоя… словно нечто охватило меня и ведет через тернии.
Один из грабителей потребовал у меня кошелек. Мое безмятежное «я» следило за тем, как я достаю кошелек из-под сиденья и протягиваю в окно. Добыча злодеев оказалась скромной: несколько долларов, пара кредитных карточек и губная помада. Один из них порылся в кошельке своими мясистыми пальцами с массивными золотыми кольцами, вытащил водительское удостоверение и сунул его в карман. Он наклонился ко мне (я почувствовала запах перегара) и вытащил из волос серебряную заколку. Моя прическа рассыпалась, и волосы закрыли лицо.
Я слышала, как один из парней кричал Ребекке: «Вылезай из машины!» Мое безмятежное «я» послало ей беззвучный ментальный сигнал: «Делай, как они велят, и мы не пострадаем». Но моя сестра пыталась противодействовать человеку, забиравшему ее фотоаппарат.
«Да хоть пленку оставьте!» – просила она.
Бандит повторил: «Вылезай из машины!» Краем глаза я заметила дуло пистолета, приставленное к виску Ребекки. Наконец она уступила и вышла ко мне. Мы встали с поднятыми руками, прижавшись лицом к холодной цементной стене туннеля. Мое безмятежное «я» подсказывало: «Просто дыши. Не делай резких движений». Когда в затылок уперлось дуло револьвера, тело мое задрожало, через меня будто бы прошел электрический разряд, желудок подступил к горлу. Я не чувствовала никакой боли, но по лицу потекла теплая жидкость. Я стерла ее рукой и посмотрела, что там, ожидая увидеть кровь, к которой привыкла, ведь я была врачом. Но это оказался пот.
Я попыталась оценить наше положение, включив все органы чувств. В воздухе стоял запах пороха, можно было слышать шаги по асфальту и неровное дыхание нападавших. Я прислушалась, не едут ли по шоссе другие автомобили, но их не было. Я чувствовала, что Ребекка находится рядом и ведет себя даже спокойнее, чем я. Ветер трепал мои волосы, и они лезли в глаза. Я не могла ничего видеть, поэтому остальные мои чувства были обострены.
Вскоре я услышала выстрел. Не застрелили ли они мою сестру? На меня нахлынула волна паники, и я поняла, что лучше быть убитой самой, чем пережить смерть близкого человека. Но Ребекка кашлянула, и я вздохнула с облегчением: значит, мы обе живы.
Держа пистолеты наготове, люди в масках приказали нам повернуться, стать за машиной и лечь лицом на асфальт. Мы сделали, как было сказано, и тогда один из нападавших проревел: «А сейчас не двигаться!» Раздался грохот выстрелов, и острые камни посыпались на мои ноги. Затем наступила тишина, сменившаяся вскоре тяжелым дыханием, приглушенным шепотом (слова я не могла разобрать) и звуком быстрых шагов. Двери автомобиля открылись и закрылись, наконец машина завелась, послышался визг колес и все успокоилось.
Я лежала довольно долго и все еще ощущала щекой жар от удара об асфальт, когда к месту происшествия подъехал автомобиль. Его двери открылись, потом захлопнулись. В туннеле раздался мягкий мужской голос: «Эй, с вами все в порядке?»
Я поднялась и увидела двоих мужчин в охотничьей одежде, стоявших возле нас: «Дамы, вам нужна помощь?» Опасность миновала…
Во время ограбления мое тело и разум испытывали подлинный страх – вид страха, издревле известный человеку, когда существует прямая угроза жизни. У меня страх вызвал реакцию, которую гарвардский физиолог Уолтер Кэннон десятилетия назад назвал реакцией стресса, т. е. «спасайся бегством или борись». Включился механизм выживания, были задействованы все системы организма, в случае если бы мне понадобилось бежать от нападавших или предпринять какие-то титанические усилия для спасения жизни (своей или Ребекки). Когда вам к виску приставляют револьвер, страх следует приветствовать, он защищает вас, мобилизуя все ваши ресурсы.
Если бы люди не знали этого подлинного страха, они могли бы выйти на проезжую часть и попасть под машину, обняться с гремучей змеей, прыгнуть с самолета без парашюта, зайти в опасный квартал в два часа ночи или оставить дитя, не умеющее плавать, без присмотра у плавательного бассейна. Когда же включается заложенная в нас реакция на стресс, то естественные механизмы выживания помогают нам и нашим близким. Таким образом, этот спасительный вид страха способен принести пользу здоровью и даже спасти жизнь.
В древние времена люди гораздо чаще испытывали нужду в природном инстинкте самосохранения. Они были весьма уязвимы и становились легкой добычей хищников, жертвами стихийных бедствий, голода, болезней. Ситуация с тех пор существенно изменилась: очень немногие из читателей этой книги рискуют быть съеденными тигром или умереть от голода.
Большинство страхов, пожирающих нас в настоящее время, существуют лишь в нашем воображении. Они не представляют собой реальной угрозы, но мозг не чувствует разницы, поэтому нервная система получает сигнал реагировать, когда это вовсе не является необходимым. В итоге охранные механизмы разлаживаются и мы чувствуем необоснованный страх, а это вредит здоровью и ведет к страданиям, которых можно было бы избежать.
Если страх способен навредить вам и принести несчастье, то, выходит, от него нужно избавиться. В новый год дайте себе обет исцелиться от страха, добавив к нему, например, обещания есть здоровую пищу и делать больше физических упражнений. Но в этой книге я предлагаю более основательно подойти к решению проблемы: пересмотреть отношения со страхом, с тем чтобы не исцелиться от него, а позволить ему исцелить вас.
Остановимся на мгновение. А что, если страх – это не то, чего следует избегать, стыдиться, чему следует противиться? Попробуйте увидеть в нем помощника. Может быть, страх – это нечто вроде перста, указующего на преграду между вами и благосостоянием? Большинство из нас тратят массу энергии на то, чтобы убежать от своих страхов. Но ведь страх может быть вестником, пробуждающим вас, сообщающим о том, что именно нужно исцелить в вашей жизни. Например, если над головой есть крыша, а в банке открыт счет, но вы боитесь разорения, то страх, вероятно, указывает на схемы бедности, усвоенные вами в детстве. Чтобы почувствовать изобилие, вам понадобится поразмыслить об этих ограничениях. Если вы боитесь открыть свое сердце любви, это значит, что страх посылает вам сигнал о боли от незалеченной сердечной раны, говорит о том, что за ней нужен тщательный уход. Если вы боитесь заболеть, то страх, видимо, несет в себе следующее послание: вам не нужно так много отдавать, следует позаботиться о себе. Страх может содержать в себе ценную информацию, и если вы готовы к нему прислушаться, а не бежать, то он поможет вам встать на кратчайший путь к исцелению тела, разума и души.
Чтобы подружиться со страхом, необходимо знать, как и когда на него реагировать. Когда ваша жизнь в опасности, страх подстегивает к действию. Но если пугающий объект существует лишь в вашем воображении, необходимо прочитать послание, которое страх пытается донести, в противном случае он одолеет вас и обусловит ваши решения. Перемены в поведении требуют различать страх, указывающий на реальную опасность, и страх, пытающийся поведать нам о «слепых пятнах» нашей жизни. Но как отличить один от другого?