— Так что по поводу арбалетов? — не терпелось Мурчачо.
Виктор пожал плечами, подошел к орлу ближе и уже в который раз стал рассматривать приподнятую для удобства лапу.
— Ну если хорошенько подумать да сделать оружие по несколько совсем иной схеме… Вес и громоздкость для вас не страшны… Плюс полностью перепрофилировать спусковое устройство под когти, то… Хм! Может, что-то и получится! Вот как только доберемся до порядочных мастерских, набросаю чертеж и дам задание хорошему мастеру изготовить опытный образец. Ну а потом, во время испытаний, будем по ходу вносить усовершенствования.
Орлы довольно заклекотали на своем наречии. Хотя самый молодой катарги тут же перевел свистом:
— Вот тогда точно наши горы станут неприступными для убийц.
Затем отряд из двух видов разумных плотно насытил желудки сочным, обжаренным мясом и тронулся в путь. Но с того часа орлы гордо носили у себя под крыльями свернутые в кольца лассо, которые в конечном итоге укоротили до шести метров. Так оказалось намного удобнее и точней накидывать на человека. Да и никаких негативных последствий на жизнедеятельность людей это не оказывало.
Еще до сумерек, руководствуясь подсказками с неба, вышли не просто к безлюдному берегу, но еще и в таком месте, где имелся вполне удобный спуск к воде.
А потом из-за ближайшего изгиба водной глади показались идущие кильватерным строем корабли. Почти все они несли на себе следы заметных, конструктивных изменений. Деревянные щиты значительно нарастили борта и вдобавок нависали над водой под крутым углом. Это практически перекрыло все возможности морским чудовищам атаковать плавсредства с ходу. Ну разве что с большей активностью они пытались запрыгнуть на борта кораблей с низкой посадкой. Но там в будничной обстановке воины орудовали длинными копьями со специальными утолщенными наконечниками. Достаточно было водным тварям выпрыгнуть из воды и зацепиться лапами за борт, как сквозь щели в щитах копьем протыкали в нескольких местах брюхо, и очередной кашьюри с рычащим хрипом сваливался в воду. Ну а там его, раненого и окровавленного, тут же начинали рвать на части собратья.
Несколько монотонная получалась работа у копейщиков, зато действенная. Сразу было заметно, что даже соль впереди идущий корабль перед собой не рассыпает, как делали всегда раньше. Научились устранять мерзость на бортах самым оптимальным способом.
Чуть ли не сразу начался обмен сигналами с помощью флажков, а когда окончательно убедились, кто есть кто, всеобщей радости не было предела. Из пушек, конечно, палить не стали в честь воскресшего для многих моряков Монаха Менгарца, но глотки в приветственном крике рвали нещадно и от всей души.
Сам Виктор, когда рассмотрел всех, кто находился на флагмане, тоже обрадовался настолько, что не стал дожидаться, пока спустят большой командирский бот на воду. Да и вообще дал команду бот не опускать без надобности. Лишний риск все-таки при таком скоплении плавающих вокруг людоедов.
Заранее договорившись с Мурчачо, его святость схватился за длинную веревку и в течение минуты эффектным способом перенесся на головное судно. Причем еще и знаменитый свой двуручник прихватил, картинно поместив его за спиной. Все прибывшие моряки после такого поразительного, однозначно рискованного трюка и теперь уже явного подтверждения сотрудничества высшего проповедника с гигантскими катарги прямо взвыли от восторга. От слаженного рева на какой-то момент даже прекратились атаки напуганных кашьюри на корабли с низкой посадкой. А сам Менгарец уже по очереди обнимался с прибывшими друзьями и соратниками. За время разлуки никто из них особо не изменился, разве что адмирал Ньюци-ген несколько поправился, да еще больше загорел под прямыми лучами солнца. Теперь его лицо имело благородный бронзовый оттенок. На флагмане оказалось и пять помощников Менгарца, которые участвовали в раскрытии тайн императорского дворца в Шулпе. Еще восемь человек из особо приближенных и доверенных лиц находилось на других кораблях. То есть королевство Чагар, а вернее сказать, принцесса Роза отправила в помощь его святости не просто элиту своего боевого флота, но и наиболее одаренных технических гениев, которых удалось воспитать и обучить за последние два года. С такими знатоками, затейниками и новаторами можно было проворачивать дела на несколько порядков выше, чем до того занимались Виктор, Фериоль и недавно примкнувший к ним Додюр.
Ну и естественно, ничего пока не рассказывая о себе и о делах в Керранги, Менгарец потребовал отчета о том, как добрались, как дела в родном королевстве Чагар и что творится в окрестностях Шулпы. Следовало сразу сориентироваться, что делать дальше.
История о дальнем морском пути через проливы изобиловала удивительными событиями, важными сражениями и порядочными трудностями.
Началось все с того, что эскадру, еще на подходе к Кряжистому углу, атаковала огромная масса кораблей, принадлежащих объединенному флоту Второго Щита. Под парусами атакующих находилось и несколько вполне солидных боевых кораблей: два корвета, четыре фрегата и десяток массивных шхун. То есть враг, не идя ни на какие призывы к переговорам, сразу пошел на сближение с целью абордажа.
Не повезло им. И основную роль в этом невезении сыграли пушки королевства Чагар. Отлично обученные канониры, давно зарядившие и наведшие свои орудия, стали меткими попаданиями разрывных ядер топить на просторах Речного пролива все, что плавало. Адмирал Ньюциген дал команду не щадить никого, на абордаж не идти, корабли не пленять, вплоть до небольших барков, по двум причинам. Во-первых, неповадно будет связываться больше никому с его эскадрой. А во-вторых, не следует оставлять у себя в тылу недобитого противника. Даже порадовался, что недальновидные "болотники" собрали все силы в единый кулак. Не пришлось долго за ними гоняться.
После этого не понесшая ни единой утраты эскадра приблизилась к паромной переправе. В отличие от прошлого раза, когда тросы добровольно, вернее даже, инициативно, опустили, сейчас гостей встретили совершенно иначе: приготовились "не пущать" всеми силами. Причем обе противоборствующие между собой армии Шлема и Второго Щита действовали воедино. Выставили на берегу все баллисты и тяжелые, стационарные арбалеты. А Львы Пустыни еще и пять трофейных пушек в удобном месте установили и первыми открыли пальбу. Погорячились! Несмотря на преимущественное положение, они не могли конкурировать с чагарцами ни в меткости, ни в дальности стрельбы. Про запасы пороха и ядер и речи не шло. Подходящие корабли с одного борта громили побережье Шлема, а с другого беспощадно сжигали все, что шевелилось на берегу Второго Щита. Затем, практически без всякой остановки и паузы, подрывники, прикрываемые пальбой из пушек, попытались установить неимоверные, по их мнению, заряды прямо на тросах. Вот здесь эскадру ждало разочарование: на иномирском, витом углеродистом железе остались только незначительные повреждения.
Тогда адмирал недолго думая направил крупный десант на баркасах к правому берегу, и подрывники заложили мешки с порохом уже непосредственно в тоннелях, из которых свисали металлические тросы, перегораживающие пролив. Невероятный по силе и эффективности взрыв обвалил часть берега вместе со стопорами, причалами и тянущими устройствами. Все это рухнуло в воду и оказалось на пятнадцати — двадцатиметровой глубине. Достать все это имущество "болотникам" и пять лет будет не под силу.