– То есть у нас один день?
– Судя по солидности возводимой стены, может, и два, а то и три. Помнишь ведь, какие мы крутые тропы и перевалы проходили, пока сюда добрались. А пушка – штука не слишком разборная. Да и снаряды или ядра с порохом тоже весят изрядно.
– То есть успеем отоспаться, откормиться и все остальное? – воспарил духом посол, еще недавно сожалеющий о последнем в своей жизни обеде.
– В обратном порядке, ваша светлость, в обратном. – Виктор осмотрел стены и бессильно пошатывающихся дозорных. – Отсыпаться могут рыцари, а мы начнем со «всего остального». Вначале допрос той пары пленных… если они еще от ран не скончались. Потом лечение наших раненых – работа для меня, а поиск подземного хода – задание для тебя.
– Ерунда! Я эту крепость с детства знаю: не было здесь никогда подземного хода. И в ссылках исторических о нем ни слова!
Виктор задорно рассмеялся:
– Не в обиду, Готтэ! Вот сколько тебе уже лет, а размышляешь как юный оруженосец. Сам подумай, какой смысл строить здесь крепость вообще? Пересечение караванных дорог? Угрожающие с моря пираты? Неприступная на веки вечные твердыня?
– Ну, может, блажь барону-основателю в голову пришла. Или жить хотел в уединении.
– Даже не смешно! Ты захочешь уединяться там, где даже колодца нет? И пить из цистерны с дождевой водой? Без единого деревца над головой? Да еще и с шансами оказаться в ловушке? Так что подземный ход должен быть обязательно, просто его раньше никто не задавался целью отыскать.
– Сомневаюсь.
– Правильно, может, и задавались, но так и не нашли. А нам судьба подкидывает сразу несколько шансов, и будет глупо с нашей стороны, если мы ими не воспользуемся. Пусть даже короткий ход, в пределах нашей видимости. Но и то польза! Хотя бы подкрасться ближе к гипотетической пушке и воспламенить один из снарядов, уже какой эффект получится.
Барон Варнградский недовольно посопел и хмыкнул:
– Ну да, и самому при взрыве погибнуть, и саниеровцев на штурм погнать. Что это даст?
– Зато как весело будет, – хохотнул Виктор, уже спускаясь со стены во внутренний двор. – Тогда уж точно каждый наш воин унесет с собой в пятый эфирный слой по десятку противников. Ха-ха! – Он на секунду замер в раздумье. – Ладно, Готтэ. Ты иди допрашивай того длинного, а я – того толстого. Если будут сомнения, обмениваемся мнениями или меняемся местами.
И они разошлись к основаниям разных башен, каждый к означенному пленному. Командир всего отряда приблизился к своему объекту допроса, присматриваясь к бледному саниеровцу. Тот или притворялся, или спал в самом деле. Но иномирцу, попавшему в перипетии и оказавшемуся со своими лучшими воинами в западне, сейчас было не до церемоний. Решительно выдохнув, он небрежно пнул пленного в плохо забинтованную рану, и тот со стоном задергался в путах. Словно в унисон ему, со стороны второго пленного раздался еще более мучительный крик боли: Готтэ просто мечтал на ком-то сорвать злость из-за гибели нескольких старых товарищей. Через секунду вопль повторился, захлебнувшись бубнящей скороговоркой.
– Ну вот, твой товарищ уже все рассказывает. Что и тебе советую. – С сочувствующим видом высший лорд-барон Жармарини присел на ступеньку. – Иначе господин посол высшего правосудия и за тебя примется. Он к преступникам неровно дышит.
– Мы не преступники! – блеснул ненавидящими глазами пленник. – Мы воины регулярной армии королевства Саниеров.
– Вранье! Раз вы на чужой территории и атакуете мирный отряд – значит, вы преступники. За что и будете наказаны.
– Это ты – лгун! Мы здесь по приказу нашего монарха, а его попросили о помощи бароны Южной Шпоры. И как раз вас ловят как преступников.
– Значит, вы знаете, кто я и по какой здесь причине?
– Вплоть до имени! – похвастался пленник. И это было его последнее, полностью осознанное восклицание.
Конечно, Виктор предпочел бы сохранить магические силы для восстановления страждущих раненых, но и пинать больше саниеровца по открытым ранам или дробить ему пальцы на руках кованым сапогом он не мог по чисто моральным соображениям. Поэтому быстро обыскал допрашиваемого, изъял еще один ранее не найденный амулет и ударил средней силой подчинения эмоций. Ужас, вошедший в сознание связанного человека, оказался гораздо страшней, чем физическая боль, и уже через пару минут, справившись с икотой и глотая дыхательные спазмы, пленник рассказывал не только про цель их непосредственного задания, но и про весьма интересные события в самом королевстве Саниеров.
По логике вещей внушительный отряд рыцарей Жармарини, прибывших на паре кораблей в баронство Южная Шпора, не должен был привлечь к себе внимания. Баронство бедное, славилось лишь своими строителями кораблей да удачливыми рыбаками, которые поставляли вяленую и соленую рыбу сразу в несколько государств. В любое время здесь были рады гостям, исследователям, искателям сокровищ и просто путешественникам. Потому что жители баронства кроме рыбы, вяленой баранины и шерсти приторговывали еще и «страшно древними» картами с обозначенными в труднодоступных местах кладами и доисторическими захоронениями. Понятно, что ни сокровищ, ни уникальной утвари или предметов вооружения любители старины не отыскивали, и вера, за века такого изощренного обмана, значительно угасла. А в последние полста лет только лишь совсем наивные люди поддавались на фальсифицированные карты – слишком уж накладными получались бессмысленные поиски.
Но сам факт путешествия хоть каким по величине отрядом по территории баронства считался обычным явлением. Чаще всего разрешения от правителей не спрашивали, а про такую вещь, как проездная пошлина, и понятия не существовало. То есть просьба со стороны местных баронов, настоящих и выборных, их защитить изначально выглядела абсурдной.
Странной выглядела и спешка, с которой внушительное воинское формирование в количестве двух дивизий двинулось к тому самому порту-столице, в который прибыл отряд рыцарей Жармарини. По начальному приказу от короля Саниеров всех прибывших из Жармарини следовало перебить на горной дороге, ведущей из порта на внутренние территории. К счастью для жармаринцев, дивизии из королевства Саниеров опоздали на два благословенных светлыми демонами часа. Но сам факт такой спешки указывал однозначно: о высадке рыцарей знали и конкретно стремились уничтожить именно их. Да и пленник это подтвердил. Отдельно добавлялось, что имеется дополнение: высшего лорда-барона Виктора Алпейци постараться уничтожить на месте. Плен – нежелателен.
Последнее жесткое требование вообще ни в какие ворота не лезло. Потому что при всей своей нахрапистости, везучести и непобедимости иномирец ни с одним из представителей Саниеров до сих пор не сталкивался. Убить никого не мог, перейти дорогу тоже. Так что такая ненависть вроде как не имела под собой оснований. В итоге следовало только два вывода: либо на него ополчились большие силы в самом баронстве Жармарини, либо король Саниеров воспылал к нему беспричинной ревностью. Вернее не так сам король, как его молодая министр обороны, которая в последние годы изолировала королевство от внешнего мира и проводила там какие-то коренные преобразования. Причем не только армия подверглась тотальной реорганизации, но и сельское хозяйство вкупе с промышленностью переходило чуть ли не на индустриальные рельсы. А после того как Виктор совсем недавно отчетливо рассмотрел и бинокль у противника, и маскхалат, его подозрения по поводу еще одного выходца с матушки Земли только усилились. Так что дальнейший допрос он и сосредоточил на выяснении личности странного министра обороны. Тем более что занимающая этот пост женщина даже с самого первого взгляда казалась незаурядной личностью.