Глядящий на свою подчиненную с хмурым скепсисом шеф громко хмыкнул, но в кресло все-таки плюхнулся:
– Хорошо поешь! Ты, случайно, любовные романы не пишешь?
– Пока еще нет, но на пенсии обязательно займусь. Потому что вижу: мне есть что сказать о психологии в отношениях мужчины и женщины даже стареньким, прошедшим «крым и рым» пенсионерам.
Намек на возраст некоторых из присутствующих был проигнорирован полностью, поэтому девушка после нескольких щелчков мышки продолжила:
– Во-вторых: творческие личности, к которым принадлежим мы с вами, никогда не позволяют себе бездельничать. Даже во время сна мы постоянно думаем о деле, а если такового не существует, то тщательно анализируем уже сделанное, пытаясь отыскать ошибки и не допустить их в будущем. Или проигрываем в сознании тысячи вариантов развития новых, пусть даже абсурдных, на первый взгляд, ситуаций. Вот и я не просто в монитор пялюсь, рассматривая картинки или выискивая знакомые буквы, а работаю. Смотрю, выискиваю те детали, которые мы могли просмотреть в жизни нашего объекта. Дома, по пути сюда и обратно я тоже вхожу в образ. Стараюсь сродниться с моей новой ролью намертво. Просто дышать ею. Потому что уверена: очень скоро в ней придется жить.
Глаза шефа заблестели более заинтересованно:
– Что-то накопала стоящее?
– Пока рано делать обобщения, так, просто некоторые ускользающие ассоциативные недоумения. Поделюсь, когда сама в них разберусь толком. Ну и в-третьих, дорогой мой Пыл Пылыч, могу подсказать, как конторе сэкономить невероятные средства.
– Да-а? Ну если так, то буду премного благодарен.
– Элементарно: можете смело сворачивать подставу с богатым миллионером. Борюсик больше не понадобится.
– О-о-о-о! – кисло протянул ветеран спецслужб. – Хотя тут я тебя понимаю: недолюбливаешь ты его.
– Как раз нет! Вначале он мне сильно не понравился. Признаюсь. Но впоследствии доказал, что парень он неплохой, просто с несколько особой психикой, в которой мне нет смысла разбираться. Скорее он действительно настоящий боевой товарищ. Так что личного повода отрывать его от такой сытой, умопомрачительной жизни у меня нет. Я просто констатирую факты, и так мне подсказывает моя проверенная интуиция.
– Шурка, ты хоть представляешь, сколько мы в этого Бонке уже вложили средств? Да мне легче самому себе пулю в висок вогнать, чем заявить наверх о закрытии такой агентурной легенды. И вообще, как ты можешь такое заявлять, пользуясь только своей интуицией? Например, Казик Теодорович со всем аналитическим отделом доказывает, что сворачивать следует тебя.
– Ха! Это за то, что по мне проходят такие маленькие расходы? Вот уж бюрократия в нашем быту! Как я ошибалась в действенности наших аналитиков… Ха-ха!
Шеф строго прищурил глаза, но его подчиненная продолжала хихикать и фыркать от пренебрежения. Тогда он напомнил:
– И о каких таких фактах ты заявляешь?
– Ну, мой опыт коварной обольстительницы вы принимать во внимание не собираетесь. – Девушка опять стала серьезной. – Поэтому я предлагаю удостовериться в моих предсказаниях. Берусь утверждать, что уже завтра, в самом крайнем случае послезавтра, объект начнет интенсивные розыски потерянной подружки. Вот увидите! И как только Светозаров начнет метаться, предлагаю всем работать только на меня, а неперспективные направления прикрыть окончательно.
Но старый ветеран секретных операций предпочитал больше доверять аналитическом отделу. А возможно, и в самом деле боялся неадекватной реакции от той парочки «сверху»: если они узнают о бесполезности средств, просаженных на подставного миллионера, такое начнется… Подобные растраты «на выпивку и презервативы» нельзя будет объяснить ни самыми высокими идеалами, ни гипотетическими материальными благами, ни блестящими перспективами раскрытия всего дела в неопределенном будущем. Поэтому, скорее всего, Борюсик так и останется пока на своем месте, тем более что явных поводов для его сворачивания еще нет.
Так и получилось. Шеф ожесточенно потер виски, шумно повздыхал и наконец вынес вердикт:
– Будем работать с подстраховкой по всем направлениям. Да и ты… – Уже встав и собираясь уходить, он с сомнением посмотрел на монитор. – Тут… работай помаленьку. Вдруг и в самом деле…
Глядя ему вслед, Александра с улыбкой пробасила, коверкая преднамеренно последнее слово:
– Рада стараться, ваше вымбрымродие! В ответ, уже из коридора, донеслось обращение к невидимому начальнику аналитического отдела:
– Казик! Немедленно продумать место, где личный состав будет заниматься строевой подготовкой! А то совсем распустились…
В последний раз улыбнувшись, лучшая агент всех времен и народов вновь углубилась в раскапывание вороха материалов, которые скопились по делу Дмитрия Петровича Светозарова.
А сам объект тем временем находился за двести километров, в соседнем земстве, выполняя давно возложенную на него общественную работу. Вернее, не возложенную принудительно, а добровольно принятую на собственные плечи шесть лет назад.
Именно столько лет Динозавр являлся председателем попечительского совета, который курировал громадную сеть детских домов и рекреационных центров для трудных подростков на задворках цивилизации. Такие государства были, и творились в них вещи подчас очень печальные.
Совет распределял собранные гражданами добровольные пожертвования, следил за правильным использованием выделенных денег, разбирался со всеми жалобами на недостаточное обеспечение и являлся третейским судьей при разборе конфликтов, возникающих между детьми и воспитателями, детьми и преподавателями и в самой детской среде. Ну и глава совета, по вполне понятным причинам, мог быть загружен «по самое не хочу», имея в любой момент возможность отказаться от поездки, и свалить разбирательство очередного дела на более старших коллег. Что частенько и случалось: ведь работа общественная и требует в первую очередь свободного времени, и Дмитрий Петрович с головой уходил в проблемы детских домов на целые недели. Да оно и понятно: раз немецкие бюргеры его со всем уважением выбрали на такую почетную должность, значит, следовало отрабатывать доверие и поддерживать репутацию.
В конторе поняли сразу: подобная деятельность необходима объекту для частого и бесконтрольного передвижения по всей Европе и попутного при этом решения собственных делишек. Тем более, что в перерывах между посещениями детских учреждений Торговец часто встречался с самыми знаменитыми, богатыми, деловыми и имеющими политический вес личностями.
Очень скоро выяснилась и главная причина того, что многочисленное собрание жертвователей и основателей всемирно известного благотворительного фонда избрала выходца из другой страны главой попечительского совета. Кто угодно отверг бы идею, будто самый молодой мужчина в составе совета является воистину и самым заботливым человеком, отдающим невероятное количество сил для воспитания сирот и детей с исковерканной судьбой. Не стоило для подобного открытия использовать аналитический отдел, правда и так лежала на поверхности: Светозаров просто с умением искушенного интригана запудрил мозги своим многословием всем, кому хотел. Красиво говорить и витиевато излагать свои мысли сейчас умеют очень многие. И ничего не стоит такому демагогу красочно, убедительно и велеречиво расписать, как он самозабвенно любит несчастных детишек. И, на пике ораторского триумфа, получить любую высокую должность. Ведь подавляющее большинство членов этой добровольно-общественной организации являлись людьми преклонного возраста, и молодому, активному пустозвону ничего не стоило заставить стариков поверить в свою искренность.