Как ни странно, первыми откликаются ноги. Самые настоящие, из плоти и крови — уж тормозящий отзыв сенсорного оптоволокна я легко отличу от ощущения затекших мышц. Неужели гребанный артефакт отрастил-таки мне оторванные конечности?
Не помню, ничего не помню…
С трудом переворачиваюсь на бок, поджимаю колени к животу, на минуту замираю в позе эмбриона. Чувство опасности пульсирует в такт тяжелым шагам. Встать, нужно встать!
— Лут номер 13-735. Мужчина, биологический возраст — тридцать четыре, репродуктивные возможности — максимальны. Чистота генома — 98.4 %. Боевой потенциал — двадцать девять единиц…
— Хоть что-то… На редкость неудачная прибыла партия. Тринадцатая, что и говорить… Сплошной мусор, как и весь этот идиотский хроно-эксперимент… В пилотскую группу его! И спуска не давать! Ишь, волосатый какой! Настройки аппаратуры перепроверяли? Мы точно не забросили дюжину «пробойников» к австралопитекам?
— Э-э, красавица, зачем больно делать, да?! Я сам встану!
— Хлоп-хлоп! — негромко прошелестел очередной образчик неизвестного оружия, и нечто крупное рухнуло на землю.
Я, наконец, смог открыть глаза. Голова оказалась направлена удачно — на неторопливо подходящую группу, ведущую столь странные беседы и выглядящую не менее странно…
Девушка-лаборант, в куцем халатике медсестры из фильма для взрослых. Взгляд отсутствующий и направлен в пустоту. Пухлые губки постоянно шевелятся, монотонно зачитывая нечто видимое только ей.
Женщина-воин, исполинских размеров и гипертрофированных пропорций. Упакована в футуристического вида стальной экзоскелет, отчего два с лишним метра ее роста приобретают и вовсе пугающие очертания.
Пара сопровождающих телохранительниц. Тела укутаны в зеркально черные скафандры, однако забрала шлемов откинуты — чуть грубоватые, но все же женские лица — явственно различимы. В руках — оружие из фантастических фильмов. Какие-то короткоствольные автоматики, в богатом электронном обвесе.
Впрочем, декораций из постановок о будущем вокруг хватало. Стройными рядами теснились сотни капсул зализанных очертаний. Суетившиеся вокруг техники вскрывали их одну за другой, деловито извлекая оттуда беспомощных землян. Амбалы-грузчики, все в тех же силовых скелетах, бесцеремонно волокли людей на сортировку, выкладывая на холодном полу чудовищную линию из вяло копошащихся тел.
Вдоль этой линии и вышагивала роковая четверка, мгновенно принимающая и исполняющая приговоры.
— Деформация личности при переброске…
— Банг-банг!
— Мужчина, идеальный геном, мутация сексуальной ориентации, репродуктивные функции — атрофированы. Прямо как наши мальчики «аристо»!
— Курс принудительной гормонотерапии и на «дойку». По исчерпании ресурса — в биореактор. Следующий!
Сновали автоматические тележки, развозя трупы и редких везунчиков. Жадно сёрбал кровью приплюснутый диск пылесоса-уборщика, дорвавшегося до халявной органики.
Встать… Нужно встать…
Конечности скручивало болью — нервные окончания медленно размораживались, отходя от шока и посылая в мозг полный хаос сигналов. Господи, как же больно-то…
Рядом кто-то едва слышно застонал. Память среагировала мгновенно — грязная крыша девятиэтажки, хрупкая фигура на мокром бетоне и яростно топчущийся по ней пьяный здоровяк.
Перефокусирую зрение. На расстоянии вытянутой руки лежит вызывающе красивая девушка, до крови закусившая губу и сотрясаемая приступами судорог. Одежды на ней нет, как и на всех нас, но мне не до эротики — в расстрельной яме все бесполые и ловеласов нет.
— Лера?.. — мой голос сипит, связки будто заржавели за тысячи лет безмолвия.
Длинные ресницы, с повисшими на них капельками слез, распахнулись, и на меня взглянули затуманенные болью глаза.
Глубина, глубина — я не твой… Целая вселенная во взгляде!
Её глаза близоруко сощурились, потрескавшиеся губы шевельнулись:
— Павел?
Я как мог, улыбнулся. Судя по падению лицом вниз и луже натекшей крови — зрелище так себе. Но… ободряю, чем могу…
— Он самый! Ты как?
Девушка на мгновенье прикрыла глаза, затем облизала пересохшие губы:
— Откровенно плохо… Где мы?!
Я уже начал приходить в себя. Об этом заявил трепыхнувшийся в глубине души мачо:
— Выглядишь потрясающе! Артефакт пошел тебе на пользу!
Девушка скосила глаза на свое тело, затем зло оскалилась и с трудом подтянула идеальные коленки к животу:
— Мужики… Всем вам только одного и надо… Ненавижу…
Злость придала ей сил — Лера одним рывком перекатилась на другой бок, открывая моему взгляду ямочки на пояснице и бархатную беззащитную шею.
Зацепил я, видать, огромный скелет в ее личном шкафу. Кто и почему сжег кислотой лицо такой красавицы? Отчего такая ненависть к противоположному полу? М-да, сломали девчонке психику, достанется теперь кому-то такой вот сюрприз — внешность «Мисс фитнес», а начинка — из учебников карательной психиатрии…
Шаги приближаются…
Пол подрагивает под поступью женщины-мастодонта. Внешний экзоскелет явно весит далеко за сотню кэгэ и отнюдь не пытается замаскировать лязг стали по бетону. Чеканный доминирующий шаг — всем бежать-дрожать-бояться, идет главная самка этого логова!
Зло скалюсь — девчонка смогла и я смогу! Похрустываю суставами, сражаюсь с бесчинством нервных импульсов — но переворачиваюсь на живот. Поджимаю под себя ноги, выпрямляю спину. Сижу!
Уже совсем близко громыхает суровое эхо вердиктов:
— Годен. В группу «Зет» — тяжелую пехоту!
— В топку!
— Банг-банг!
— Мясо протухшее! И как только эти старперы добрались до ценных кристаллов углерода?! Ведь по всем расчетам бриллианты должны были достаться сильнейшим особям расы? Налицо грубая ошибка в выборе временного потока! Общество уже слишком развито — социальный статус значит больше, чем личная альфа-самцовость… В реактор его!
— Банг-банг!
— А этого жалко терять на втором вылете… Туша какая, истинный медведь! В лупанарий! На племя!
— Хлоп-хлоп! Хм, двойная доза нейротика, а он еще дергается! Хлоп!
— Условно годен. В «тяжи»!
— Хлоп-хлоп!
Пружина напряжения сжималась все больше. Краем сознания я с удивлением понял, что часть бушующих во мне эмоций — заемная. Источник найти было просто — внутренний компас четко указал на Леру.
Я просто ЗНАЛ, где она сейчас находится и ЧТО ощущает. Ломающая тело боль и готовность драться до конца — срывая ногти о чужую плоть. Плюс — толика бесконечной радости и тень вселенской тоски — вновь обретенное зрение накачивало кровь серотонином, а рассосавшие спайки шрамов перестали стягивать лицо мертвой маской. Сейчас бы жить да жить!