В самом драконьем королевстве преобразования происходили намного мягче и без ажиотажа. Все-таки там привыкли жить бок: о бок как с людьми, так и с боларами, а отмена самоизоляции позволила драконам лишь вырваться на новые тактические просторы во всем мире и раскрыть свой зажатый слишком маленькой территорией потенциал. Ведь отныне любой дракон мог выбирать для себя не только желательное место работы или службы, но и место для нового жительства. Мало того, сразу же отменили королевский указ полуторатысячелетней давности о сдерживании роста населения. Теперь драконихи позволяли себе делать раз в три года полновесную кладку яиц, тогда как раньше вынуждены были насильно останавливаться на половине, если не меньше.
Подданных Альтурских Гор тоже удалось шокировать конкретными изменениями во внешней политике: на улицах городов вскоре появились редкие сорфиты и более многочисленные таги. Практически миниатюрные человечки сразу же зарекомендовали себя как самые опытные и непревзойденные инженеры. Чуть позже их допустили даже на такой секретный и тщательно охраняемый объект, как Железный Коготь Альтуры. На конечном этапе восстановления этого гигантского оружия Древних именно таги сказали самое веское и значительное слово.
Но все эти преобразования происходили постепенно и немного позже описываемых событий. Тогда как основная судьба мира во всем Мире решалась совершенно в другом месте. Неслышно и невидимо для миллионов разумных, но тем не менее очень кроваво и трагически. И опять по стечению многочисленных и невероятных обстоятельств в этом краеугольном действии участвовал один человек, имя которого и так уже навечно вошло в историю Мира Тройной Радуги.
После преодоления границы к внушительному отряду Кремона Невменяемого присоединились пять драконов из элитарного подразделения «Молнии» и целый полк гвардейцев, насчитывающий сотню до зубов вооруженных летающих воинов. Как прямо на ходу пояснил Цашун Ларго: «Для усиления безопасности». Хотя по своей воинской мощи двести боларов с шестьюдесятью пятью Эль-Митоланами под корнями и сами могли без страха, колебаний или сомнений сразиться с кем угодно. Ведь драконам они уступали только в скорости, высоте полета, в отсутствии слюны, включающей процесс брожения пережеванных мушек, да в умении плеваться приготовленной огненной смесью. Зато зеленые шары в скрытности передвижения имели явное преимущество. Особенно в темное или ненастное время суток. Во время передвижения днем, низко над лесными массивами, с больших высот их почти не было видно. Ну а ночью болары могли подкрасться к намеченному месту более скрытно и беззвучно, чем кто бы то ни было. Конечно, драконы тоже умели зависать на одном месте, но при этом их ощутимо демаскировало громкое хлопанье крыльев.
В столицу Альтурских Гор решили не залетать: время слишком поджимало, да и нужды особой не было. Разве что только Кремон вдруг с острой ностальгией вспомнил о матери и страстно захотел увидеть ее, брата и отца. Пришлось волевым усилием погасить в себе разыгравшиеся родственные чувства и отбросить уже придуманные причины для визита в Калеццо. В знак грядущей компенсации Невменяемый сам себе торжественно пообещал провести с родней как минимум несколько месяцев сразу по возвращении из рейда. Хотя сам же при этом горько рассмеялся: сколько он вот так уже планировал свое будущее? И куда теперь канули все его планы по обследованию Великого Пути, Некрополя Сущего Единения или Сонного Мира? Да что там говорить, собственную библиотеку, доставшуюся ему в наследство, и то осмотреть было некогда. Видимо, давать самому себе такие опрометчивые обещания – дело не только бесполезное, но и неблагодарное. Лучше уж сосредоточить все свои знания и силы на скорейшем выполнении поставленной ближайшей задачи. И Кремон после печального вздоха вновь осмотрел у себя под ногами далеко внизу плывущую землю.
Затем, уже в который раз за длительный путь, отпустил корни летящего над ним Спина и возложил руки на свои Жемчужные ордена. Могучая сила так и запульсировала теплом сквозь кожу ладоней. Артефакты были полны магическими единицами до последней жемчужины, и накопленная там мощь какими-то странными волнами так и прокатывала по всему телу. Причем извлекать силы для такого ощущения не требовалось, достаточно было только потрогать.
Обе магические емкости Кремону удалось окончательно заполнить еще в Чальшаге, и теперь он с вожделением и с некоторым благоговением практиковался с орденами как по отдельности, так и с двумя одновременно. Пробуя вливать в себя спаренные, а то и тройные колдовские силы сразу из обоих и тут же сбрасывая их обратно. Сейчас молодой герой решил попытаться «вытянуть» из ордена все тридцать шесть единиц одновременно и впервые ощутить в себе практически максимальное магическое насыщение. Потому что для любого Эль-Митолана существовал предел такого насыщения: тридцать восемь, максимум сорок, коллег могли отдать ему свою силу. Перебор приводил к тому, что колдун превышал свои возможности по удержанию, и драгоценная энергия сразу же бесполезно выплескивалась в окружающее пространство.
Проиграв отработанным движением пальцев уже усвоенную на уровне подсознания мелодию, Невменяемый, даже не глядя, почувствовал усиление жара в ладони и осознал, что все жемчужины готовы опустошаться. Каково же было его удивление, когда он понял, что орден не спешит передавать ему накопленную энергию. Экспериментатор замер, прислушиваясь к своим ощущениям, и вскоре недоумение сменилось ликующим восторгом: его мозг четко осознал неразрывную связь между способностями Эль-Митолана и мощью, накопленной в артефакте. То есть при необходимости вовсе не обязательно вливать в себя все силы! Оказывается, что при максимальном использовании всего резерва одновременно орден просто подчинится своему носителю и может отправить всю накопленную энергию сразу в то место или структуру, куда тому будет необходимо. Но самое главное при этом – в подобном направленном действии не терялось и малейшей толики атакующей мощи, которая обязательно бы нивелировалась в случае «переливания» из предмета в тело и обратно. То есть колдуну достаточно послать, допустим, красную прожигающую молнию, а подготовленный к работе орден добавит туда весь свой потенциал. И тогда получится…
Кремон попытался представить результат такой огненной атаки и с невольным содроганием увидел мысленным взором дымящиеся и оплавленные остатки большой горы. А в сознании появилась уверенность, что и Заливной Щит не выдержал бы такого удара. Следовательно, ни Спящий Сторож, на даже легендарная Гандарра из Гиблых Топей не смогли бы противостоять владельцу Жемчужного ордена. Причем это – только одного. Что же тогда может натворить силища сразу из двух артефактов?
Осознав наконец-то, какая сейчас мощь находится у него в руке, Невменяемый поспешно «усыпил» все жемчужины и вынул с некоторым облегчением из-под куртки подрагивающую руку. В тот же момент над ухом раздался скрипучий от недовольства голос Спина:
– Дружище, чем это ты там занимался? У меня создалось впечатление, что меня вот-вот разнесет на миллиард мелких опилок.
– Да так, немного экспериментировал со своими новыми возможностями, – расплывчато ответил Невменяемый.