Или все-таки были?
Выходило, что о своей старшей сестре она знала далеко не все. И ее исчезновение… Нет, это не было деяние безжалостного грабителя или умалишенного маньяка. Даша не сомневалась – сестрица вляпалась в какую-то историю, и ее исчезновение, и ее собственное похищение являлись звеньями одной и той же цепи!
Она порывалась встать и заглянуть то в одну комнату, то в другую, но доктор Чегодаев заявил, что делать этого не нужно и что она только еще больше расстроится. Сидя на табуретке и прислонившись к стене, Даша думала о том, что он прав.
Так, как раньше, уже никогда не будет. Их привычная, размеренная жизнь ушла в прошлое. И это непредсказуемое настоящее стало суровой реальностью…
– Мама! – вскричала Даша внезапно. Ей сделалось по-настоящему страшно – а что, если преступники наведались и к маме? И что, если они… Дальше развивать эту мысль не захотелось.
– Вам звонить вашей маме пока что нельзя, – заявил авторитетно Дмитрий. – Понимаю, что вам хочется сделать это, но ведь тем самым вы можете поставить ее под удар.
– Но я должна убедиться, что с ней все в порядке! – заявила девушка, и доктор вынул свой навороченный мобильный. Даша продиктовала ему номер, и он при ней позвонил маме.
Та не снимала трубку. В голове у Даши возникали картинки – одна ужаснее другой… Наконец на обратном конце кто-то отозвался, доктор Чегодаев быстро поднес мобильный к ее уху, и Даша услышала слабый, обеспокоенный голос своей мамы:
– Да, алло! Говорите, пожалуйста! Я вас не слышу!
Даша зажала себе рот руками, так как расплакалась, а доктор Чегодаев начал разговор. Он, как убедилась девушка, умел успокоить, приободрить, рассеять страхи. Наверное, все-таки он был неплохим человеком и явно хорошим врачом. Просто она отчего-то относилась к нему с предубеждением. И ведь у него умерла жена… Неужели несчастный случай или… Или убийство?
Интересно, а дети у него есть?
Даша одернула себя, приказав не лезть, даже в мыслях, в чужую жизнь. Дмитрий Иннокентьевич, стоявший рядом с ней, то и дело подносил к уху девушки телефон, и она могла слышать голос собственный мамы.
Наконец, пожелав той всего наилучшего и попрощавшись, он взглянул с легкой улыбкой на Дашу:
– Вы сами слышали, что у нее все в порядке. Во всяком случае, к ней никто не наведывался и никто ее не похищал. Она уверена, что у вас имело место нервное расстройство на почве гибели старшей сестры, и вас поместили в особый санаторий. Ей наплели какие-то небылицы о том, что посещать вас нельзя, но что дела у вас идут хорошо. Конечно, она беспокоится, однако надеется, что скоро увидится с вами!
– Я должна поговорить с ней! – сказала Даша, а доктор заявил:
– Вы же понимаете, что это невозможно! Что вы намерены ей рассказать – правду? Да, ваша матушка считает, что ваша старшая сестра умерла. Но тело ей со ссылкой на какие-то формальности пока что не выдают. Конечно, опасаются, что, если вы раскусили подставу, то это же может сделать и ваша мама или кто-то из родственников и друзей во время похорон. Не удивлюсь, если ей вручат в итоге урну и заявят, что произошла ошибка и тело ее старшей дочери «случайно» кремировали. Потому что только так они могут замести следы и избежать эксгумации и выявления обмана!
Слушая доктора, Даша чувствовала, что по лицу струятся слезы. Однако он был прав. Она не имела права вовлекать в эту историю еще и маму!
– А вдруг они решат… Они решат похитить и ее? – спросила она, и Дмитрий вдруг опустился перед ней на колени и положил руку на плечо.
– Если бы хотели, они бы это уже сделали. Ведь у этих типов имеется свой план, и просто так они людей не крадут и в психушки не запирают. Вас заперли, потому что вы поняли, что видели тело не вашей сестры. Так что чем меньше ваша мама знает, тем лучше. Да, ей сейчас нелегко, очень нелегко. Но подумайте, как она обрадуется, когда сможет заключить вас в объятия. Или когда вы вместе со своей старшей сестрой придете к ней домой…
– Вы думаете, что… что это произойдет? – спросила тихо Даша, а доктор, взглянув ей в глаза, твердым голосом произнес:
– Я это знаю!
В этот момент из спальни вышла Марина, сказавшая, что нашла что-то интересное. Даша последовала за ней, и женщина показала ей вывороченную пластину паркета, под которой зияла пустота.
– Небольшой тайник! – заявила уверенно подоспевшая Ирина. – Далеко не оригинальный, но если не быть в курсе, то найти его не так-то легко… Интересно, что могла ваша сестра хранить там?
Даша задумалась, а потом медленно произнесла:
– Знаете, а ведь она вела дневник… Еще когда была ребенком, начала записывать то, что произошло с ней в течение дня… И до сих пор занималась этим регулярно. Когда-то и меня пыталась приучить, однако у меня не хватило терпения…
Марина и Ирина переглянулись, а доктор Дмитрий сказал:
– Ну что же, тогда все ясно! Наверняка в дневнике имелась запись, которая была опасной для… Для Юнгштедта и его людей! Потому что… давайте называть вещи своими именами – мы отлично знаем, что за всем произошедшим стоит именно он!
– Значит, ваша сестра действительно оказалась замешана в какую-то историю, – заметила Ирина. – Потому что, стань она свидетельницей какого-то преступления случайно, ее наверняка устранили бы прямо там же! А так она имела возможность вернуться домой и занести свои мысли и переживания в дневник…
Устранили бы прямо там же… Даша не хотела думать о том, что Женя могла быть мертва. Но ведь те, кто охотился за ними, не ведали пощады. И что, если она никогда не увидит Женю – живой?
Видимо заметив, как девушка побледнела, доктор Чегодаев потребовал выбирать выражения. Ирина извинилась, а Даша опустилась на перевернутую кровать, с которой был скинут матрас. Она заметила в углу скомканное красное пальто сестры, ее любимое…
Девушка попросила доктора подать ей пальто. Она прижала его к лицу, чувствуя тонкий запах духов сестры. Если бы все это закончилось, если бы дверь открылась и Женя вошла в квартиру, улыбающаяся и невредимая…
Если бы…
Она аккуратно сложила пальто, понимая, что пытаться привести в порядок этот кошмарный бардак, который их преследователи учинили, дабы завладеть дневником Жени, все равно невозможно. У мамы будет инфаркт, когда она рано или поздно придет сюда и увидит все это…
– Знаете, что мне не дает покоя? – произнес, вернувшись в комнату, доктор. Он откинул прядь со лба, и Даша заметила, что его лоб был изборожден морщинами. – Откуда они вообще знали, что ваша сестра вела дневник? Она что, рассказывала об этом каждому встречному и поперечному?
Девушка, автоматически разглаживая пальто, которое лежало у нее на коленях, сказала:
– Вообще-то нет. Конечно, мы, близкие родственники, знали, но даже друзья были не все в курсе…