Пышкин быстренько отправил шпротину в рот и посмотрел на бутылку. Лена спросила:
– А зачем ты Колю подставил?
– Так ведь Белканов хотел создать инновационное предприятие, спросил, есть ли у меня специалисты, вот я про Николая ему и рассказал без всякой задней мысли. Он его и в глаза ни разу не видел. Откуда мне было знать, что Артур придет в отдел кадров института и возьмет там все данные Зворыкина, включая ксерокопии паспорта и всех его свидетельств? Я только на днях об этом совершенно случайно узнал. Если не верите, можете меня презирать… Но у меня, кроме вас…
Пышкин взял со стола бутылку, наполнил свою рюмку, потом взглянул на Николая:
– А ты чего не пьешь? Я же за дружбу от чистого сердца предложил.
– Если просто за дружбу, как термин, я выпью, пожалуй, – согласился Зворыкин, – но чуть позже.
Народный избранник посмотрел на Лену, словно ожидая ее поддержки, но она отвернулась. И тогда он произнес в пустоту:
– Я уже жестоко наказан…
Потом поднялся и широко развел руки в стороны, словно хотел обнять обоих сразу:
– Простите меня, ребята!
Добрые люди не помнят зла, поэтому они и прощают всем и почти все.
Когда прибыл Валерий Иванович, Пышкин был уже здорово пьян. Увидев адвоката, он полез к нему обниматься и умолять о прощении.
Вскоре они втроем унесли депутата и уложили спать. А когда вернулись за стол, Лена спросила:
– Какие новости?
– Двое, как вам известно, наповал, но все-таки один жив и будет давать показания, – ответил адвокат и восхитился. – Ленчик-то каков оказался! А с другой стороны, снайпером в разведроте служил. Орден Мужества за просто так не дают… Хороший мужик!
Лене позвонил Кондаков. Сам!
Голос его был приторным, но деловые нотки все же проскальзывали.
– Как ваши дела, Елена Александровна? – поинтересовался он.
– Все слава богу, вашими молитвами.
– Не льстите мне, – переходя на патоку, продолжил вице-губернатор, – вы и сами женщина с характером.
Никто ему не собирался льстить, к тому же Лена не могла понять, зачем он звонит и уж тем более почему разговаривает таким голосом.
– Я чего звоню, – продолжил Виктор Васильевич, – дело в том, что принято решение о создании службы психологической разгрузки, назовем ее пока так, но, если вам не нравится название, можете придумать другое. Финансирование будет приличным. Так что через недельку-другую можете приступать к исполнению новых и очень ответственных обязанностей. Но до того времени нам надо увидеться.
– Спасибо за доверие, но я вынуждена отказаться: коллектив клиники Кадилова избрал меня директором, и я…
– Так ведь можно совмещать, – не дал ей договорить Кондаков, – вы будете осуществлять общее руководство, направлять деятельность, так сказать. Поэтому не спешите отказываться. Но я к чему это говорю. Нам надо все равно встретиться. Я приглашаю вас и вашего мужа к себе в загородный дом, шашлычки, разговорчики… Давайте дружить семьями… Тем более что вы уже не чужой человек для нас. Вика, чуть что, вспоминает: «А вот Елена Александровна говорит то, Елена Александровна говорит се…» Так что приезжайте, познакомите меня с мужем. Я, кстати, знаю, что с него сняли все обвинения… Не буду скрывать, сам приложил к этому руку. А потом вдруг узнал, что он совладелец фирмы некоего погибшего недавно Белканова. А ведь Белканов должен был заключать контракты в Италии… Очень выгодные контракты не только для их фирмы, но и для всего города в целом. Городская казна получит столько в виде перечисленных налогов!.. Так что давайте приезжайте.
– Уж лучше вы к нам, – предложила Лена. – У нас тоже, как выяснилось, имеется загородный домик и полгектара земли с соснами. Так что места хватит всем…
– Я подумаю, – ласково ответил вице-губернатор и закашлял, видимо поперхнувшись своей заботой и вниманием.
На этом разговор закончился.
Встречаться с Кондаковым не очень хотелось, только поэтому Лена пригласила его, надеясь, что Виктор Васильевич откажется.
Участок на берегу озера с большим кирпичным домом и в самом деле принадлежал Николаю. Лена хотела заставить мужа отказаться, но Валерий Иванович принес свидетельство о собственности, а потому, как отказаться, Зворыкина представить себе не могла. Они с Колей съездили, посмотрели дом и поразились. Он показался им огромным и пустым. Накануне из него съехали арендаторы – какой-то некоммерческий фонд. Следов фонда не сохранилось, вообще могло показаться, что дом только что построен и ждет хозяев. Лена, растерявшись, осматривала грандиозные покои, а Николай, зная ее настрой, решил взять инициативу в свои руки. Он повернулся к сопровождавшему их Валерию Ивановичу и решительно заявил:
– Будем брать!
В тот же день привезли в дом Ленчика и Петьку, которому оставалась еще неделя каникул. Третий день они там жили вдвоем. Ленчик ловил рыбу, а Петька мастерил беспилотную подводную лодку с видеокамерой, чтобы запускать аппарат под воду и смотреть, где этой рыбы больше всего. Вечерами к ним приезжали Николай с Леной, проводили вместе вечер, ночевали, а утром уезжали на работу. А еще там была бревенчатая баня – прямо рядом с озером. Баня куда больших размеров, чем на их маленьком участке рядом с полем и близким лесом. И, разумеется, более комфортная.
Узнав про баню, Майорова сразу заявила:
– На выходные я к вам.
Но обещала приехать не только она. Напросилась и Топтунова. Естественно, со своим новым избранником Павликом – бывшим водителем Пышкина. Теперь можно было принимать много гостей: одних спален в доме имелось шесть. Хуже, что и Пышкин грозился нагрянуть. Вряд ли, конечно, он будет рад видеть Ирину, и уж тем более в компании своего шофера, но ведь они не ссорились, и делить им нечего. К тому же дом большой, комнат много, есть застекленная беседка во дворе, баня и, наконец, берег озера.
Утро субботы выдалось солнечным. Лена проснулась, вышла на балкон и опустилась в плетеное кресло. Смотрела на гладь сверкающего озера, на противоположный берег, где тоже росли сосны, на высокие перистые облачка, потом опустила взгляд и любовалась на сына, который, едва дождавшись восхода, пошел испытывать подводную лодку. По мелководью, засучив джинсы, вместе с ним бродил Ленчик. Увидев Зворыкину, парень помахал ей рукой. Все вокруг было переполнено спокойствием и тихой радостью.
На балкон вышел Николай, но не стал пристраиваться на соседнее кресло. Наклонился и поцеловал жену.
– Девять часов уже, – напомнил он, – пойду готовиться к приезду гостей.
Лена хотела его остановить, но Коля прекрасно и без нее знал, что Майорова даже в будни никогда не поднимается раньше одиннадцати, у Топтуновой – очередной медовый месяц, а Пышкин неизвестно, приедет ли вообще.