Итак, была пятница.
Аль-Мансур сидел за столиком возле фикуса.
Он только-только сделал первый глоток своего любимого красного пива «Снарк» и приступил к изучению узора, выписанного прожилками на листе фикуса. Рисунок был похож на дельту могучей реки, аккуратно нанесенную на карту тонким пером или остро заточенным карандашом. Аль-Мансуру очень нравились старинные, вычерченные от руки карты. Он любил рассматривать их просто так, без всякой необходимости, получая от этого чисто эстетическое удовольствие.
– Прошу извинить за беспокойство, – тихо и вкрадчиво произнес незнакомец, почти неслышно подошедший к столику, за которым сидел Аль-Мансур.
Голос у незнакомца был глухой и чуть хрипловатый, как будто простуженный.
Аль-Мансур поднял взгляд.
Незнакомец был одет в летний костюм-тройку в крупную полоску, сшитый по моде конца девятнадцатого века. Из жилетного кармашка тянулась часовая цепочка. Судя по виду – чистое серебро. Хотя часов на ней могло и не быть, цепочка придавала костюму законченность. На ногах у незнакомца были белые парусиновые туфли. В руке он держал трость с желтовато-белым округлым набалдашником. Аль-Мансур опытным взглядом сразу определил, что это не настоящая кость, а имитация.
Незнакомец был невысокого роста и очень худ. Настолько, что его худобу можно было бы счесть болезненной, если бы не острый, внимательный взгляд чуть раскосых прищуренных глаз из-под густых черных бровей. Лицо незнакомца окаймляла черная, аккуратно подстриженная эспаньолка.
– Я имею честь говорить с Аль-Мансуром? – церемонно осведомился незнакомец.
Аль-Мансур сделал глоток пива и поставил стакан на стол.
Визит незнакомца отнюдь не удивил рамона. К нему нередко пытались подкатить различного рода авантюристы, проходимцы, а то и просто жулики с самыми разнообразными предложениями. Начиная с дружеского совета непременно обзавестись картой места, где зарыты несметные сокровища, каковую советчик тут же готов был предоставить, и заканчивая предложением организовать совместную экспедицию опять же к месту, где спрятан клад. Аль-Мансур не имел ни малейшего желания тратить время на подобную ерунду.
– Не помню, чтобы мы договаривались о встрече.
Ответ ничуть не смутил незнакомца.
– Я всего час как прибыл в Ку-Ши. Навел справки, и мне подсказали, где можно вас найти. Я подумал, что нам лучше будет переговорить лично, так сказать, с глазу на глаз.
Незнакомец едва заметно подмигнул. А может быть, Аль-Мансуру это только показалось. Но все равно ему это не понравилось. Двумя пальцами Аль-Мансур почесал широкий подбородок.
– Ты решил? – произнес он с нажимом.
Незнакомец поджал губы.
– Простите?..
– За меня никто не решает.
Аль-Мансур глотнул пива из стакана.
Незнакомец поставил трость перед собой и возложил на набалдашник обе руки.
– У меня к вам предложение…
– Не интересуюсь.
– Вы не дослушали, – с укоризной заметил незнакомец.
Аль-Мансур усмехнулся.
– Я знаю все, что ты можешь мне сказать. И даже более того.
– Я сомневаюсь… – снова начал незнакомец.
– Послушай, – Аль-Мансур показал ему широкую мозолистую ладонь. – Я все объясню тебе просто, на пальцах. Есть две возможности. Первая, – Аль-Мансур показал непонятливому незнакомцу указательный палец. – Ты прямо сейчас развернешься и свалишь отсюда. В этом случае все будет хорошо. Просто замечательно. Вторая, – рамон выставил средний палец. – Я допью пиво и уйду сам. При таком раскладе отдых ты мне, конечно, испортишь. Но, в любом случае, никакого разговора у нас не будет. Усек?
Незнакомец сдвинул густые черные брови, как будто его вдруг обуяли сомнения.
– Я действительно разговариваю с Аль-Мансуром, мусорщиком?
Аль-Мансур снова показал незнакомцу ладонь. Другой рукой он взял со стола стакан и залпом допил остававшееся в нем пиво. После чего молча поднялся и направился к выходу.
Незнакомец чуть приподнял трость и несильно ударил металлическим наконечником в пол.
– Ну, что ж, если вас не интересует Восьмой период Д’Кера…
Аль-Мансур остановился.
Он ждал продолжения.
Незнакомец молчал.
Они так и стояли спинами друг к другу.
Аль-Мансур первый посмотрел через плечо на незнакомца.
– Что дальше?
– Я могу купить вам еще стакан пива.
– Годится.
Аль-Мансур вернулся к столу и сел на прежнее место.
Незнакомец щелкнул пальцами, подзывая официанта, сел напротив рамона, закинул ногу на ногу и положил на согнутое колено трость. Движения его были легки и естественны. Казалось, он не чувствовал ни малейшего неудобства. И, более того, точно знал, чем закончится встреча с рамоном.
Официант поставил стакан «Снарка» перед Аль-Мансуром и чашку зеленого чая перед незнакомцем. Незнакомец взял лежавшую на блюдце ложечку и помешал ею чай.
Аль-Мансур наклонил голову к плечу и, прищурившись, изучающе посмотрел на странного собеседника. Тот как ни в чем не бывало продолжал помешивать ложечкой чай.
– Ты исследователь или коллекционер? – спросил наконец рамон.
– Не то и не другое.
Незнакомец достал из нагрудного кармашка визитную карточку и положил ее на стол.
На светло-сером пластиковом прямоугольнике серебристыми витыми буквами было выведено:
Элиш Турсун
посредник
– Я представляю интересы одного весьма состоятельного коллекционера. Его интересы весьма широки, но особенно его привлекает Восьмой период Д’Кера.
Аль-Мансур зажал карточку посредника между двумя пальцами и краем постучал по столу.
Восьмой период Д’Кера был едва ли не самым интересным и в то же время наиболее загадочным отрезком истории до Эпохи Сепаратизма. Восьмым периодом Д’Кера называлось то время, когда стремление к сепаратизму начало раздирать ставшее почти единым человеческое сообщество. Недоверие людей друг к другу принимало чудовищные, совершенно немыслимые формы. Одни строили бункеры и зарывались вместе с ними в землю, отгораживаясь от всего мира стальными дверями. Другие уходили в леса, чтобы навсегда порвать с цивилизацией и начать все заново. Ряд историков полагают, что потомками этих отшельников являются джангуры, поныне ведущие примитивный образ жизни и чурающиеся всего, что в их представлении хоть как-то связано с понятием цивилизации. Третьи обносили свои дома колючей проволокой и минировали подходы к ним. Среди последователей самых различных религиозных культов участились случаи массовых самоубийств.