– Вы что, в мусоре копались? – не поверила я.
– Пришлось. Не хочу, чтобы у хозяина возникли сложности. Газету я просмотрела и теряюсь в догадках, что это за вещественное доказательство. Но вам видней.
Как только Лионелла удалилась, я схватила газету. Не похоже, что она побывала в мусорном контейнере. Возможно, старушенция нагнала драматизма, желая выставить меня раззявой, а газету до мусорки так и не донесла, а возможно, газета все это время была у Джокера.
Ужиная, я исподтишка наблюдала за Бергманом, пытаясь понять, видел он газету или нет. И, разумеется, ни к какому выводу не пришла, а спросить не решилась: тогда бы потребовалось объяснить, как газета попала ко мне.
На следующий день мы с Вадимом в очередной раз отправились к Аллилуеву с намерением поговорить с Надеждой, но дома ее не оказалось.
– Она отпросилась на часик, – оправдывался Аллилуев. – Сказала, что в четырех стенах ей уже тошно. Обещала неподалеку от дома погулять. Тут рядом сквер…
– И с ней никого нет? – уточнил Вадим.
– Вы всерьез считаете, что ей нужна охрана? Она только звонила. Все в порядке…
Мы бросились в соседний сквер и вскоре увидели Надю. Возле киоска, где торгуют мороженым, она стояла с молодым человеком. Он был на голову выше ее, одет в голубую майку и джинсы, это все, что я успела разглядеть. Увидев нас на аллее, Надя что-то быстро сказала молодому человеку и пошла нам навстречу. Парень отправился в противоположном направлении и очень скоро скрылся за деревьями.
– Привет, – сказала Надя, приблизившись к нам, и улыбнулась. Выглядела, кстати, совершенно счастливой: глаза сияли, и улыбка не покидала ее губ.
– Твой парень? – без нажима спросил Вадим, кивнув в ту сторону, где исчез молодой человек.
– Он назначил мне свидание, – весело ответила она. – По-моему, он классный.
– Когда вы познакомились? – спросила я.
– Только что, – продолжая улыбаться, ответила она. И соврала. Я была в этом абсолютно уверена.
– Он тебе понравился? – продолжил болтать Вадим.
– Да… я же говорю, он классный…
– Давай-ка мы тебя проводим…
– Хорошо. Только скажите этому Аллилуеву, чтобы завтра он меня отпустил. Хотя бы на пару часов. У меня первое в жизни настоящее свидание. И не вздумайте нудить, что это опасно. Он – нормальный парень, это же ясно.
– Как его зовут? – спросила я.
– Ой… – ахнула девушка. – Я даже имя не спросила. И номер мобильного он мне не оставил.
– А ты ему свой номер дала?
– Нет. Просто договорились здесь встретиться… а вдруг он не придет? Как я его тогда найду?
– Придет, куда он денется, – успокоил Вадим. – Во сколько договорились встретиться завтра?
– В это же время…
Мы проводили ее до дома Аллилуева, на прощание она расцеловала Вадима, повиснув у него на шее.
– У меня свидание, – смеясь, сказала она и скрылась за дверью.
– Как мало надо в восемнадцать лет, чтобы забыть все несчастья, – покачал Вадим головой. – Парня придется проверить. Вдруг он возник в ее жизни совсем не случайно.
– Поехали к Бергману, – думая о своем, сказала я. Вадим, взглянув на меня, нахмурился.
Через полчаса мы были в кабинете Бергмана, вскоре там появился Димка.
– Есть новости? – спросил Максимильян, приглядываясь ко мне.
Я рассказала о встрече в сквере.
– Если это наш киллер, – вмешался Вадим, – и Надя – его цель, он должен был разделаться с ней еще сегодня, не откладывая на потом. Теперь он в курсе, что привлек наше внимание, и завтра скорее всего не появится. Он выше среднего роста, худощавый, вполне может быть парнем, которого мы упустили на даче. Девчонка даже имени его не знает… Боюсь, мы его спугнули.
– Что-то еще? – хмурился Бергман, не спуская с меня глаз.
– Она врет, – вздохнула я. – Надя сказала, они только что познакомились, но это неправда. Они уже были знакомы. И его имя она, конечно, знает. Так же, как и номер телефона.
– Ты хочешь сказать… – начал Димка.
– Я все время думала, зачем она вышла на крыльцо тогда, на даче. Покурить она могла и на балконе. Эмма весь день твердила, что ночью в доме кто-то был…
– И девчонка хотела проверить, спит мамаша или опять на страже, – подхватил Вадим.
– Но главное, зачем было врать сегодня? Сказала бы, что случайно встретила знакомого…
– Киллера наняла девчонка? – с недоверием спросил Димка, а Бергман усмехнулся:
– Шерлок Холмс говорил: когда все другие объяснения невозможны, нужно принять то, что осталось, сколь бы невероятным оно ни было.
– Но он в нее стрелял… – напомнил Димка. – Каким бы отличным стрелком он ни был, риск чересчур велик.
– Но если бы он в нее не выстрелил, что решили бы следователи? Киллер пожалел девчонку?
– Она бы непременно оказалась под подозрением, – кивнул Вадим.
– Когда мы впервые встретились в больнице, – вновь заговорила я, – Надя была совершенно раздавлена своим горем. И здесь могут быть две причины: либо она переживала из-за смерти близких, либо в убийце узнала своего парня, которому доверяла… либо и то и другое вместе.
– Есть еще вариант, – сказал Бергман. – Они были в сговоре. Ключи дала ему Надя и по его сигналу скрылась в туалете, чтобы не видеть, как он расстреливает ее родных. Он не предупредил, что и в нее будет стрелять, и все последующее явилось для девушки полной неожиданностью. Надя расценила это как предательство – вот и причина ее отчаяния. Он не мог навещать девчонку в больнице, чтобы не попасть под подозрение. Но после ее выписки они встретились, и он смог убедить Надежду, что иного выхода избавить ее от подозрений у него не было. Оттого ее настроение мгновенно изменилось.
– Точно, – кивнул Вадим. – У Эммы не было глюков, в комнате Надя разговаривала с этим парнем. И еще. Это она рассказала ему о Сивко. Так что Стаса мы подозревали зря.
– Они должны были поддерживать связь, – сказал Бергман. – Дима, проверь звонки с мобильного, ее собственного и того, что ей подарил Вадим.
За последние дни звонков было около двадцати, все на один и тот же номер, с него же звонили Наде шесть раз. Время, когда были сделаны звонки, тоже показалось интересным. Надя звонила через несколько минут после стрельбы на даче. Боялась за своего парня? С промежутком в полчаса она позвонила еще раз, вероятно для того, чтобы рассказать о Сивко. Не успели мы порадоваться, что дело сдвинулось с мертвой точки, как тут же возникла проблема: номер был зарегистрирован на Елизарову Римму Аркадьевну, тысяча девятьсот сорокового года рождения. Димка с ней связался, но старушка не могла взять в толк, что от нее хотят. Мобильный у нее был, но номер совсем другой.