— А я надеялась, что нет… — грустно заметила Соня и снова повернулась к окну.
— Почему?
— Мне разрушенные фермы и заброшенные дома напоминают постсоветскую действительность. Тогда, когда деревни разграбливались, колхозы разрушались, а мужики спивались.
— Соня, я тебя предупреждал. Оборотни с Дальнего Холма живут без хозяина. Молодняк, что рвется к власти, наплевательски относится к земле. Они думают, что раз их будут называть альфой и склонять перед ними голову, то разом разбогатеют и в их карманах появятся золотые кредитки. Так не бывает! Быть альфой — значит нести ответственность перед своими людьми. Мы отвечаем не только за себя, но и за благосостояние стаи. Я должен обеспечить всех достойным жильем, предоставить работу, защиту. Многие из нас живут в городе, значит, постоянно контактируют с другими оборотнями и людьми. Альфа должен уметь вести бизнес, и такой, что будет приносить хороший доход. Иначе нельзя, Соня. Никто тебе не принесет мешок с золотом и не скажет: «Трать на свое усмотрение». Чтобы стая процветала, надо много работать. И работать всем. И со всеми. Я имею в виду, что нельзя терпеть тунеядство и пьянство среди своих людей. Подобные вещи необходимо пресекать на корню по той причине, что на подобных субъектов нельзя положиться. Поэтому я жестко контролирую употребление спиртного среди молодежи. Пусть занимаются спортом и изучают фондовые сводки. И так поступаю не только я.
— А как ты думаешь, как руководит стаей Дмитрий?
Этот вопрос задавать не стоило — Денис резко нажал на тормоза, и автомобиль с визгом остановился.
— Какого черта, Соня?! — зарычал мужчина, ударяя раскрытой ладонью по рулю.
Соня зашипела в ответ, уже не пугаясь его вспышки ярости.
— Это тебя следует спросить: какого черта, Потемкин? — Она тоже разозлилась. — Я когда-нибудь вылечу через лобовое стекло или разобью себе лоб! А лучше… нет! Я вообще перестану с тобой ездить! Ты водишь, как сумасшедший! Я тебе уже об этом говорила! Почему ты постоянно так резко тормозишь?
Мужчина с искаженным лицом и пылающими глазами повернулся к ней.
— Тебе он понравился? Приглянулся, да? Конечно, кобелина хоть куда! — прорычал он, и крупное тело содрогнулось, готовое перекинуться.
— Ты что такое говоришь?! — Соня не желала успокаиваться. Да сколько можно?! Только-только придут к мирному соглашению, как у Дениса что-то щелкает в голове, он срывается с цепи и набрасывается с непонятными претензиями.
— То и говорю! Уже прикидываешь пути к отступлению? Так вот, милая моя волчица, пока у тебя ничего не получится! И если я увижу этого… — Денис сделал выразительную паузу, давая понять, что далее следует матерное выражение, — рядом с тобой, я его порву. Наплюю на все мирные договоренности и задеру! Ты моя, Соня! И это больше не обсуждается!
Злость Сони исчезла так же быстро, как и возникла. Она смотрела в лицо самого желанного мужчины на свете и не знала: плакать, смеяться или ударить его чем-нибудь тяжелым по голове. Он снова ревновал… А еще назвал своей… Приятная теплота затопила тело.
— Вот скажи, Потемкин, ты чего взбеленился? Чего разозлился и кричишь? Я разве сказала, что мне Дмитрий понравился? Или сделала какое-то игривое замечание по этому поводу? Мы с тобой беседовали о жизни внутри стаи. Я неприятно удивлена тем, что стая, где я была рождена, в таком сильном запустении. И, естественно, мне бы хотелось, чтобы она вернулась к нормальной благополучной жизни. Поэтому и поинтересовалась по поводу Дмитрия. Сможет ли он, на твой взгляд, правильно организовать жизнь внутри стаи? А ты о чем подумал, Потемкин? И вообще, твои выпады оскорбительны! Какого же ты обо мне мнения, Денис? Думаешь, я свободно прыгаю из постели в постель, так, что ли? И это после того, что я рассказывала о себе?! Мне обидно, Денис! Обидно! Хотя, я думаю, тебе глубоко плевать на мои обиды и чувства! Так было с самой нашей первой встречи! О, пардон, забыла! Запамятовала, что и встреча наша была подстроена тобой с одной-единственной целью — отомстить!
Когда Соня начинала говорить, она не думала, что в своей речи дойдет до обвинений, а главное, затронет мотив их встречи. Не думала и о мнении Дениса в отношении себя. А сейчас, проанализировав его обвинения, пришла к выводу, что он ее считает едва ли не шлюхой.
— Соня, мне не плевать на твои чувства и обиды, — сквозь сжатые губы выпалил Денис.
— Да, конечно, я это уже поняла! — едко заметила Соня и устало махнула рукой. — Ой, ладно, не хочу! Не хочу снова ругаться и расстраиваться! Только договорились о перемирии, и нате вам, пожалуйста! Снова обвинения! Надоело! Думай, Потемкин, что хочешь! Я тебя больше и спрашивать ни о чем не буду, и переубеждать! Поехали, пожалуйста! Вон и Виктор уже выходит из машины…
Соня отвернулась, пряча предательские слезы. Поругались из-за пустяка! Сердце защемило, точно по нему с садистским удовольствием провели ржавым ножом: кровь не пустили, но след оставили.
— Соня, я погорячился и… — Денис тоже не договорил, выругался и завел двигатель. — Но извиняться и оправдываться не буду.
Соня и не ждала извинений. Хорошо уже, что снова не поставил на место, сообщив, что она перегнула палку и посмела разговаривать в неуважительном тоне. Успокоиться удалось не сразу. Пришлось сосредоточиться на предстоящей встрече с бабушкой. Взаимоотношения с Денисом подождут.
Соня оказалась права. Деревня, в которой проживала стая Волков Дальнего Холма, больше напоминала развалившийся колхоз, затерявшийся среди таежных поселений. Дома в основном были деревянными, постройки шестидесятых-семидесятых годов. Встречались новые, добротно построенные дома, но их оказались единицы.
В горле неприятно засаднило, и Соня приготовилась к худшему. Также решила, что если поймет, что бабушка испытывает финансовые затруднения, то предложит уехать с ней. Куда — пока непонятно. Возможно, Денис отпустит и она сможет найти работу в городе.
Автомобиль, в котором ехали Дмитрий с Виктором, свернул к небольшому дому, обитому белым сайдингом. Впереди располагался огород, на котором хозяйка разбила цветочные клумбы.
— Здесь живет Татьяна Владимировна? — Соня первая нарушила молчание.
— Да.
Они остановились. И сразу же входная дверь распахнулась и на крыльцо вышла привлекательная пожилая женщина лет шестидесяти. Невысокого роста, с миловидным лицом и светлыми волосами, она была одной из тех женщин, кто сразу вызывает симпатию.
— Бабушка знала о моем приезде? — охрипшим от волнения голосом спросила Соня.
— Мы предупредили.
— Спасибо.
Пожилая женщина всматривалась в окна автомобилей, видимо, пытаясь определить, в каком находится внучка. У Сони резко подскочило давление, в висках запульсировало.
— Что же ты не выходишь? — с улыбкой спросил Денис. У него снова изменилось настроение, и теперь он смотрел на Соню ободряюще.
— Да-да, конечно, — немного сумбурно ответила она и взялась за ручку дверцы.