– Это кто же такая? – удивился Костя, указав на нее Денису.
– Первый раз вижу.
Костя в детстве любил сказки, но только теперь понял, что представлял сказочных принцесс похожими на эту девушку. Вот с такими точеными чертами лица, с такой милой улыбкой, с такими изящными руками и розовыми ноготками. Даже платье соответствовало образу, разве что короны не хватало.
Между тем к красавице подбежали несколько младших девочек.
– Ника! Ты такая красивая стала! – восторженно говорили они.
Ника?! Всмотревшись в лицо девушки, Костя вынужден был признать: да, действительно она. Между тем та и сама заметила приятелей:
– Костя, Денис!
– Не ходите туда, – мрачно предупредила Убейволкова, но это и не понадобилось – сказочная принцесса сама подошла к ним.
– Я так рада! – мило улыбнулась она. – Вы здесь стали мне хорошими друзьями и, наверное, разделите со мной мою радость…
Даже голос Ники изменился, куда и девалась ее мрачная ирония, манера цедить слова сквозь зубы. Этот плавный певучий голос мог принадлежать только принцессе. У Кости мелькнула мысль – Ника, пожалуй, единственная, кому напасть пошла на пользу. Но мальчик одернул себя – разве можно так думать, ведь Нике осталось жить не больше трех дней!
Входная дверь открылась, и на пороге появился Роберт. Костя спешно отвернулся и потянул Убейволкову за руку сквозь толпу. Но внимание Роберта приковала Ника – ее сейчас трудно было не заметить.
– Вот и умничка, переоделась! – протянул он. – Видишь, как полезно слушать советы старших – какой красавицей сразу стала. Прямо принцесса! Ну, желаю тебе поскорее встретить своего принца.
Сказав это, Роберт повернулся и пошел куда-то в глубину аллей.
– Василий Петрович!
Дверь открылась не сразу, и заспанный сторож не очень вежливо поинтересовался, чего нужно незваным гостям. А гости молча просочились внутрь помещения и заперли за собой дверь на засов.
Старик нахмурился и прошел за ними.
– Что еще случилось? – спросил он, наспех застилая разобранную койку.
– Вам грозит опасность! – заявил Костя.
– Тут теперь всем грозит опасность, почему именно мне?
– Потому что он недвусмысленно говорил о вас: сторож, дескать, уже старенький, намек понятен?
– Кто говорил-то?
– Роберт Анатольевич, начальник лагеря.
Василий Петрович изменился в лице:
– Роберт, говорите, его зовут?
– Да, – затараторил Костя. – Он утром приехал, и тут такое случилось…
Мальчишки наперебой рассказывали старику обо всем, словно от этого рассказа зависела их дальнейшая судьба. Особенно подробно Костя описывал свои злоключения под землей.
Сторож внимательно выслушал и призадумался. В конце концов произнес:
– Значит, ты, девочка, хочешь рискнуть? Да ведь опасное это дело!
– Не сказала бы, что хочу. Но надо.
– Но для этого, я слыхал, слова нужно специальные знать…
– Я знаю эти слова, – ответила Убейволкова и уставилась старику в глаза своим тяжелым, немигающим взглядом. Лицо его изумленно вытянулось, а потом он отвел глаза и уже веселее ответил:
– Ну что ж, коли знаешь – так с Богом!
– Теперь у нас другая проблема, – сказал Костя. – Куда мы его замуруем? В подвал ведь уже не зайдешь. Постой, а что, если зайти туда с другой стороны?
– С какой еще другой стороны?
– С той, где мы вылезли. Через подземный ход.
– Нет! – резко ответила девочка. – В тот ход нельзя спускаться ни в коем случае! Василий Петрович, я вас прошу: когда все закончится, пусть люк чем-нибудь хорошо засыплют. А лучше бетоном закатают.
Сторож кивнул, а Денис недоуменно спросил:
– А почему?
– По кочану! Будешь много знать – быстро состаришься.
– Не ругайтесь, ребятки, – заговорил Василий Петрович. – Есть тут одно местечко, где этот волк уже когда-то был надежно заперт. Возможно, оно еще послужит.
– Где? – воскликнули все трое.
– Помните, я рассказывал вам про вывороченный ясень, под корнями которого обнаружилась старинная кладка?
– Да, и тогда его выпустили, – ответила девочка. Сторож удивился такой осведомленности, но решил не менять тему:
– Я словно знал, что она понадобится. Когда отец рассказал мне об этом случае, я пошел туда и нашел эту кладку.
– Нашли спустя столько лет? – удивился Денис. – Да за это время яма давно бы засыпалась!
– А она не засыпалась. Она, напротив, стала разрастаться и превратилась в некое подобие оврага. Ну так вот, нашел я эту кладку и поразился – кирпичи были отменнейшие, я таких никогда не видел. Вот только некоторые из них растрескались от давности лет, я даже не представляю, когда и кто эту кладку делал. За разбитой стеной обнаружилась небольшая комнатушка, а сама кладка уходила в глубь земли и под корни других деревьев. И я тогда решил там сделать захоронку – мало ли, может, когда-нибудь пригодится. В общем, я все отремонтировал. Где-то старые кирпичи положил, где-то новые добавил, оставил дверцу, которую загородил листом железа. Думал, прятать чего придется, но чтоб для такого дела – и в голову не приходило.
– Я, кажется, знаю, о каком овраге речь! – выдал Денис. – Мы с Костей там были.
– Вот и славно. Нужно сходить туда и все подготовить, – сказал старик. – Лист железа, поди, поржавел давно. Да и расчистить надо.
В подсобке у сторожа имелись все нужные инструменты, а в качестве крышки на дверцу он притащил самый настоящий могильный памятник, широкий и плоский. На нем была еле различима полустертая эпитафия. Ребята уставились на него во все глаза, а Василий Петрович пояснил:
– Тут в пятидесятые кладбище сносили, и я какие мог памятники в подсобке спрятал. Потом большинство раздал односельчанам на могилки, а несколько штук еще осталось. Этот как раз подойдет дверцу закрыть, он устойчивый.
– Он освященный, – сказала Убейволкова. – Ведь старые кладбища все были освященные. Если им выход закрыть – волк уже не вырвется. Надо только выйти так, чтоб нас не увидели.
Инструменты и памятник погрузили на тележку, прикрыв сверху всяким хламом. Было решено, что Костя и Денис доберутся до оврага самостоятельно, а Убейволкова пойдет вместе со сторожем, надев на себя для маскировки рабочий халатик и косынку. Это была ее идея – девочка отлично знала, какие преимущества дает невыразительная внешность.
Мальчишки видели, как сторож тяжело покатил тележку с мусором, а Убейволкова шла рядом, держа в руках метлу – ни дать ни взять пара уборщиков, на которых никто никогда не обращает внимания. Они, как и положено, вышли через ворота лагеря.