– У нас в «Дубочках»?
– Да.
– Но… как? – удивилась Алена. – Ни я, ни Василий Петрович и знать ни о чем таком не знали. Или… Вася, ты знал?
– Аленушка, клянусь тебе, сам до сих пор в шоке. Узнал сегодня, когда эти двое героев-любовников у нас в «Седьмом небе» друг на друга с кулаками бросились! Это Игорь откуда-то узнал.
– Откуда же?
Все вопросительно посмотрели на Залесного. Тот пожал плечами:
– Я тоже точно ничего не знал. Я лишь предположил. Удивительно, но мое предположение оказалось верным.
– И ты за этим поехал в «Седьмое небо»? Хотел стравить между собой Юру с Павлом?
– Нет, и в мыслях не держал. И в кабачок я поехал совсем с другой целью.
– С какой же?
– Хм… Хотел об этом рассказать вам позднее, но ладно уж, расскажу прямо сейчас. Дело в том, что за час до этого я получил послание от Лены.
– От кого? От Лены? Но… но она же мертва.
– Я знаю.
– Хочешь сказать, что ты получил от нее весточку с того света?
– Можно сказать и так. Но на самом деле письмо она мне послала, еще будучи живой. Просто я такой недотепа, не додумался до сего дня проверить свою электронную почту, где это письмо дожидалось меня все это время.
Вечером после ухода Павла и Юры, а следом за ними и Василия Петровича следователь отправился к себе. Намереваясь поработать, он включил планшет. И тут, словно внезапно повинуясь какому-то непонятному импульсу, он решил проверить свою почту.
– Каково же было мое изумление, когда я увидел, что там есть письмо от Лены.
Сперва Игорь испугался. Шутка ли – получить письмо от покойницы! Но потом взглянул на дату и понял, что письмо Лена отправила в день своей смерти.
– Точнее, буквально за полчаса-час до рокового выстрела.
Залесный открыл письмо и начал его читать. И с первых же строк впал в еще больший ступор.
– Что же там было написано?
Но Игорь не был бы самим собой, ответь он сразу. Вместо этого он сказал:
– По-видимому, смерть мужа повергла женщину в жесточайшую депрессию. Мы полагали, что она сумела взять себя в руки и справилась со своим горем, но это было не так. Лена написала мне, что не хочет жить без мужа и что она… Впрочем, к чему пересказывать, я сейчас дам вам прочитать ее письмо. И вы сами поймете, каково мне было, когда я его прочел.
Залесный достал свой планшет. Пальцы его несколько раз коснулись экрана, и он протянул планшет друзьям.
– Читайте.
Алена сидела ближе всех к Игорю, и именно ей он протянул своей планшет.
– «Дорогой Игорь, – прочитала Алена и тут же поперхнулась, – я ухожу из этой жизни и делаю это добровольно».
Алена подняла глаза и спросила у Залесного:
– Это как понимать?
– Читай дальше, – посоветовал он. – Сама все поймешь.
Алена кивнула и продолжила чтение письма Лены:
– «Я ухожу из этой жизни добровольно, потому что попросту устала от нее. Устала в одиночку бороться против того зла, что окружает меня. Может быть, кто-то и сочтет мой поступок трусостью, но я надеюсь, что ты, кого я всегда считала своим другом, сумеешь понять меня. Но я пишу тебе не для того, чтобы попрощаться. Я хочу, чтобы ты выполнил мою предсмертную просьбу. Исследуя улики и производя осмотр тела моего Толи, я сделала вывод о том, кто, предположительно, мог оказаться его убийцей. Я укажу тебе на этого человека. И очень прошу, доведи это дело до завершения. У меня самой уже более нет сил, оставаться тут я не хочу, но ты еще полон жизненного задора, закончи то, что я начала».
– Дай сюда, – произнес Игорь.
Когда Алена протянула ему планшет, он провел пальцем по экрану и пояснил остальным:
– Дальше идет перечень сугубо специальных терминов, в которых вы все равно ничего не поймете. Их чтение только отнимет у нас время. Читай вот отсюда!
И он снова отдал планшет Алене, которая продолжила чтение:
– «Итак, подытоживая все вышесказанное, я сделала вывод, что лишь один человек подходит по приметам на роль преступника, задушившего Толю. Я отнюдь не могу со стопроцентной вероятностью утверждать, что это именно он, то есть она, но я подготовлю все, чтобы ты смог задержать эту женщину и разобраться с ней. Я запаслась принадлежащей ей вещью, которую ты найдешь рядом с моим телом. Благодаря этой подкинутой мной самой улике ты получишь возможность задержать подозреваемую, вплоть до выяснения всех обстоятельств дела. Мне очень бы хотелось, чтобы это оказался кто-то другой, но, увы, боюсь, что это она. Почему эта женщина сделала то, что она сделала, мне неинтересно. Это уже твоя задача – выяснить ее мотивы. Мне же после смерти моего любимого мужа жить больше не хочется. И я ухожу из этой жизни…»
И Алена вновь посмотрела на Залесного.
– Это как же?
– Читай.
– «И я ухожу из этой жизни добровольно, – продолжила Алена. – У меня при себе есть пистолет системы «Макаров» образца 1949 года. Я привезла его в «Дубочки» как подарок. Серийное производство этого оружия началось лишь двумя годами позже, так что экземпляр этот достаточно редкий, коллекционный. Он достался мне от деда. Я собиралась подарить его нашему уважаемому Василию Петровичу, зная о его страсти к коллекционному оружию. Но увы… Боюсь, что это оружие послужит совсем иной цели. Пусть простят меня и дед, и Василий Петрович, но это оружие пригодится мне для другого дела».
Алена прервала чтение и взглянула на Игоря вопросительно:
– И для какого дела? Тут больше ничего не написано.
– Это предсмертное письмо самоубийцы.
– Само… Хочешь сказать, что Лена все-таки убила себя сама?
– О! Это было великолепно задумано. Она все рассчитала. Подошла к окну, открыла его нараспашку, как будто бы ей не хватало свежего воздуха. Накинула куртку, а на руки надела перчатки, чтобы не оставить на оружии своих отпечатков. А затем направила оружие себе в грудь и выстрелила.
– Но мы не слышали выстрела.
– За окном еще слышались залпы фейерверков. Думаю, Лена постаралась подгадать под один из них.
– Но тогда оружие должно было валяться рядом с ней!
– Видимо, она предусмотрела и это. К оружию можно было привязать небольшой груз, который и утянул пистолет за окно, когда оружие выпало из руки жертвы. Так что в комнате мы его не нашли. А под окном его кто-то изъял до того, как там стала искать полиция.
– А шпилька Аделаиды?
– Вот! О ней-то и речь! Это и есть та улика, с помощью которой Лена хотела указать нам на подозреваемую. Когда я прочел это письмо, мне стало совершенно очевидно, что булавку подкинула сама Лена.
– Зачем?