– Не знаю, – ответил Джош.
Подошедшие полицейские спросили у Лори, что произошло, и она на ходу сочинила какую-то историю, показавшуюся полным бредом ей самой, будто она захотела навестить дом своих родителей, но потеряла сознание на кухне. Однако полицейские кивали, слушая ее, и один из них предложил ей показаться врачам.
– Обязательно покажусь, – заверила их Лори. – Просто дайте мне сначала… прийти в себя.
Полицейские кивнули, и Джош направился вместе с ними к пожарному в белой форме, который, судя по всему, возглавлял спасательную операцию.
Оглянувшись на мрачную громаду Дома, Лори поежилась, вспоминая то, что произошло с ней с тех пор, как она туда вошла.
– Мисс?
Обернувшись, Лори увидела седовласого полицейского в форме. У него на лице было какое-то странное выражение, отчего ей стало не по себе. Поискав взглядом Джоша, она увидела его стоящим у машин, разговаривающим с пожарными.
– Все это время мне хотелось узнать, что с вами сталось, – неожиданно сказал седовласый полицейский.
Лори недоуменно покачала головой. Этот человек был ей незнаком.
– Извините…
– Я занимался расследованием дела ваших родителей, – печально улыбнулся полицейский. – Это я беседовал с вами, когда вы пришли в полицейский участок.
Лори по-прежнему не узнавала его, но теперь она поняла, почему при его появлении ощутила смутную тревогу. Она облизнула пересохшие губы, не зная, что сказать.
Полицейский подошел к ней.
– Что там произошло на самом деле? – тихим голосом спросил он.
– Не понимаю… не понимаю, что вы хотите сказать.
– Я знаю, что это за дом, – сказал полицейский, оглядываясь на здание. – Знаю, что там происходит.
Лори захотелось открыться ему, рассказать всю правду, но она не поддалась этому порыву, не столько ради себя, сколько ради полицейского. Возможно, она расскажет о случившемся Джошу, но и только. Ей надо держать рот на замке. У нее не было никакого желания делиться этим с кем бы то ни было.
– Я ничего не помню, – солгала Лори.
– Но что-то ведь произошло.
– Думаю, да, – ответила она, изображая откровенность. – Но я или блокировала все воспоминания, или… – Она умолкла.
Полицейский удовлетворенно кивнул.
– Брат сказал, нам предъявят иск.
– Не беспокойтесь, – заверил ее полицейский. – Никакого иска не будет. Я об этом позабочусь.
– Спасибо, – искренне поблагодарила его Лори.
Краем глаза она увидела, что Джош, разобравшись с пожарными, машет ей.
– Простите, меня зовет брат.
Лори шагнула мимо полицейского, и у нее бешено заколотилось сердце, словно она сделала что-то очень плохое, словно испугалась, что он ее арестует.
– Я бы посоветовал вам держаться подальше от этого места, – на прощание сказал ей полицейский.
– Не беспокойтесь, – ответила Лори, – я сама такого же мнения.
Джош взял ее за руку.
– Полиция записала наши фамилии. Я дал свой адрес и номер телефона, так что тебя донимать не будут. – Он указал на машину. – Уезжаем? Или ты хочешь…
– Нет, нет, – поспешно остановила его Лори. – Поехали. Поскорее уезжаем отсюда!
– Врачи хотели тебя осмотреть, но если ты против, настаивать они не будут, и я сказал, что ты против.
Лори кивнула.
Они молча прошли к машине. Одна полицейская машина уже отъехала, остальные также собирались покинуть место происшествия.
– Для Пайн-Крик это событие, – заметил Джош.
– Точно, – улыбнулась Лори.
Достав ключи, брат отпер машину.
– Что там произошло? – спросил он. – На самом деле?
Лори порывисто обняла его и чмокнула в щеку.
– Садись в машину, – сказала она. – Я все расскажу по пути домой.
Брайан ушел после ужина, на прощание крепко обняв сестру и шутливо побоксировав с Тони. Мальчик сразу же отправился к себе в комнату делать уроки, а Марго вышла на крыльцо проводить брата.
В доме стало как-то пусто; отсутствие мужчины чувствовалось особенно заметно после ухода Брайана.
Уставившись в ночную темноту, Марго сосредоточила взгляд на фонаре напротив, думая о Дэниеле.
Дэниел.
Труднее всего было хоронить пустой гроб. И без того непросто принять смерть любимого человека, но когда нет тела, горечь утраты многократно усиливается.
Даже по прошествии нескольких месяцев рана кровоточила, рассекая незаживающим рубцом душу, и хотя особенно остро это чувствовалось ночью, когда Марго лежала в кровати одна, боль не утихала ни на мгновение. Вот и сейчас, стоя на кухне после ужина, она ощущала в груди ноющую пустоту. Ей хотелось громко всхлипнуть, хотелось залиться слезами и выплакать свое горе, но она понимала, что с минуты на минуту вернется с уроками Тони, и ей не хотелось, чтобы сын застал ее плачущей. Он должен видеть ее сильной. Ей нужно обеспечить ему стабильность, насколько это только возможно в данных обстоятельствах.
Марго вспомнила «друзей» Дэниела. Она поверила их рассказу, но все же у нее осталось подозрение, что это еще далеко не все, и хотя она понимала, что сейчас они не готовы открыть всю правду, она была готова ждать. Рано или поздно она все узнает.
Легкий ветерок ласково прикоснулся к ее щеке – дуновение воздуха сквозь приоткрытую дверь, более прохладного и в то же время более теплого, чем ночь снаружи.
Марго показалось, она услышала свое имя, произнесенное шепотом.
Марго…
Пройдя на кухню, Тони положил на стол учебники, достал тетрадь и карандаш. Марго захотелось сказать сыну, чтобы он вел себя тихо и дал ей возможность прислушаться, снова услышать этот шепот, но она ничего не сказала, продолжая вглядываться в ночь.
Марго…
Выйдя на крыльцо, она оглянулась по сторонам, но ничего не увидела. Не было ни движений, ни звуков.
– Мама, в чем дело? – спросил Тони, подходя к ней сзади.
Закрыв дверь, Марго продолжала смотреть прямо перед собой, в пустоту, не желая показывать сыну свои слезы.
Марго…
– Это ветер, – тихо промолвила она. – Просто ветер.