– Уф! Наконец-то отвязались! – сказала Нина. – Приклеился ко мне и все ходит, ходит… И не пойму, чего хочет! Вроде как даже и не ухаживает… – добавила она торопливо, заметив, что Макс стал подозрительно багроветь, начиная поглядывать в ту сторону, куда удалился Антон Антоныч.
– Не догонишь уже! – сказала Фиа.
– Я не до-до-до… а болт из арбалета до-до-до… – уточнил Макс.
Нина погладила его по мощному предплечью. Она обожала, когда ее ревнуют.
– Да не ухаживает он, не ухаживает… Просто оглушенный, – пояснила она.
– Чем оглушенный? – удивилась Рина.
– Всем оглушенный, – вместо нее объяснила Фиа. – Он же недавно у нас! Жил себе мужик до сорока двух лет, работал в фирме по ремонту офисной техники. Принтеры чинил, компьютеры… А тут – бах! – занесло его к Дионисию в форт, подселили ему эля, и стал он повелителем сканеров! Теперь денег у него куры не клюют, времени свободного вагон, а на что его тратить, он не знает, и вот обиделся на весь мир, что только сейчас все это приобрел, а не в двадцать лет… В общем, если хочешь несчастного человека сделать еще несчастнее, дай ему много денег!
– Кстати, как там Белдо? Жив? – спросила Рина, слышавшая от Родиона, что у Дионисия Тиграновича неприятности с пнуйцами.
Фиа с Ниной смущенно переглянулись. Было заметно, что они что-то знают, но сказать не решаются.
– Говори ты, – сказала Фиа.
– Нет, ты! – отказалась Нина. – Чего сразу я? А тебя Белдо все же побаивается! И Млада с Владой тоже…
– Фиа пы… побаиваются? Это пы… почему? – удивился Макс.
– Да была там одна история. Я на Младу обиделась. Представила себе кое-что… В финале у ее любимого кресла оказались зубы и пищеварительный аппарат… – смутилась Фиа. – Теперь Млада мне больше не хамит. Всегда первая здоровается!
– Так с Дионисием Тиграновичем что? – повторила Рина.
Фиа наконец решилась:
– Да ничего. Жив-здоров. Сидеть только не может… И крапива почему-то по всему подъезду валяется! Целые охапки… Я к ним случайно пришла, когда Млада и Влада ее выбрасывали.
– Где они только взяли эту крапиву? В Москве-то она еще и не выросла, – затарахтела Нина.
В присутствии Фиа Рина не решилась узнавать у Нины о Гае. Поэтому они просто отправились бродить и до вечера бродили по магазинам. Денег у Нины было навалом. Недавно она нашла кубышку с золотыми червонцами, которую двести лет назад припрятал один купец в подвале своего дома в Замоскворечье.
– А где ты купца-то увидела? – спросила Рина.
– А, на картине… – сказала Нина. – Впервые со мной такое, чтобы я по картине что-то нашла. Обычно все же живой человек нужен. А тут сидим с Гулькой в кафе… а там дизайн под старину… самовары всякие, подковы, а на стене картина… Я вгляделась, вижу – лицо у купца хитрое! Такой жук не может ничего не припрятать! А тут еще Гуля со мной поспорила… В общем, я это место яснее увидела, чем вот тебя сейчас!.. Хорошо, хоть дом не снесли.
С каждой минутой Нина приходила во все более игривое настроение. Она уже колотила Макса по руке, повторяя «Куда ты затащил меня, ужасный человек?». И это при том, что, в общем-то, она сама завела его в женский магазин, хотя сам он с куда большей радостью потолкался бы между штанг и спортивного питания. Потом Нина все так же позволила Максу «затащить» ее в кондитерскую, где, купив горсть конфет, развоевалась еще больше.
– Я страшная пьяница! Съела конфету с ликером – и теперь бузю! – кричала она так громко, что к ним даже выслали официантку.
– Девушка, потише! – сказала официантка, вежливо улыбаясь.
– Как я могу быть потише, когда в конфетке был алкоголь?.. Эти трое меня куда-то тащат! И вообще – этот вот парень – он, знаете, шныр! Эта вот девушка на гиеле летает, а к этой лучше вообще спиной не поворачиваться, потому что у вас касса сейчас танцует и монетками плюется.
Официантка, покачав головой, отошла – и очень вовремя, потому что касса действительно подпрыгнула и вылетевшая из нее монетка попала Нине в лоб.
А Нина уже кричала Максу:
– Сфотографируй! Сфотографируй все это!
– Что это? Кы-кы-кассу?
– Нет! Вот тех вот людей! Смотри, какая сцена: фотограф, который фотографирует фотографа, который только что сфотографировал фотографа! И все это отражается в зрачке еще какого-нибудь фотографа! А?! Ценная мысля?
«Мысля» была и правда ценная, вот только Фиа вопли Нины уже поднадоели. И Рина ей тоже надоела. Видимо, потому, что Рина нравилась Сашке и Фиа в этом быстро разобралась, хотя о Сашке они и не говорили. Разве что совсем случайно и вскользь.
– Ну я пошла? А то еще поубиваю кого-нибудь… Злая я, – откровенно призналась Фиа и умчалась, по ошибке прихватив один из Нининых пакетов. Она неслась по ярко освещенному стеклянному тоннелю гипермаркета, а вокруг нее плясали оживающие манекены и проносились крылатые тени с косами. Похоже, Фиа и правда была сердита.
После ухода Фиа Макс с Ниной стали выживать и Рину. Им хотелось остаться вдвоем. Рина была совсем не прочь одарить их таким счастьем, потому что эта парочка вконец развоевалась. Украденная женщина Нина уже швырялась конфетами, а Макс носился как лось и, сшибая на своем пути стулья, столы и охранников, ловил конфеты ртом.
– Послушай! Ты сосредоточиться можешь? – недовольно сказала Рина.
– А то! – гордо сказала Нина и тотчас, промахнувшись, попала конфетой в полицейского.
Полицейский оказался адекватным, но все равно это заставило Нину на время успокоиться и с видом нашкодившей зайки сесть на стульчик. Чтобы не скучать, она стала засовывать соломинку из-под молочного коктейля в солонку и облизывать ее.
– Обожаю соль! Просто ложками ем! А Гулька – та сахар ложками ест! Странно, да? – сказала она.
– Ты что-нибудь искала для Гая в последнее время? – спросила Рина.
Нина опять засунула соломинку в солонку и попыталась втягивать соль через трубочку. У нее ничего не получилось, и она обиженно накуксилась.
– Не-а, не искала, – сказала она. – Но я уже у Гая не в любимчиках! У меня появился конкурент. На километр под землей видит… С ним прямо по городу ходить страшно! Как рентгеном просвечивает! Всюду скелеты какие-то под асфальтом находит, драгоценности, серьги… Я только потерянное ищу или спрятанное, а он все подряд!..
– А минусы какие?
– Минусы, что он страшно рассеянный. При мне пытался воткнуть вилку в собственные очки.
– А в последнее время он что-нибудь находил?
Нина задумалась:
– Мне, понимаешь ли, забывают докладывать, собаки такие!.. И вообще, мне кажется, Гай из Москвы уехал. И этого поисковика с собой прихватил. И Тилля, кстати, тоже.
– Куда уехал? – жадно спросила Рина.
Желая поскорее отделаться от Рины, Нина нетерпеливо махнула рукой. Ладонь у нее была белая и широкая, а пальцы, напротив, тоненькие и кончики их красненькие, как клюква.