Джуди шумно высморкалась.
– Мы поняли, что не сможем смотреть в глаза детям и внукам, зная в душе, какую подлость совершили.
Барбара расправила плечи.
– Мы решили во всем признаться, иначе это мучило бы нас до конца дней.
– Покаяние важно для спасения души, – с ханжеским смирением заметила Мари. – Вот мы и решили покаяться.
– Мы не в силах изменить прошлое, сделанного не вернешь, – добавила Наоми. – Нам осталось только одно – честно сознаться во всем. Судите нас. Презирайте, мы это заслужили.
Не выдержав, Энни вскочила со стула.
– Если кто-то и вправе вас осуждать, так это я. Но я не держу на вас зла, так что и остальные не должны. А теперь я предлагаю закрыть наконец это собрание.
– Поддерживаю, – выкрикнул Букер Роуз, хотя по протоколу реплика Энни и не имела силы.
Собрание завершилось.
Энни хотела незаметно улизнуть, но ее тотчас окружила толпа. Все хотели с ней поговорить, поблагодарить и извиниться. Островитяне подчеркнуто сторонились заговорщиц, но Энни знала, что худшее уже позади. Со временем шум уляжется, и женщины перестанут быть изгоями. Островитяне народ грубоватый, они ценят изобретательность, подсказанную отчаянием, пусть даже и безрассудную.
Море кипело и волновалось, когда Энни вернулась на судно. На горизонте сверкали стрелы молний. Ночь предстояла бурная, достойное завершение безумного вечера. Ей пришло в голову, что на следующий день к этому времени она уже покинет остров. Энни надеялась, что Тео не появится, чтобы пожелать ей счастливого пути. Она бы этого не выдержала.
Огромная волна обрушилась на корму, но Энни не хотелось прятаться в каюте. Ей нравилось смотреть, как приближается шторм, жадно впитывать в себя его ярость. Она нашла в шкафчике дождевик. Широкая куртка, доходившая ей почти до колен, насквозь пропахла рыбой, но надежно защищала от волн и дождя. Энни стояла на корме, любуясь бешеной пляской молний. Здесь, на острове, она впервые ощутила себя частью окружавшей ее необъятной бушующей стихии – удивительное чувство, не знакомое жителям больших городов. Она спустилась в каюту, лишь когда гроза подошла ближе.
Каюта ярко осветилась, потом погрузилась в темноту, снова озарилась – буря обрушилась на остров. Энни почистила зубы, преодолевая тошноту, так сильно болтало на воде «Талисман удачи». Она, не раздеваясь, вытянулась на койке. Мокрые джинсы липли к ногам, но стянуть их не было сил. Энни сдерживалась, сколько могла, но качка все усиливалась, и скоро стало ясно: если она останется внизу, ее попросту вывернет наизнанку.
Схватив мокрую оранжевую куртку, Энни, пошатываясь, выбралась на палубу. Ее тут же окатило потоками дождя, однако глоток свежего воздуха того стоил.
Болтанка продолжалась, но тошнота прошла. Мало-помалу буря начала отступать, и дождь утих. Неподалеку грохнула ставня, послышался звон стекла. Решив, что мокрее она уже не станет, Энни спрыгнула на причал посмотреть, нет ли разрушений. Повсюду валялись сломанные ветви деревьев. При отдаленных вспышках молний она различила несколько темных пятен на крыше ратуши, где ветер сорвал черепицу. Электричество стоило дорого, и никто из островитян не оставлял свет на крыльце, однако в нескольких домах горели огни – Энни не одна бодрствовала в этот час.
Оглядываясь вокруг, она заметила на небе странное зарево. Оно разгоралось на северо-востоке, над коттеджем. Свет подрагивал, словно отблеск огромного костра. Только это был не костер, а пожар.
Энни сразу же подумала о коттедже. Неужели в дом ударила молния? И это после всего, что произошло… Теперь не будет ни новой школы, ни денег за летнюю аренду. Выходит, все было напрасно.
Энни вернулась на судно, чтобы забрать ключи. Минуту спустя она уже бежала вдоль пристани к рыбному рынку, где оставила машину. Дождь превратил дорогу в жидкое месиво, и Энни сомневалась, что сможет далеко уехать на своей старушке «киа», но попробовать стоило.
В соседних домах стали зажигаться окна. Энни заметила, как от дома Роузов отъезжает пикап с Барбарой на пассажирском месте. Должно быть, за рулем сидел Букер. Грузовичок легко мог проехать по раскисшей дороге, Энни бросилась к нему.
Она хлопнула ладонью по борту, прежде чем пикап успел набрать скорость, и Букер затормозил. Увидев Энни в окно, Барбара открыла дверцу и подвинулась, освобождая место. Вопросов никто не задавал. Энни поняла, что Роузы тоже заметили пожар.
– Это коттедж, – глухо сказала она. С ее куртки ручьями лилась вода. – Я точно знаю.
– Не может быть, – выдохнула Барбара. – После всего, через что мы прошли. Нет, это невозможно.
– Успокойтесь, вы обе, – одернул их Букер, выезжая на дорогу. – На острове полно лесов, а коттедж стоит в низине. Скорее всего, молния ударила в какую-нибудь ель.
Энни взмолилась про себя, чтобы его слова оказались правдой, хотя в душе не слишком в это верила.
Амортизаторы грузовичка давно отдали богу душу, сквозь дыру в приборной доске виднелись колеса, но он уверенно катил по грязи, в которой бедняжка «киа» безнадежно увязла бы. Коттедж приближался, и оранжевое зарево все разрасталось в небе. Барбара сказала, что единственная в городе пожарная машина – старенькая автоцистерна с насосом – не на ходу. Букер свернул на тропинку, ведущую к коттеджу. Там начиналась открытая местность, и стало видно, что охвачен огнем не коттедж, а Харп-Хаус.
В первую минуту Энни подумала о Тео, потом о Джейси с Ливией. «Господи, только бы они спаслись».
Барбара ухватилась за приборную панель. Послышался треск, и в небо взметнулся фонтан огненных искр. Грузовичок подбросило на ухабе. Букер остановил машину подальше от огня. Выскочив из автомобиля, Энни побежала к дому.
Огонь жадно пожирал деревянную кровлю дома, рыча и захлебываясь от ярости, скалил раскаленные клыки, рвал когтями стены. Горы старых газет и журналов, сваленных на чердаке, занялись сразу, и крыша запылала, как факел. От нее осталась одна печная труба. Заметив на подъездной дорожке сгорбленную фигурку Джейси, Энни метнулась к ней. Ливия испуганно жалась к матери.
– Все началось так быстро, – воскликнула Джейси. – Мне показалось, в доме прогремел взрыв. Я не могла открыть дверь. Что-то упало и перегородило выход.
– Где Тео? – выкрикнула Энни.
– Он разбил окно, чтобы вывести нас из дома.
– Но где он сейчас?
– Он… вернулся в дом. Я кричала. Умоляла его не ходить.
Энни почувствовала, как желудок свело болезненным спазмом. В доме не было ничего особенно важного. Зачем Тео понадобилось рисковать жизнью? Разве что он хотел спасти Ганнибала. Тео никогда не бросил бы живое существо, за которое он в ответе, пусть даже кота.
Энни рванулась к дому, но Джейси вцепилась в рукав ее дождевика:
– Ты не пойдешь туда!
Энни замерла, бессильно кусая губы. Она понимала: Джейси права. Дом слишком велик, ей не найти Тео. Остается только ждать. Ждать и молиться.