Секунды три ребята стояли без движения. От дула автомата к потолку поднимался дымок. Тело, сжимавшее оружие, будто налилось свинцом, в котором увяз даже страх.
Это был шок. Потрясение. Нельзя сделать ни шага, ни вздоха, хотя ноздри расширены до предела, а челюсть отвисла. Еще слышался глухой стук, который с каждым мгновением ускорялся.
Кровь била в голову, прямо по вискам и горлу. По ушам. Сердце разгоняло ее бешеной дробью ударов, призывая… бежать. Не стоять, как кукла.
«Ну, что?! Что ты стоишь?!»
«Бежать! Бежать! Бежааааать!!»
– Что за… – смог выдавить из себя оператор, сильнее сжав вороненый ствол и ощутив, как приближается к пределу, за которым начинается паника.
Внезапно по телу покойника прошла конвульсия, и подпрыгнувший Алик снова выпустил во врага очередь.
Выстрелы стихли. Однако в ушах остался оглушительный звон. И еще один тихий сдавленный звук… Алина буквально вжалась в стену и сползала на пол, искоса глядя на мертвеца и сжимая смартфон так, что тот скрипел.
Получившее новую порцию свинца тело не двигалось. Правда, трясущееся пятно света создавало ощущение, что это… не совсем так. Затем барабанная дробь у самого горла вернулась. Замершее было сердце вновь напомнило о себе градом ударов. Но теперь его ритм изменился. Вместо быстрого и ровного биения в груди колотилось что-то надломившееся. Расколотое. Вначале в висок врезался один мощный импульс. Затем подряд еще два, слабее. Потом пауза. «Я упаду?! Это все?!»
Последовал ответ: горячая волна ударила по ушам. По вискам и горлу.
Потрясенные люди начали отступать, не в силах сопротивляться подгибающимся ногам, которые словно просились бежать. Куда-то прочь, лишь бы подальше отсюда.
– Быстрее, уходим, – прошептал мужчина, ощущая, как страх берет верх.
Он знал, что потеря самообладания – верная смерть. Возможно, и не мгновенная, но неотвратимая. Неизбежная. Ты еще двигаешься, дышишь, но уже на мушке. Ты мертв, парень. И она тоже. Пусть в руках оружие, однако у убийцы оно совсем другое. Он сам другой. Того стрелка не увидеть, можно только ощутить линию прицела. И сейчас… сейчас…
– Куда? Там тупик. Надо, – она испугалась собственной мысли, – впе… ред, – заикнувшись, договорила.
Они быстро переглянулись и тут же поняли, что выхода нет. Осторожно, стараясь не шуметь, обошли эсэсовца и трусцой побежали дальше, ускоряясь больше и больше. Они пытались бороться с ужасом, животные пляски которого разгорались где-то в груди, и в то же время понимали, что эта схватка безнадежно проиграна. И когда послышался шорох за спиной:
– Швайне!.. Майн копф…
Мужчина и женщина сломя голову бросились дальше по мрачному тоннелю, сворачивая куда попало на развилках. Странно, но топота ног – признака паники – не слышалось, словно воздух поглощал эти звуки или же их не было вовсе. Как будто ноги касались уже не каменного пола. Исступленная дробь, что доносилась до разума, исходила изнутри.
Сердце.
Так колотилась изнуренная, сжатая скотским ужасом мышца, грозя разорвать сонные артерии и сосуды в мозгу.
Стук ускорялся и ускорялся и очень скоро подавил остатки сознания.
Темнота, мечущееся пятно света и эта дикая паническая дробь. А еще безумный визг где-то внутри:
«Мне страшно! Страшно!! Страашнооо!! Не стой! Рядом смерть! Она за тобой! Не оборачивайся! Она везде! Беги! Беги-беги-беги!!!»
Омерзительный, нечеловеческий ужас, которому невозможно сопротивляться, окончательно взял верх. Безудержный страх какого-то древнего животного, вылезшего из дальнего угла человеческой природы, погнал их вперед, в сумрак.
В один момент они разделились, случайно свернув в разные ответвления.
Алик оказался в полной темноте и понял это только через несколько секунд. Остановился.
Он ничего не видел, кроме мрака… ничего не слышал, кроме судорожного дыхания. Со дна памяти поднимался какой-то клацающий звук… конечно, – удар металлического предмета о бетонный пол. Выронил «шмайсер».
«Черт, автомат».
Постепенно сознание возвращалось, он вспомнил, что был не один.
– Алина! Где ты?! – хрипло исторгла вздыбившаяся грудь.
Услышав приглушенный крик, Алина на бегу оглянулась и упала. Смартфон выскользнул из рук, и свет исчез. Теперь и она в полной темноте.
До ее сознания доносилось лишь обрывающееся дыхание, будто захлебнувшиеся легкие пытаются проглотить последние ускользающие частицы воздуха. И чей-то неясный голос вдалеке. Что это было? Галлюцинация?
– Господи, где ты?! – разобрала девушка и поняла, что это, наверное, Алик. – Ответь! Ты слышишь меня?!
Она была не одна. Где-то здесь Алик. Непременно он, иначе…
Раздался характерный шаркающий звук – Алина водила руками по полу.
– Боже, наконец-то!
Вспыхнул экран смартфона, и девушка буквально впилась в него взглядом. Начиная постепенно осознавать – разум упорно сопротивлялся, отгораживаясь от очевидного завесой сомнения, – что…
Это не ее телефон! Он чужой!
Другая модель!
И темно-коричневые следы…
Кровь?!
Пятна на корпусе и экране совсем старые.
Едва удержавшись от того, чтобы бросить гаджет, девушка более-менее собралась. Провела трясущимся пятном света по полу и увидела полуразложившиеся тела. Рядом.
Трое погибших студентов.
Гадкие зловонные лужи вокруг тел, ощущение осколков, впившихся в руки и… вернувшийся страх. Оцепенение.
Оно никуда не уходило. Сводящее с ума желание забраться под какое-нибудь одеяло с головой, чтобы не видеть, что творится вокруг на самом деле. Скрыться от этой противоестественной, мерзкой и липкой действительности: мира мертвецов, невыразимого горя, отчаяния и неизбежной боли…
Показалось, что она даже узнала одну жертву, – и только после этого последовал истошный вопль.
Пустые ввалившиеся глаза уставились в глухой потолок. В проваливающуюся внутрь себя темноту. В бессмысленность и безысходность.
Она вновь выронила телефон. Ужасающие образы реальности наконец исчезли из ошарашенного сознания – их поглотил мрак. Как будто их и не было на самом деле. Никогда.
Страх немного ослаб… Хотя в глубине души она знала, что жуткое еще рядом. Оно никуда не пропало и… всегда было с ней.
Всегда.
Иначе откуда она помнит это? Запах смерти. Пустынных кладбищ и свалок. Неизбежного, того, что не разжалобить ничтожными всхлипами беспомощного существа, способного только ошибаться.
Жутко хотелось уснуть. Забыться. Закрыть глаза еще крепче. Глубже… замереть и спрятаться. Исчезнуть отсюда.
Ее голос постепенно слабел. Стоны становились тише и тише. Даже прерывистое дыхание… постепенно и тишина брала свое.