Но фото тоже неплохо… Наверное.
– А когда у вас родится ребеночек, я буду с ним нянчиться, – продолжала фантазировать Вера. – Вы ведь сами говорите, что я очень ответственная, значит, мне можно доверить малыша. Вы же собираетесь рожать?
– Да, я очень хочу детей, но, боюсь, ты не сможешь с ними понянчиться.
– Вы думаете… я напугаю их?
– Что ты, милая, конечно нет. Просто мы с мужем будем жить в Америке. Отправляемся туда сразу после свадьбы.
– Надолго?
– Надеюсь, навсегда. Но ты не расстраивайся, наша дружба не прекратится, я буду писать…
И что-то еще щебетала, поглаживая Веру по пухлому плечику. Но девочка не слышала. Америка, это же так далеко. А дружба в письмах, она… она не настоящая!
Леночка вскоре ушла. Она видела, что девочка расстроена, но не понимала, насколько. А еще психолог называется! Вера проплакала всю ночь. Мысли о самоубийстве, которые с некоторых пор перестали ее терзать, снова вернулись. Забылась Вера под утро. А когда пробудилась, взялась за плетение сумочки. Но, изготовив, сожгла вместе с фотографиями Леночки. Это она, начитавшись книжек про колдовство, прокляла ее.
Мозги Веры встали на место довольно скоро. Месяца через четыре. Но до этого она слышать о Леночке не хотела. Когда та звонила, отказывалась подходить к телефону. Но Елена Геннадьевна, надо сказать, предприняла всего две попытки поговорить с ней. Ей уже было не до ученицы, она готовилась к свадьбе. А после свадьбы улетела в Америку. Вести из США поступили полтора месяца спустя. Вера порвала письмо. Но тут же достала из мусорного ведра и прочла. Ответила не сразу, но все же ответила…
И вот до сих пор они «дружат».
– Виолка, ты чего залипла? Смотри подавишься! – услышала она голос брата и вздрогнула. Она и вправду «залипла». Застыла с сырником в зубах – задумалась. – Смотрю, вы вчера с матушкой весь графин «Антистрессовки» приговорили.
– Ага.
– И как сегодня самочувствие?
– Отличное.
– В этом прелесть матушкиной настойки. Она беспохмельная.
Ромка зашел в кухню в набедренной повязке из полотенца и… очередной своей шапочке. На сей раз это был белый «презерватив» (он сам так называл головной убор подобного фасона) с черными надписями на английском. В другой раз Виола прочла бы, но сейчас ей было не до этого.
– Ты что, вправду и моешься в шапке? – спросила она у брата.
– Да, – серьезно ответил он.
– А зачем?
– Да шучу я! – Ромка дернул Виолу за нос. – Приколоться чтоб над тобой надел. – Он стянул «презерватив» с головы. – Чем займешься сегодня?
– Поеду к себе.
– Одна?
– Ой, Ром, не начинай. Конечно, одна.
– Может, подождешь кого-нибудь? Вечером я могу тебя сопроводить или мама. Матвей опять же.
– Да я уже позвонила в ОМОН, они меня сопроводят, не волнуйся.
– Прикалываешься! А между тем тут не до шуток. Ты совсем недавно чудом не погибла. Сколько часов прошло с тех пор, как на тебя напали?
– Я благодарю тебя за то, что спас меня, – с нажимом проговорила Виола. – Но давай ты не будешь трястись надо мной? Я буду осторожной, не волнуйся.
– А мама знает, что ты к себе собралась?
– Нет.
– Ей это не понравится.
– Я твою маму не боюсь, – рассмеялась Виола. – Мне нужна моя одежда, косметика, компьютер…
– Вечером все привезу, давай ключи…
– И моя кровать! Я, как и ты, лучше всего сплю на ней.
– Тогда положи в нее, кроме себя, еще кого-нибудь. Я имею в виду, не оставайся одна хотя бы первое время.
– Я бы с радостью, да положить, кроме плюшевого медведя, что ты подарил мне на прошлый день рождения, некого.
– А Матвей? Я думал, вы встречаетесь.
– Мы просто друзья.
Рома скорчил недоуменную гримасу. Потом спохватился, что опаздывает, и забегал по квартире. Через пять минут его уже не было.
Виола допила остывший чай, вымыла посуду и пошла собираться.
Она на самом деле соскучилась по своей кроватке. И не только по ней, по всему дому. По его запаху. В квартире этой она жила уже десять лет. Снимала ее. Виоле повезло с хозяйкой. Это была очень милая пожилая женщина. Не хапуга, не нахалка, не склочница. Квартира принадлежала ее сыну, пропавшему без вести. И она сразу предупредила Виолу, что если он найдется, квартиру придется покинуть. И первое время девушка, можно сказать, жила на чемоданах. Но через год «распаковала» их. В комнате поклеила новые обои, побелила потолок в кухне. Еще через два поменяла сантехнику и сделала ремонт в ванной. Именно в этой комнате ей так нравилось проводить время, лежать в пенной ванне, сидеть перед зеркалом на мягком пуфике и втирать в кожу крем, краситься, сушить и укладывать волосы…
Преображаться!
Виола мечтала о своей собственной квартире. Впрочем, как и все. И если бы не потратила столько денег на операции, могла бы купить. Но…
Красота дороже.
Вообще она все сделала не так! Так сказал ей один человек когда-то.
Они познакомились на одном специализированном сайте. Виола, тогда еще, естественно, Вера, зарегистрировалась там, думая, что это виртуальное место, где такие, как она, скажем, необычные, ищут среди себе подобных друзей. На деле же это был практически порносайт. Но под пристойной вывеской. Оказалось, на «чудищ» есть спрос. Их желают так же сильно, как принцесс и принцев, пусть и не так часто. Поняв, куда попала, Вера хотела тут же сбежать, но ее задержало любопытство. Стала присматриваться к обитателям сайта, с некоторыми завела переписку. И вот однажды разговорилась с девушкой, своей ровесницей. Ее звали Акулой. Вернее, это был ник. Настоящее имя девушка скрывала. У Акулы была вполне обычная внешность. Разве что рот великоват. Но стоило ей его открыть…
Огромная пасть, без неба. Кошмарные зубы – кривые, растущие как придется. Ее челюсти напоминали акульи. Видимо, поэтому она взяла себе такой ник. Если бы девочку в свое время прооперировали, а на ее зубы поставили брекеты, она была бы самым обычным человеком. Но ее родители бухали, как и соцработники, что в ее глухом краю обязаны были позаботиться о ребенке из неблагополучной семьи. Но там, откуда Акула родом, пили все. И всем было наплевать на бедную девочку. Пусть спасибо скажет, что ей компьютер старенький подарили. Веб-камеру и интернет-модем Акула (ей только четырнадцать исполнилось) сама купила – побиралась у трассы.
Она рассказала Вере о том, что визуально ублажает мужиков за деньги. Заглатывает в пасть фаллические предметы на потребу платежеспособным извращенцам. Получает вполне приличные, а по меркам их глуши, огромные гонорары, пусть за противные, но ничем не грозящие здоровью и жизни шалости. Копит деньги на операцию. Чтобы стать такой, как и все!