– Такого не должно было случиться, – вставила маленькая мисс Уэйд. – Нам не следовало…
– Думаю, нам всем лучше послушать инспектора, – решительно перебил отец Гарнетт. – Прошу, следуйте за мной!
Посвященные потянулись к выходу под присмотром самого крупного из констеблей.
– Уф, – выдохнул Аллейн, как только алтарная дверь закрылась. – Как вы любите говорить в таких случаях, Фокс? Мутное дельце.
– Да, люди странноватые, – согласился Фокс. – И место тоже. Что здесь случилось, сэр?
– Дама умерла от дозы цианида. Вот тело. Ваш старый друг мистер Басгейт расскажет подробности.
– Добрый вечер, мистер Басгейт, – вежливо поздоровался Фокс. – Что вам известно об обстоятельствах дела?
– Все произошло в разгар церемонии, – со вздохом начал Басгейт. – Люди, которых вы только что видели, передавали чашу по кругу. Женщина стояла внутри него. Остальные опустились на колени. Каждый по очереди получал серебряный кувшин с вином и подливал вино в чашу. Потом священник, отец Гарнетт, вручил ей чашу. Она выпила и… упала. Думаю, она умерла мгновенно. Ведь так? – повернулся он к доктору Касбеку.
– Я бы сказал – в течение двадцати секунд. – Доктор взглянул на окружного врача. – Можно было сделать искусственное дыхание, послать за сульфатом железа, попробовать желудочный зонд и так далее, но… – Он сделал гримасу. – У нее не было никаких шансов. Она умерла раньше, чем я к ней подошел.
– Разумеется, – откликнулся окружной врач. Он откинул ткань и склонился над телом.
– Я сразу почувствовал характерный запах, – добавил Касбек. – Видимо, как и мистер Басгейт.
– Да, – сказал Найджел. – Поэтому я и вмешался.
Аллейн наклонился над упавшей чашей.
– Пахнет, – согласился он. – Бэйли, проверьте отпечатки пальцев. Хотя, если чашу брали все, вряд ли это нам поможет. Но сначала все сфотографируем.
Фотограф уже начал расставлять оборудование. Он разместил три напольных вспышки, с разных сторон освещавших тело и место преступления. Аллейн открыл черный саквояж, натянул пару резиновых перчаток и достал бутылочку с маленькой воронкой. Он перелил туда немного вина из чаши. Найджел тем временем рассказывал все, что мог вспомнить из разговоров посвященных. Аллейн слушал, хмыкая и что-то бормоча себе под нос, затем убрал бутылочку обратно в саквояж. Бэйли приступил к работе, вооружившись распылителем и белым тальком.
– А где сосуд, который передавали по кругу два этих ангелочка? – спросил Аллейн. – Это он?
Инспектор указал на серебряный кувшин, стоявший в бархатной нише справа от престола.
– Да, он, – подтвердил Найджел. – Похоже, Клод не потерял голову, когда… когда это случилось.
– Клод – это кто: черная орхидея или рыжая лилия?
– Черная орхидея.
Аллейн обнюхал кувшин и наполнил еще одну бутылочку.
– Кажется, тут все в порядке, – пробормотал он. – Давайте еще раз обрисуем картину. Мисс Куэйн была в центре, а остальные стояли вокруг на коленях. Мистер Гарнетт, – слово «отец» у меня как-то не выговаривается, мистер Гарнетт взял в руки чашу и передал… как его лучше назвать? Графин? Нет, все же кувшин. Так вот, он передал кувшин мистеру Ганимеду Клоду, провел рукой над чашей, и она вспыхнула. Похоже, не обошлось без метилового спирта.
– Скорее всего, – улыбнулся Касбек.
– Прекрасно. Потом коленопреклоненные адепты стали передавать чашу из рук в руки, брать у Клода кувшин и наливать в нее вино.
– И каждый при этом произносил одно слово, – вставил Найджел. – Но я понятия не имею, что они значили.
– Думаю, это были имена божеств, – предположил Касбек. – Сам я не отношусь к членам культа, однако бывал на их собраниях. Обычно они называют имена шести божеств. Хагринг, Хако, Фригг и так далее. Гарнетт – это Один, а Избранный сосуд – всегда Фригг. Смысл в том, что все божества воплощены в одном боге, и их сущности перемешиваются в чаше. Своего рода популярный пантеизм.
– Господи, помилуй, – отозвался Аллейн. – Ладно, идем дальше. Чаша шла по кругу. Наконец она дошла до последнего адепта, и что произошло потом?
– Чаша перешла к причетнику, он передал ее священнику, а тот протянул ее мисс Куэйн.
– И она выпила.
– Да, – подтвердил доктор Касбек, – она выпила, бедняжка.
Все немного помолчали.
– Вы говорили, что этим последним адептом был мужчина, так? Я помню, мы уже все обсудили, но мне надо знать наверняка.
– Я и говорю наверняка, – сказал Найжел. – Мистер Огден замыкал круг и передал чашу служке.
– Именно так, – согласился доктор.
– Это соответствует тому расположению, которое они нам только что продемонстрировали.
– А есть ли какая-то вероятность того, что мисс Куэйн сама подсыпала что-то в чашу?
– Нет, не думаю, – покачал головой Найджел. – Я видел, что она приняла ее обеими руками, взяв за ножку. Мисс Куэйн стояла в круге, озаренная светом факела. На руках у нее были кольца, я еще заметил, что пламя отражается в них так же ярко, как в драгоценностях на чаше. У меня в памяти отпечаталась эта картинка. Она держала чашу в двух руках до тех пор, пока не выпила вино.
– А я ничего такого не помню, – признался доктор.
– Вы абсолютно уверены, Басгейт?
– Абсолютно. Могу поклясться.
– Может быть, и придется, – заметил Аллейн. – Доктор Касбек, вы сказали, что не относитесь к числу избранных. В таком случае, может быть, расскажете нам поподробней об этом месте? Это довольно необычная церковь.
Он развел руками, с недоумением оглядывая зал.
– Эти громадины вдоль стен… Кто, например, вон тот суровый господин с огромным топором? От одного его вида оторопь берет.
– Думаю, это Вотан, или Один, как хотите. А может быть, Тор. Честно говоря, не знаю. Здесь какая-то смесь германских культов и скандинавской мифологии, хотя, как видите, дело не ограничивается одной или даже дюжиной доктрин. По сути дела, это винегрет, который Гарнетт подает под собственным соусом. Статуи принесены в дар одной из прихожанок храма, очень богатой старой дамой.
– Старой дамой! – пробормотал Аллейн. – Надо же.
– Вид у них действительно угнетающий, – признал Касбек. – Может, перейдем в зал? Я бы с удовольствием присел.
– Разумеется, – кивнул Аллейн. – Фокс, прошу вас, набросайте план алтаря. Я скоро вернусь, и мы займемся остальными. Обведите контуры тела мелом и попросите кого-нибудь вызвать машину из морга. Басгейт, вы с нами?
Найджел и доктор Касбек проследовали за инспектором к первому ряду сидений, пышно обитых красным тисненым бархатом.
– Места для знати, – заметил Аллейн, опустившись на одно из них.