– Ага, – сказал я раздраженно, – и отчего-то мне кажется, что данный пункт набран исключительно мелким шрифтом. Ох, чувствую, у нас с мистером Накадзавой будет доолгий разговор.
– Дайте-ка угадаю, – предложил Марс. У вас, Питер, на момент заключения еще не было накоплено достаточной суммы для оплаты, не так ли?
– Угадали, – кивнул я. – Мне понадобилось почти пять лет, чтобы оплатить контракт.
– Еще бы! – ухмыльнулся Роберт. – Кто же будет вам советовать уйти в отпуск на год вместо зарабатывания денег на операцию?
Я лишь покачал головой: конечно, можно было предъявить претензии Россу – ведь именно он занимался правовой стороной договора с «Церебрумом», но откуда юристу было знать о важности этой чертовой визуализации?
– Не волнуйтесь, мистер Марс, уверен, что мисс Бомонт…, – затянул опять свое Дживс.
– Да видал я в гробу эту бельгийку, – зло ответил тот, сделал шаг вперед и мы снова, без предупреждения, оказались в его офисе, стоя около стола.
– Надеюсь, Питер, наша встреча была вам полезна, – сказал Марс, падая в свое кресло и беря со стола потухшую сигару. – Вот так мы и живем.
– Весьма полезной, – отозвался я. – Что ж, Роберт, от всей души желаю вам продержаться и надеюсь встретиться с вами в реальной жизни, лет через двадцать.
– Прощайте, Питер, – вяло отмахнулся Марс. Перепады в его настроении и поведении просто поражали. Еще секунды назад он был полон энергии, хоть и выглядел раздраженным, а сейчас выглядел так, словно последние часов восемь таскал тачку с углем.
Мы с Дживсом направились к выходу, но дойти до двери не успели. Что-то прогрохотало, ее разнесло в щепки, а в комнату ворвались вооруженные люди. Один из них, прижав меня всем телом к стене, проорал прямо в лицо:
– Стоять! Не двигаться!
Больше ошеломленный, чем напуганный, я взглянул на Дживса, но тот вел себя спокойно, так что и я решил не дергаться.
Побледневший Марс, поднявшись из кресла, молча смотрел на вторгнувшихся. Между тем, двое из них, также молча, схватили его за руки, подтащили к стене и обмотали чем-то вроде скотча, так, что Роберт оказался прилепленным к стеклу, будто муха, угодившая в паутину.
– Роберт Марс, – вперед выступил один из боевиков, наверно, главный, хотя никаких знаков различия на них видно не было, а лица – закрыты масками. – Решением трибунала «Движения за чистоту генома» вы приговариваетесь к смертной казни за использование геномодифициованных ингредиентов в деятельности корпорации «Mars incorporated». Приговор окончательный и обжалованию не подлежит.
Говоривший махнул рукой и двое стоявших за ним террористов, вскинув оружие, нажали на гашетки. Я вздрогнул, в ожидании того, как безгильзовые пули вопьются в тело Марса, но, как оказалось, боевики стреляли не в него. Автоматные очереди очертили овал вокруг Роберта и вот в один миг он еще стоял у стены, а в другой на его месте зияет дыра. Самого Марса вынесло наружу, как пробку из бутылки: на высоте ста двадцати этажей сила ветра была не меньше десяти метров в секунду.
Я еще не успел придти в себя от столь стремительной череды событий, как убийцы деловито покинули кабинет, словно уборщики после окончания ежедневной уборки. Через остатки двери пробралась давешняя блондинка и, увидев дыру посередине стены, тоненько завопила. Высасываемый из офиса воздух гудел, как гигантский пылесос, но внезапно смолк, как отрезало, хотя дыра никуда и не делась. Судя по всем, дело «рук» Дживса.
– И что все это значит? – посмотрел я на него.
– Мисс Бомонт говорит, что это – проявление суицидальных наклонностей мистера Марса, – пожал он плечами. Иногда он входит в полосу кризиса, который обычно заканчивается подобным образом. Не волнуйтесь – через несколько часов он придет в себя и мисс Бомонт займется его реабилитацией.
– Суицидальные наклонности, – повторил я задумчиво. – Просто великолепно. Чувствую, меня ожидает еще немало сюрпризов.
– Уверен, что создатель не позже следующих пяти лет сможет довести достоверность визуализации до девяносто процентов, – попытался, видимо, ободрить меня Дживс. – Вне зависимости от ваших воспоминаний.
Ладно, – сказал я. – Утро вечера мудренее: там посмотрим. Пошли на выход.
– Хотите вернуться тем же путем или прямо отсюда? – спросил Дживс.
– Давай отсюда, – решил я. – Чего вниз телепаться.
Дживс даже не пошевелился, но рядом с дырой в стеклянной стене вдруг протаял овальный проход, в котором проглянула уже виденная мной дымчатая стена ниши, через которую мы проникли в мир Роберта Марса.
Не знаю, сколько прошло времени после посещения Марса. Под руководством Дживса я продолжал осваивать тонкости виртуального мира, но настроение у меня было минорное. По всему выходило, что из-за однообразия окружавшего Роберта мира он медленно, но верно сходил с ума. Но кто из клиентов «Церебрума» мог похвастаться тем, что провел хотя бы месяц в безделье, путешествуя по курортам и разнообразным экзотичным местам? Марс был прав – большую часть жизни мы проводим в собственных самолетах и «ролл-ройсах». В каком же состоянии моральный дух остальных клиентов? В шкафах «Церебрума» явно скрывался не один скелет.
Можно было лишь утешаться, что, по крайней мере, у меня не будет проблем с морскими ваннами. И проклинать мысленно Накадзаву за то, что не обратил мое внимание на столь важный нюанс. Хватит ли у меня моральных сил и воли продержаться в виртуальном мире почти двадцать лет и выйти на волю не обезумевшим существом, а тем же Питером Рыкофым, который пару дней назад сел в операционное кресло? В конце концов, еще пару лет назад я только мечтать мог о том, что смогу обеспечить собственное существование после достижения рассчитанного центром Окадо генетического предела. Если бы мне пришлось выбирать между вечным существованием в виртуальном мире или смертью, выбор был бы нелегким, право слово. Что ж, остается надеяться на то, что Алекс Чен действительно сможет обеспечить визуализацию окружающего меня мира на должном уровне.
Дживс, среди прочего, рассказал, что мне, как и любому клиенту, полагается собственный сервер, но, поскольку Чен сейчас отсутствовал, взяв трехдневный отпуск и отправившись в неизвестном направлении, мне придется это время побыть виртуальным бездомным в системе «Церебрума».
Впрочем, скучать мне не пришлось. Чем ближе я знакомился с окружавшим меня миром, тем интереснее становилось. Постепенно я начинал разбираться в сложных информационных потоках, пронизывающих систему. Более того: я понял, что если пристально присмотреться к определенному участку пространства, я начинаю ощущать, на уровне инстинктов, к чему именно относится тот или иной кусочек виртуального мира. Дживс научил меня выращивать из собственного цифрового тела нечто вроде псевдорук, которыми я мог касаться любого встреченного в системе объекта. Первым делом я взялся ощупывать все попадавшиеся в нашем неспешном дрейфе сервера. Любой из них имел вход, но пароли доступа, представавшие то в виде неприступных ворот, то гигантских дверей, то обычного шлагбаума, препятствовали моему любопытству. Однако после многочисленных попыток я почувствовал, что близок к успеху.