Я отклонился чуть влево и развернулся, так, чтобы второй противник был выше и чуть впереди. Судя по траектории его движения, он пытался удрать. Снова запустив водометы, я рванул на перехват и…
* * *
– Это было весьма впечатляюще.
– Что именно?
– Ваша атака тех двоих.
– Просто делал свою работу. И доделал бы ее, если б не эти чертовы качели.
Я разглядывал приборную доску перед собой, разделенную на два сенсорных экрана, снова ощущая на голове шлем, а у лица – кислородную маску. Только в этот раз я был не под водой. Пресловутая визуализация закинула меня с глубины сорок метров на несколько километров выше, в кабину самолета, судя по всему, имеющего исключительно военное назначение. Поскольку опыт управления воздушным транспортом у меня был минимален – несколько легких спортивных моделей, которыми я одно время увлекался лет тридцать назад – приходилось сидеть в ожидании озарения, пока необходимая информация сама не появится в голове.
Буквально через несколько секунд так и произошло и я уважительно присвистнул. Оказывается, я сидел в кокпите истребителя F-35B «Молния», созданного в начале нынешнего века и долгое время бывшего «рабочей лошадкой» Корпуса морской пехоты. Именно такие обеспечивали в 2017-м воздушную поддержку разработанной мной операции «Расколотое небо», когда за девять минут были уничтожены иранский завод по производству оружейного плутония и пять прикрывающих его от атаки с воздуха комплексов ПВО.
Я положил ладони на рукоятки «джойстиков» управления, расположенных по бокам кресла, покачал крыльями. Самолет откликался на малейшее движение, будто был моим продолжением. Судя по альтмометру, сейчас я летел на высоте восьми километров выше уровня моря, хотя, как свидетельствовали нежданно возникшие в голове сведения, обычно «Молнии» действовали на высотах десять-пятнадцать километров. Впрочем, F-35 был многоцелевым истребителем, созданным для завоевания господства в воздухе и способным действовать как по воздушным, так по наземным целям, взлетая с любых аэродромов и даже с палубы авианосца.
Я включил опцию обзора и кабина истребителя стала прозрачной. Конечно, не в прямом смысле слова. Системы целеуказания и индикации передавали всю информацию об окружающем пространстве на забрало шлема, так что я вполне мог представить, что лечу в небе сам по себе, словно супермен из старых комиксов: чтобы увидеть, что происходит сбоку или сверху от самолета, было достаточно просто повернуть или поднять голову.
– Привет, Дживс, – я снова покачал крыльями, обнаружив «Молнию» Дживса справа и чуть позади меня. – Истребитель – гораздо интереснее потных мужиков в кольчугах, не находишь?
– Возможно. Только гладиаторы могли вас ранить и вы все равно остались бы в живых. А если вас зацепит ракетой, боюсь, все будет кончено.
– Кстати, пора бы нашим противникам проявиться. – Я ткнул в сенсорный экран и, выведя на дисплей карту, обнаружил, что мы летим со скоростью около девятисот километров в час не над чем-нибудь, а над Кордильерами, а если точнее, то над Скалистыми горами.
– Ух ты. Кажется, я узнаю гору Маккензи. Всегда мечтал полетать в этих местах. Помнится, в Корпусе говорили, что где-то здесь тренировались наши пилоты…
– Контакт. Три цели на одиннадцать часов, – прервал Дживс вечер воспоминаний.
Я и сам уже увидел высвеченные на дисплее три хищных силуэта. Через пару секунд бортовая РЛС опознала в них «Тайфуны» – основной истребитель союза европейских стран начала века, один из соперников «Молнии» того времени.
– Как думаешь, они нас засекли? – спросил я. В момент обнаружения противники находились в двухстах километрах от нас. Учитывая, что РЛС «Тайфунов» чуть уступали возможностям «Молнии», мы вполне могли оставаться для них невидимками еще минуту или около.
– Их скорость не изменилась, – размышлял Дживс. – Возможно, что еще нет.
– Давай-ка проверим. – Я «свалился» на правое крыло, развернулся и мы, добавив мощности двигателей, начали уходить из зоны потенциальной видимости противников. Когда отметки целей пропали с экранов, мы начали потихоньку смещаться вправо, рисуя в небе гигантский круг с радиусом в триста километров, чтобы в конце концов оказаться «за спиной» «Тайфунов».
Завершив разворот, мы поднялись до двенадцати километров, выше облаков, «барашки» которых ветер гнал к западной оконечности Скалистых гор.
– Йехху, – не сдержался я от восторженного вопля, когда на экране снова высветились силуэты целей, маркированные системой слежения как «Бандит-1», «Бандит-2» и «Бандит-3». Противник действительно не заметил нас, продолжая двигаться на крейсерской скорости и прощупывая радарами пространство перед собой.
– Ну что, зайдем в хвост и ударим по двум «бандитам»? – предложил я.
– Возможно, имеет смысл сосредоточить огонь на одном? – засомневался Дживс. – В этом случае у него не будет шансов уйти от ракет.
– Да брось ты. Нужно использовать эффект неожиданности по максимуму, – стоял я на своем. – Возможности убрать сразу двоих больше не будет.
– Хорошо, – согласился наконец мой ведомый. – Я беру «Бандита-2».
– Отлично. А я тогда «Бандита-3», – силуэты на сенсорной панели изменили цвета, фиксируя цель «Молнии». – Режим радиомолчания. Атака на ста пятидесяти. Вперед на двух третях.
Увеличив скорость до тысячи трехсот, в безмолвии мы рванули вперед, словно кречеты, камнем падающие на ничего не подозревающих зайцев. «Тайфуны», как и «Молнии», активно сканировали пространство перед собой, в пределах полусферы с азимутом около двухсот шестидесяти градусов. Задняя полусфера была отдана на откуп датчикам пассивного наблюдения, фиксирующим облучение истребителя средствами РЛС или системой наведения ракет. Так что, чем ближе мы подберемся к противнику перед ударом, тем меньше времени останется у вражеских пилотов на реакцию.
Мы пересекли условную линию в сто восемьдесят километров – предел дальности для наших Sidewinder [71] и ASRAAM [72] , и я поставил ракеты на боевой взвод, дожидаясь отметки в сто пятьдесят километров.
Дождавшись тонкого писка системы наведения, вжал до упора активаторы пуска. Мой «бандит» на экране снова сменил цвет, налившись алым, как насосавшийся кровью комар, и из-под крыльев «Молнии» двумя огненными хвостами вырвались по одной Sidewinder и ASRAAM. Хотелось бы больше, но, к сожалению, большим боезапасом F-35 похвастаться не могли, так что ракеты приходилось беречь.
Вражеские пилоты все еще не чувствовали нависший над ними дамоклов меч: ракеты пока что шли по лучу бортового радара. Активацию собственных систем наведения ракет мы с Дживсом могли наблюдать воочию: только что спокойно идущие на крейсерской скорости чуть ниже облаков, «Тайфуны» внезапно разлетелись в стороны, словно стайка вспугнутых голубей. Я почти ощущал шок пилотов от внезапно запищавшей гнусным писком системы оповещения о ракетной атаке.