— Хорошо, — согласилась она. — Тогда мы предоставим решать дяде Джейсону.
— Не будь дурочкой, он заставит тебя выйти замуж за такого же тирана, как он сам.
— Тони, но ты же знаешь, что это не правда, — улыбнулась она.
— Ну если не тирана, то очень близко к тому, — буркнул Энтони.
— Видишь ли, Тони, мне самой ужасно надоело смотреть на каждого мужчину как на потенциального жениха. Я хочу веселиться, наслаждаться жизнью. Ты и не представляешь, как приятно общаться с молодыми людьми, не подвергая их разбору, танцевать, не думая, станет ли партнер твоим супругом. Представляешь, дошло до того, что, встретив незнакомого мужчину, я уже спрашиваю себя: выйду ли за него замуж? Смогу ли полюбить его? Будет ли он со мной таким же добрым и заботливым, как…
— Как кто? — подхватил Энтони.
— Ты сам знаешь, кто, — вздохнула Реджи. — Каждого мужчину я сравниваю с тобой и моими дядюшками. Я ничего не могу с собой поделать. Иногда мне кажется, что лучше бы вы не любили меня так сильно. Но вы любили, баловали и лелеяли меня, и теперь я хочу, чтобы мой будущий муж хоть немного походил на вас.
— Какая непростительная ошибка с нашей стороны! — Энтони еле сдерживал смех. Заметив это, Реджи вспылила:
— Ты полагаешь, это смешно? Поставь себя на мое место! И если вы не дадите мне передышки, клянусь, я сама найду дядю Джеймса и упрошу его снова меня украсть!
Усмешка мгновенно исчезла с лица Энтони. Хотя он любил Джеймса больше остальных братьев, он сразу закипал от гнева, вспоминая о поступке брата.
— Остановись, Реджи. Ты не думаешь, что говоришь. Если ты посвятишь в это Джеймса, все станет еще хуже.
Но она безжалостно продолжала:
— Тогда скажи дяде Джейсону, что я хочу вернуться домой. Скажешь? Что мне надоело ловить женихов и я подожду, когда вы трое найдете мне мужа.
— Выкинь это из головы, крошка. Джейсон ни за что не согласится, да и я тоже. Ты сама должна сделать выбор, должна выйти за того, кого любишь.
— Я пыталась.
В комнате воцарилось неловкое молчание, затем Энтони нахмурился и пробормотал:
— Лорд Медхест был самодовольным ослом!
— А разве я знала? Мне казалось, мы созданы друг для друга.
— Ты могла бы выйти за Ньюэла, если бы Эдди не убедил тебя, что тот будет никудышным отцом, — мрачно продолжал Тони.
— И дядя Эдвард, как всегда, оказался прав. Прошу тебя, Тони, довольно об этом.
— Ты расстроила меня, кошечка. Но мы старались как лучше, хотели, чтобы ты была счастлива.
— Знаю. За это я вас и люблю. Я буду любить и того, кого вы изберете мне в мужья.
— Неужели? — усмехнулся Тони. — Если поисками жениха займется Джейсон, он остановит свой выбор на джентльмене, не имеющем ничего общего со мной.
Он ее дразнит. Уж кто-кто, а он первый не захочет, чтобы ее мужем стал человек, хоть сколько-нибудь похожий на него. Реджи засмеялась:
— Не беспокойся, Тони, у тебя будет время перевоспитать моего супруга… после того, как я выйду замуж.
Персиваль Элден с победным кличем осадил лошадь в конце Грин-парка, у Пиккадилли.
— Ты должен мне двадцать фунтов. Ник! — крикнул он виконту, преследовавшему его на гнедой кобыле. Николас только хмуро глянул на него.
Они пустили лошадей по кругу. Оба возвратились из клуба «Будлз» после на редкость удачной партии в карты. Когда они собирались уходить, Элден похвастался Николасу, что купил вороного скакуна. Николас порядком выпил, поэтому они немедленно заключили пари и послали за лошадьми.
— Черт, мы могли бы свернуть шею! — твердо выговорил Николас, хотя перед глазами у него все двоилось. — В следующий раз постарайся отговорить меня от подобных состязаний.
Перси это почему-то ужасно рассмешило, и он так расхохотался, что чуть не упал с лошади.
— Хотел бы я посмотреть на того храбреца, который попробует тебя остановить, когда ты что-то задумал да вдобавок порядком выпил. Не огорчайся, старина. Возможно, когда ты проспишься, воспоминания о нашем пари изгладятся из твоей памяти, а если нет, считай, что все это тебе приснилось. Дьявол, куда подевалась луна? Темно хоть глаз выколи.
Николас взглянул на серебристый диск, выплывающий из-за туч. Голова кружилась. Проклятье! Даже бешеная скачка его не отрезвила. Он остановил туманный взор на приятеле:
— Сколько ты хочешь за скакуна. Перси?
— Я не собираюсь его продавать. С ним можно выиграть любое пари.
— Назови цену, — упрямо сказал Николас.
— Я заплатил двести пятьдесят, но…
— Триста.
— Он не продается.
— Четыреста.
— Перестань, Ник, — упирался Перси.
— Пятьсот.
— Я пришлю его тебе утром. Николас самодовольно ухмыльнулся.
— Надо было подождать, пока ты дойдешь до тысячи, — заметил Перси, усмехаясь в ответ. — Впрочем, я знаю, где его братца продадут мне за сто. Поверь, я вовсе не хотел наживаться на тебе.
— Ты зарываешь свой талант в землю. Перси, — засмеялся Николас. — Тебе следовало бы торговать кониной на «Смитфилде».
— Чтобы у моей матери появился еще один повод жалеть, что она произвела на свет такого сына? Нет уж, спасибо. Буду жить так, как жил, надувая азартных спорщиков вроде тебя и извлекая свою маленькую выгоду. Так гораздо веселее, — поверь. И раз уж мы заговорили о развлечениях, не собираешься ли ты сегодня к Шепфордам?
— Тысяча чертей! — прорычал Николас. — Кто просил тебя напоминать мне об этом?
— Почел своим долгом, — лукаво заметил Перси.
— Если бы не надо было подрезать крылышки маленькой птичке, то черта с два меня бы там сегодня увидели, — признался Николас.
— Она взъерошила твои перышки, да?
— Неужели ты решил, что я ревную? — вспылил Николас.
— Ты? Ревнуешь? — Перси даже загоготал. — Хотел бы я дожить до этого дня.
— Тогда идем со мной и увидишь мое представление. Я собираюсь повеселить леди Э, перед тем, как дать ей отставку, — мрачно сказал Николас.
— Надеюсь, ты не вызовешь на дуэль этого беднягу?
— Боже милосердный, из-за женщины? Конечно, нет. Но я заставлю ее думать именно так. Отзову ее кавалера якобы для объяснений, а сам передам ему пташку вместе с моим благословением. Ей останется только проклинать себя за глупость, потому что она меня больше не увидит.
— Как в романс! — восхитился Перси. — Надо при случае попробовать. А ты не мог бы передать свою экс-возлюбленную мне? Она ведь красавица, эта леди Э. О, какое совпадение… уж не ее ли это карета?