— Конечно, — Нэнси с готовностью отложила книгу. — Заходи, садись. — Она подвинулась, освобождая место для сестры.
Эмили с благодарностью присела. Она молча смотрела на белый ковер под ногами, чувствуя страшную слабость.
— Ты выглядишь просто ужасно.
В кои-то веки Нэнси говорила это не с насмешкой, а с нежностью. Эмили слабо улыбнулась в ответ.
— Надо думать! Да и у Джесси парик порастрепался!
— Что там у вас произошло? — Нэнси нежно провела рукой по волосам Эмили, убирая их со лба. — Почему вы подрались?
— Она стерла мой доклад, — всхлипнула Эмили.
— Ты думаешь, что она сделала это нарочно?
— Да, — настаивала Эмили. — Вся работа пропала, теперь я провалюсь на социологии.
— Эмили, успокойся, — мягко сказала Нэнси. — Я уверена, мистер Гаррисон все поймет.
— Как же! Так он и поверит! С тем же успехом я могу сказать, что мою работу съела собака!
— Но у тебя ведь сохранились черновики? Ты можешь их переписать.
— Но на это потребуются недели, — плакала Эмили. — Я написала четырнадцать страниц, и они пропали!
Нэнси молча протянула ей бумажную салфетку. Эмили, всхлипывая, прижала ее к глазам.
— Ты сказала Джесси, что она стерла твой доклад. А потом?
— Не помню, она довела меня до белого каления…
— Знаешь, тебе следует быть помягче с Джесси. — Нэнси кинула коробочку с салфетками сестренке на колени.
— Что?
— У Джесси куча проблем, — сказала Нэнси, устраиваясь в подушках поудобнее.
— Что ты имеешь в виду? — растерянно спросила Эмили.
— Вчера вечером мама рассказала мне, что у нее серьезные проблемы с психикой, два раза в неделю она посещает психоаналитика.
— Правда? Я не знала об этом, — Эмили шмыгнула носом. Она понемногу успокаивалась.
— Думаю, это одна из причин, по которым Джесси не хотела переезжать сюда.
Нэнси слезла с кровати и плотно прикрыла дверь.
— Ты думаешь…
— Ей пришлось оставить своего психоаналитика и искать здесь, в Темной Долине, нового, — продолжала старшая сестра, усаживаясь на прежнее место.
— А какие у нее проблемы? — спросила Эмили шепотом, хотя дверь была закрыта.
Нэнси только пожала узкими плечами.
— Ты же знаешь маму. Она не любит вспоминать неприятные подробности.
— Ну расскажи, — взмолилась Эмили.
Да, мать не любила неприятных разговоров. Она даже не захотела узнать, отчего Эмили так взбесилась несколько минут назад.
— Она совсем ничего тебе не рассказала?
— Совсем немного.
Нэнси придвинулась вплотную к Эмили и зашептала, обдавая ее запахом мятной жвачки.
— Она сказала, что у Джесси были большие неприятности в старой школе. Просто беда.
— Какая?
— Мама не сказала.
— А почему ты не спросила?
— Я хотела, — Нэнси растянулась на постели. — Но тут в комнату вошел Рич. Так мы и не договорили.
— Что-то серьезное? Наверное, поэтому мать Джесси поторопилась сплавить ее сюда.
— Возможно, — согласилась Нэнси. — Но мама нам точно ничего не скажет. Особенно теперь. Знаешь что, Эм, ты веди себя поосторожней. Старайся не связываться с ней, раз уж она девочка с проблемами.
Эмили хотела что-то сказать, но тут кто-то позвонил в дверь.
— Это Джош, — сообразила девочка, глянув на часы. — Ну конечно, девять часов. Ты же знаешь, Джош — это сама точность.
Она вскочила с кровати.
— Спасибо за поддержку, Нэн.
Нэнси в ответ лишь передернула плечами. Она была очень похожа на маму в этот момент. Эмили выскочила от сестры и помчалась по коридору. Пробегая мимо своей комнаты, она мельком увидела Джесси, сидящую за компьютером. Спускаясь по ступенькам вниз, Эмили все еще обдумывала предупреждение Нэнси.
— Привет! Ну, закончила свой доклад? — спросил Джош, вытирая ботинки о входной коврик перед тем, как войти в гостиную. Он метко швырнул плащ на стул и плюхнулся на коричневую вельветовую кушетку.
— Это долгая история, — вздохнула Эмили, присаживаясь рядом.
Как хорошо, что пришел Джош! Ей нравились его черные вьющиеся волосы и темные внимательные глаза. Он был невысок, примерно на сантиметр ниже Эмили, но это ее не смущало. Джош прямо-таки лучился энергией, он так быстро говорил и двигался, что окружающие просто забывали про его маленький рост. Он носил серую с бежевым спортивную рубашку — форма старших классов в Темной Долине — и протертые джинсы. Сейчас Эмили хотелось просто прижаться к нему и помолчать.
— Не хочешь поделиться? Я с удовольствием тебя послушаю.
— Тебе просто неохота заниматься, — она легонько ткнула его в бок. Он ухмыльнулся.
«Когда он ухмыляется, то выглядит лет на десять, не больше», — подумала Эмили.
— Дай что-нибудь поесть, — попросил он.
Джош ел за десятерых и все равно оставался худым.
Эмили схватила его за руку и потянула на кухню. Там она сделала бутерброды с колбасой и швейцарским сыром и насыпала полную тарелку картофельных чипсов.
— А ты со мной не поешь? — спросил он.
— Я не могу есть шесть раз в день, как ты, — насмешливо ответила девочка.
— Это только пятый, и к тому же всего лишь закуска, — ответил Джош, вгрызаясь в бутерброд. — Так ты расскажешь мне, что случилось с докладом?
Она придвинула свой стул поближе к нему и, пока он жевал, все рассказала.
— Что ты об этом думаешь? — спросила Эмили, закончив рассказ.
— Хотелось бы встретиться с ней, — отшутился он. — Необыкновенная девушка.
— Очень смешно. Напомни, чтобы я посмеялась, — она резко вскочила и пошла в гостиную.
— Прости. — Джош догнал ее и обнял за плечи. — Я неудачно пошутил, но мне хотелось поднять тебе настроение.
— Это не смешно, это серьезно, — Эмили вырвалась от него и села на кушетку.
— По-моему, тебе надо успокоиться и потом поговорить с мамой.
— Не могу, — ответила она горько. — Мама не любит говорить о проблемах. Особенно теперь, когда она на седьмом небе от счастья со своим новым мужем. Ты ' бы их видел, обнимаются, как подростки, смотреть противно.
— А что, отличная идея! — Джош улегся на кушетку, положив голову ей на колени.
Она легонько толкнула его, и он свалился на пол.
— Единственный человек, кто меня понимает, это Нэнси!