– А этот откуда взялся? – Последовал вопрос.
– Это менеджер в автосалоне, где подержанные автомобили продаются.
– А почему подержанные?
– На новую машину денег не хватило.
– Какую ты купила? Какого года?
– Мазду 121 серенькую, маленькую, очень хорошенькую, 92 года, кажется.
– Это же совсем старая машина, – разочарованно произнес он. – Но почему ты ничего мне не сказала? Мы бы вместе поехали и купили что-нибудь поприличнее.
– Мне эта очень нравится. Не хочу другую.
– Постой, ты же плохо водишь, не езди пока. Я приеду и найму тебе инструктора
– Не надо инструктора. Он будет орать на меня, и от страха я не смогу ехать, – возразила я. – Шурик, приезжай скорей, я соскучилась, – это я уже шептала, потому, что Петька с Николаем оторвались от моей машины и подзывали меня, на что-то показывая. – Я позвоню тебе попозже, ладно?
– Ну, что вы там увидели? – спросила я, подойдя поближе.
– Представляешь, Николай сказал, в троллейбусе дырка была, а на этой ничего – ни царапинки. Ну, ваще, – Петька прибывал в радостном изумлении.
– Видишь, я же говорила, что она хорошая. Николай, – обратилась я к нему, – я вам очень благодарна и полезла в сумку, полагая, что благодарность без денег ничего не стоит. Но, он категорически от денег отказался, сказал, что рад всегда помочь, дал визитку и на прощанье сказал Петьке: «У тебя классная жена. Везет же некоторым».
Петручио поморгал, переваривая его реплику, потом уставился на меня и задумчиво произнес: «Да уж, повезет кому-то».
Я не стала уточнять, что он имел в виду, а направила его в магазин, купить для нас «Мартини» и сок, а себе может купить что пожелает.
– Светочка, – пропела Марья Степановна, – Это чья же такая красавица, – показывая на машину. «Умеет она говорить то, что нужно, хоть и не читает Карнеги, умная бабуся».
– Моя, Марья Степановна, вот не знаю, где лучше поставить, чтобы не мешала никому.
– Вот здесь и ставь, прямо перед моими окнами, я пригляжу.
– Чтобы я без вас делала? – Еще раз десять сказала «спасибо» и пошла домой.
Телефон разрывался. Это Лариска.
– Ну, когда приходить-то? Есть охота. Пригласила на обед и пропала.
– Давай, лети, Наташку захвати.
Девчонки нарисовались буквально через пять минут. Мы накрыли стол на кухне, в комнате обеденного стола у меня нет.
– Кто четвертый? – деловито спросила Наташка, раскладывая колбасу. Когда услышала «Петручио», скривилась.
– Знаешь, Наташ, – серьезно начала Лариска, – Если он тебе не нравится, не морочь ему голову. Держишь его как запасной вариант. Он-то в тебя влюблен, надеется на что-то. Наташка взгрустнула:
– Сама не знаю, чего его мучаю. Наверное, все-таки люблю его. Ну вот! Помяни дурака, он тут как тут, – и пошла открывать дверь.
Петька, как только увидел свою ненаглядную, сразу к ней прилип, так и тянулся ее погладить, поцеловать ненароком, за ручку подержать. Смотреть было хоть и смешно, но приятно.
– Давайте обмоем покупку, – предложил тост Петька.
– Какую? – Одновременно спросили девчонки.
– Я машинку сегодня купила.
– Швейную? – удивилась Лариска.
– Да, нет. Машинку, автомобиль, классный, «Мазда» – с гордостью сообщила я.
– «Мазду»? – переспросила Наташка и как-то поскучнела.
Петька тут же заметил, что он, между прочим, месяца через два купит новую – «Пежо-307».
– Тебе какой цвет нравится, Наташ? Какой скажешь, такой и возьму, – и чмокнул ее в щечку.
Наташка счастливо засияла ямочками. Петручио подробно рассказал, как мы покупали машину, как доехали, как я дырку в троллейбусе сделала. Посмеялись, вкусно пели, вспомнили про боулинг, посплетничали. Я заявила, что сегодня обязательно почитаю Карнеги и завтра проверю его советы на коллегах. Петька с Наташкой засобирались в лес погулять, позвали нас, но Лариска ждала вечером звонка от Витьки, а я не хотела им мешать.
Они ушли, я помыла посуду и вышла на балкон, проверить «Маздочку». Такая маленькая стоит там одиноко, рядом ставить машины не позволит Марья Степановна. Микроавтобус был на прежнем месте, девятку я не обнаружила. Интересно, выяснил Юра что-нибудь с дискетой. Если на ней нет ничего важного, зачем Вадим отдал ее мне, и без конца говорил, что это важно. Почему мне? Я, что самый близкий человек или надежный друг? Он и видел-то меня всего два раза. Первый раз, когда я про Аляску ввернула, второй – в театре… Ну да, конечно, после Аляски он решил, что я полная кретинка… А если он так решил, то дискету с важными записями не мог мне отдать… Значит… это значит, что я служила, как отвлекающий маневр…. Ну да, он отдал мне пустышку, чтобы думали, что она настоящая, а, значит, настоящая существует и находится у него. А меня подставил бессовестно. Но кто видел, что он мне ее передавал?
Мы сидели в ресторане, кроме нас в этом зале сидели две девицы, по-моему, они ничего не видели. Как же все-таки узнали, что дискета у меня? В театре он был один. Предположим, у него оказалась какая-то информация, например, о том, где зарыт клад. Лучше бы это был клад. Вот было бы здорово его найти. Черт с ним, все равно я ничего не найду. Вернемся к ресторану, девицы отпадают, выходит, за ним следили раньше. Может быть, настоящую дискету он спрятал, а когда увидел меня, решил, чтобы отвести от себя подозрения, поухаживать за мной и передать мне этот план работы их фракции. Звонок в дверь прервал мои размышления. Я посмотрела в глазок – это Юра. Он тут же выдернул меня за дверь и зашептал:
– Я ненадолго. Проверить надо прослушку. Ты помалкивай только. Ладно? – Достал какие-то приборчики, провода и пошел манипулировать по квартире. «Какая я все-таки идиотка, ведь сразу после ограбления подумала, что меня прослушивают, а потом забыла».
Юра нашел эти маленькие штучки в комнате под компьютером, на кухне под столешницей. В спальне под кроватью. Мне стало неловко, " в спальне-то зачем?». Потом проверил телефон и оттуда тоже извлек эту штучку. Что же это делается? Мне, что теперь онеметь? Он все повытаскивал. На всякий случай проверил и ванную с туалетом. Там, Слава Богу, ничего не обнаружил. Мы сидели на кухне, курили. Юра задумчиво на меня смотрел, потом сказал:
– Светлана, ты сейчас подумай хорошенько, все вспомни, любую мелочь, и все подробно мне расскажи.
– Опять расскажи! – Взвилась я. – Я уже рассказывала, сколько можно?
– Ты рассказывала Александру Николаевичу и, возможно без подробностей, – и так пристально уставился на меня, что в краску вогнал……Далась им эта подробность. Один раз поцеловалась.
– Хорошо, – " Надо быть терпеливой и покорной».
– Давай все сначала.
– Сначала так сначала, вздохнула я и начала от «печки». Он выслушал меня с каменным лицом. Потом начались вопросы: «Сколько раз ты его видела на работе, часто ли он там бывал, что его связывало с Игорем Моисеевичем, подробно, с какой стороны стреляли. – Ну, это уже слишком! Какая разница, с какой? Наверное, с моей, потому что стекло разбилось с моей стороны, потом сзади.