* * *
– Это такая кодовая фраза? – поинтересовалась Ангелина, когда мы, с комфортом разместившись в новой машине, двигались по трассе в сторону ближайшего городка.
– Ты о чём, не пойму?
– Ну, про тернии, звёзды. Смысл может быть двояким.
– Дорогая Ангелина, – усмехнулась я, – не доводилось ли тебе замечать, что практически каждую фразу можно истолковать двояко? И это как минимум.
– Да, – осторожно подтвердила девушка, – наверное.
– А есть предложение, что звучит как обычная цитата для всех вокруг и только для ограниченного круга людей приобретает свой неповторимый смысл и значение.
– Ну я и говорю! Какой-то код?!
– Нет. Просто старая шутка, родом из детства. И где-то ты права. Тот старый фантастический фильм видели многие, но правильно поймёт мои слова только Генка.
– Прости, если мой вопрос покажется тебе неуместным, – зарделась Ангелина.
– Судя по румянцу на твоих щеках, это что-то совершенно неприличное, – иронично хихикнула, – или очень личное.
– Я только хотела спросить: вы ведь близки?! С полковником?! Но если это не моё дело…
– Хочешь знать, является ли Генка моим любовником? – хитро усмехнулась.
– Ну, близких людей обычно видно. Даже если они не демонстрируют связь. Это всё равно неощутимо витает, проскальзывает в словах, поступках, взглядах.
– Правильно. Ты довольно наблюдательна. Мы очень близки, дружим с детства. Но никогда не были любовниками.
– А почему?! – наивно удивилась Ангелина.
Я хмыкнула.
– То есть прости! Я просто хотела сказать: вы ведь замечательная пара, и, кажется, он тебя любит! По крайней мере, ревнует, это уж точно!
– Ты про ту сцену с Василием?
– Ну, да.
– Они с капитаном Муромцевым друзья, но одновременно – Василий подчинённый. Ситуация сложная и без присутствия раздражителя вроде меня. А тогда Генка просто устал и в резкой форме выказал недовольство качеством служебного рвения капитана.
– Друзья-соперники? – протянула Ангелина.
– Вася – хороший парень, но любви я к нему не испытываю. Что касается Генки – да, мы близки, но скорее как друзья. Или брат с сестрой. Да и он сам, уверяя всех вокруг, что безмерно влюблён, ошибается или немножечко лукавит.
– Понятно. А почему сегодня ты не стала сама звонить полковнику? Серёге этому поручила.
– Из соображений безопасности, – отрезала я.
– И машину мы поэтому сменили? – уточнила Ангелина. – То есть я хочу спросить, разве это на самом деле безопасно?
Решение, на которое сейчас намекала подопечная, далось мне непросто. И действительно было довольно рискованным. Дело в том, что наш автомобиль я оставила на АЗС, поручив ребятам передать его Генке. Дальше полковник сам разберётся. Приведёт авто в божеский вид и вернёт Лапшевникову.
А мы с Ангелиной перебрались в джип, экспроприированный у преступников. Благо в кармане у бородача нашлись ключи, а в бардачке обысканного мною транспортного средства – договор аренды с известной в Тарасове фирмой проката.
– Это очень похоже на авантюру, и я понимаю, почему ты нервничаешь, правда. Но я всё продумала и сделала правильный ход, поверь.
– Наверное, ты права, и мне просто плохо делается при мысли, что мы едем в ТОЙ САМОЙ МАШИНЕ!
– На которой нас преследовали? Бандиты тут сидели, разговоры вели и всё такое?
– Ну, да.
– Брось, это просто автомобиль. Взяли его напрокат. Джип старенький, не думаю, что фирма разорилась на дорогую спутниковую технику слежения. Да и тревогу они бить не станут, пока договор аренды не истечет. Времени полно ещё.
– А ребята Серого? Они же её станут искать?!
– Подумай сама: Генка всех преступников, взятых нами на АЗС, арестует. Куда должна подеваться машина, на которой они приехали?
– Не знаю, – задумчиво протянула девушка, – наверное, для этого предусмотрена специальная стоянка. Типа штраф-площадки у ГИБДД.
– Правильно. Преступники знают, что машину должны арестовать, и не станут её искать. По крайней мере, несколько дней, пока сообразят что к чему или найдут способ проверить. А нам с тобой от нашей машины нужно было срочно избавляться. Бандиты её уже хорошо знали, наверняка и по начальству доложить успели. Да и ездить по российским просёлочным дорогам лучше на внедорожнике, особенно в такое время года. В этом ты сама имела возможность убедиться.
– Но мы могли что-то арендовать в ближайшем городе или купить.
– Аренду легко отследить, а на покупку не хватит наличности. Да и подобная сделка оставляет следы, так что всё равно не вариант.
– Какие следы?
– Документы, нотариус да и покупатели. Они же все свидетели, которых можно расспросить. И времени на сделку много уйдёт. Так что у нас был один путь – угон неприметной тачки. И временная экспроприация джипа гораздо лучше и безопаснее.
– Женя, а что ты думаешь по поводу… В этот раз как они нас нашли?
– Пока не знаю, – я нервно повела плечом, – может, просто выследили. Если организовать масштабную облаву по трассам во всех направлениях, это вполне возможно, но нужны ресурсы.
– Думаю, сейчас ресурсы Серого весьма ограниченны. Они не смогли бы развить столь бурную деятельность, учитывая, что сами бегут и скрываются.
– Значит, его спецы «хакнули» видеорегистратор. Знаешь, такие, что на трассах висят и по крупным магистралям всех современных городов. Они автоматически снимают машину-нарушителя. Превышение скорости, не пристёгнутые ремни. Кстати, мы могли в их поле зрения попасть, когда на трассу выехали, из-за слишком грязной машины.
– Что же теперь делать?
– Будем кружить по области, избегая больших городов и современных магистралей. Теперь у нас внедорожник, – хитро улыбнулась я, – можем себе позволить.
* * *
Остаток этого и весь следующий день мы провели в дороге. Перекусывали в неприметных забегаловках, встречающихся на пути или прямо на ходу, в машине, продуктами, купленными в магазинчиках и не требующими готовки. Один раз напросились на ночлег к хозяевам небольшого кукольно-красивого домика на хуторке в три избы, расположенного через речку от большой деревни. В другой – ночевали в общежитии для строителей – в маленьком районном городке не было даже затрапезной гостиницы, пришлось договариваться с комендантом и спать, вдыхая застоявшиеся запахи дешёвого алкоголя, щей, кислой капусты и чего-то ещё, неуловимого, но противного. Полночи слушать вопли чужого семейного скандала за одной стеной и звуки застолья – за другой. Я-то ладно, человек привычный к любым условиям, а подопечную было жалко.
Ночь прошла беспокойно. Ангелина спала, нервно вздрагивая при каждом резком звуке, доносящемся в комнату извне. Я, несмотря на то что перед сном надёжно забаррикадировала двери и окна, тоже не находила покоя.