– Но зачем вам все это?
– Чтобы играть красивую музыку. – Мистер Тоджл сделал еще один шаг по направлению ко мне. – Я обожаю красивую музыку, Джерри. А люди часто сбиваются и ошибаются. Живой человек никогда не сыграет по-настоящему совершенную музыку.
Он сделал еще один шаг вперед.
Он буквально впился в меня взглядом:
– Ты понимаешь, правда?
– Нет! – завопил я. – Нет, я не понимаю. И вы не получите мои руки. Не получите! Вот!
Я чувствовал, что мне надо бежать. Но ноги подкашивались и дрожали. Далеко я так не убегу, это ясно. «Главное – добраться до двери, – в отчаянии думал я. – Может, мне все же удастся спастись. Может быть, мистер Тоджл меня не догонит. Может быть, мне повезет, и я найду выход на.улицу. Может быть, я успею до выхода первым».
Это был мой единственный шанс.
Я сделал глубокий вдох, развернулся и со всех ног бросился к двери.
– А-а-а-а-а-а-а! – завопил я дурным голосом, когда увидел, кто загораживает мне дорогу.
Женщина-привидение.
Та самая серая женщина, которая по ночам приходила в наш дом и играла на моем пианино.
Она возникла передо мной, словно из ниоткуда. Она была вся серая, как и раньше. Только глаза горели двумя алыми огоньками. Ее призрачное лицо было искажено от ярости. Она плыла в воздухе в полуметре от пола. Она надвигалась прямо на меня.
«Все, – сказал я себе обреченно. – Теперь мне не спастись».
Привидение отрезало мне путь вперед.
Сзади пыхтел мистер Тоджл.
Бежать было некуда.
– Я тебя предупреждала! – взвыла женщина-привидение. Ее красные глаза зажглись огнем ярости. – Я тебя предупреждала!
– Нет, пожалуйста… – выдавил я и поднял руки перед собой, словно защищаясь. Как будто это могло помочь. – Пожалуйста… отпустите меня.
И к моему удивлению, она проплыла сквозь меня.
И только тогда я понял, что ее злоба и ярость направлены не на меня, а на мистера Тоджла.
Он таращился на нее, побелев от ужаса.
Женщина-привидение подняла руки над головой.
– Восстаньте! – выкрикнула она. – Восстаньте!
Она взмахнула руками, и я увидел, как над роялями заклубился серый туман. Сначала не было ничего. Только рябь в воздухе. Но потом эта рябь сгустилась в клочья серого марева, которое постепенно сформировалось в призрачные фигуры.
Я попятился к двери, не в силах оторвать взгляд от этого зрелища, жуткого и завораживающего одновременно.
Я остался один.
У меня за спиной тянулся длинный сумрачный коридор, погруженный в жуткую тишину. Призрачную тишину.
Музыка стихла… уже навсегда.
Через пару недель моя жизнь вернулась в нормальное русло.
Папа поместил объявление в газете, и мы продали пианино. Какой-то семье, которая жила на другом конце города. В гостиной освободилось место, и родичи купили большой телевизор.
Серая женщина-призрак больше не появлялась. Быть может, она покинула наш дом вместе с пианино. Я не знаю.
Я потихонечку привыкал к новой школе. Подружился с ребятами. И стал серьезно подумывать, а не записаться ли мне в школьную бейсбольную команду.
Удар у меня так себе, но как полевой игрок я очень даже ничего.
Все говорят, что у меня замечательные руки.